наречии?.. фразеологией о 'религиозном возрождении', о 'возрождении нравственности, духовности'.

Здешним доморощенным умельцам фразерства хотелось бы посоветовать пройти курс выучки у такого истинного классика либерального стиля, как У Черчилль (кстати, превосходного литератора, отмеченного Нобелевской премией 1953 года по литературе). Вот где высочайшее мастерство стилистического лицедейства, почти гипнотического, 'облагораживания' даже чудовищного политического цинизма. В своих мемуарах Черчилль рассказывает об американской атомной бомбардировке японских городов, на что он дал 'принципиальное согласие' как премьер союзной державы. 'Я сразу же подумал о том, что японский народ, храбростью которого я всегда восхищался, сможет усмотреть в появлении этого почти сверхъестественного оружия оправдание, которое спасет его честь и освободит его от обязательства погибнуть до последнего солдата''. Сколько здесь 'цивилизованного' лицемерия, какое изощренное лавирование, лицедейство 'гуманной' мысли, как будто речь идет о добром воспитательном уроке от 'появления' (вроде бы и неприменения) 'сверхъестественного оружия', 'спасительного' для чести и самого существования народа, намеченного для адского опыта. 'Внезапно у нас появилась возможность милосердного прекращения бойни на Востоке и гораздо более отрадные перспективы в Европе'. 'Милосердной' называется атомная бомбардировка, в огне которой погибли сотни тысяч людей и в результате которой до сих пор многие страдают и умирают от облучения. Известно, что такие же атомные удары предназначались и для городов нашей страны, и возможно, что они были бы осуществлены 'ради спасения чести русского народа', но помешало создание Советским Союзом своей атомной бомбы. Нетрудно представить, что ядерная агрессия выдавалась бы также за 'акт милосердия' во имя спасения человечества от 'империи зла'. Насколько же сами США были 'империей добра', свидетельствуют приводимые 'Независимой газетой' (сентябрь 1997 года) бесчисленные, в течение десятилетий, начиная с начала пятидесятых годов, факты наглого вторжения американских самолетов в пределы нашего государства. Собственно, со стороны Америки против нас всегда шла не только 'холодная', но и 'горячая война' (которой и теперь она угрожает, которую развязывает против 'непокорных'). На лживом языке демократии это называется 'санкциями против диктаторского режима', против 'нарушения прав человека', 'демократических свобод' и т. д.

В августовском перевороте 1991 года, в разрушении Советского государства, как известно, действовали совместно внутренняя 'пятая колонна' со спецслужбами США. И установившийся 'демократический' режим в растерзанной России облекся в такие 'стилевые формы самовыражения', когда 'цивилизованное' слово становится личиной обратного, агрессивного смысла. Кто ныне из мыслящих русских не вздрогнет от омерзения при слове 'реформатор', всегда до того звучавшем в русском языке столь благозвучно, уводившем в глубину родной русской истории с ее великими реформами. Сегодня взрываются не только все составляющие государства (от экономики, армии до культуры), но и сам русский язык с его традиционными понятиями. Кто не знает, что такое эти нынешние 'реформы', уничтожающие государство, народ! За этими 'реформами' стоит свора остервенелых врагов России, каких наша история еще не знала. И для этой нечисти слово 'реформа' - вроде уголовной статьи, с помощью которой они расправляются со своими противниками. Все, кто против их 'реформ', - клеймятся как тоталитаристы, сталинисты, шовинисты, красно-коричневые, черносотенцы, враги демократии, 'цивилизованного мира' и т. д.

Бывший 'мэр' Москвы Гавриил Попов прославился своим вкладом в 'науку об экономике', тем, что в одной из своих 'концептуальных' статей начала девяностых годов предлагал узаконить взятку должностным лицам 'в силу специфики условий, в которых эти реформы проводятся'. И вот этот теоретик и в еще большей степени практик взяточничества взялся защищать своего друга Собчака, тоже бывшего 'мэра' петербургского, привлеченного к уголовной ответственности за коррупцию. Казуистика хода мыслей Гавриила Попова (нынешнего председателя 'Российского движения демократических реформ') столь изощренна, что она может стать прямо-таки вдохновляющим незаменимым образчиком перевертывания с ног на голову любого уголовного дела. Вот эта кривая 'доводов' (дается по отчету в 'Независимой газете' от 9 октября 1997 года): 'демонстративный наезд' правоохранительных органов на Собчака после его встречи с президентом Франции Шираком 'не может не оскорбить французского президента'. Это же и неуважение к 'президенту российскому', поскольку 'темные силы', организовавшие сей 'наезд', желают представить дело так, 'что Ельцин не владеет ситуацией (иначе он посоветовал бы Шираку не устраивать встречу)'. Естественно, 'темные силы' ('враги реформ') появляются в глазах 'демократических' главарей всякий раз, когда им нужно отбиваться от разоблачений. И этот заключительный 'ход': '...Всякая административная работа в России неизбежно связана с гигантским количеством проступков и нарушений...' Ну какой же может быть разговор об административных нарушениях, злоупотреблениях, преступлениях и т. д.! Это не Европа, а Россия, где все это в 'гигантском количестве' было, есть и будет. Такова 'диалектика' оправдательной речи одного государственного уголовника в защиту своего подельника.

Впрочем, спектр доводов господ 'демократов' в свою пользу и в интересах своих собратьев чрезвычайно богат, и мне, признаться, больше по душе употребляемые ими при этом художественные краски, достойные почитаться вкладом в образную копилку великой русской литературы. Как-то в телепередаче 'Времечко' (есть у них еще 'Сегоднячко'!) очередная беседа волосатого ведущего с говоруном из них же была вдруг прервана телефонным вопросом как бы к умилению обоих: 'Почему девяносто процентов вождей большевистских и нынешних демократических составляют евреи?' Ведущий, как будто заранее ожидавший этого вопроса, с ходу вцепился в 'жареное': 'В чем причина здешнего антисемитизма?' Его собеседник Егор Яковлев, до 'перестройки' сделавший карьеру на 'лениниане', а затем ярый 'демократ', главный редактор 'Московских новостей', а ныне 'Общей газеты', при слове 'антисемитизм' заметно воспрянул духом, но не ограничился банальным залпом по 'черносотенцам', 'фашистам', 'шовинистам', а выдал нечто художественное: 'У меня в 'Московских новостях' девяносто процентов работали не знаю кто такие, я в их штаны не заглядывал' [4].

Русский язык в своей истории испытал не одно иноязычное нашествие, перемолол их, но нынешняя 'демократическая' языковая агрессия - это нечто невиданное. В знаменитых словах Тургенева о русском языке нам больше помнится 'великий, могучий, свободный', как-то меньше в памяти остается 'правдивый'. А ведь в этом определении, пожалуй, главная особенность нашего языка, роднящая его со Словом, Логосом. Ныне происходит небывалое в русском языке - разрушение этического содержания слова, извращение его прямого смысла, подмена понятий. Массовый читатель обычно скользит по 'демократическим' словосочетаниям, не вдумываясь в их значение. Но вот, например, 'Выбор России' - оголтелая местечковая группа из Гайдаров-Чубайсов, патологических ненавистников России, выдает свою диверсию против нее за выбор самой России! Появились слова-'оборотни', лексика с характерным этническим смещением. Криминальный разгул за рубежом выходцев из России, преимущественно евреев, обогатившихся на российских 'реформах', покрывается словами 'русская мафия'. И все процветающее ворье именуется 'новыми русскими'. Судебную статью сделали эти 'языкотворцы' из слова 'покаяние', требуя от русского народа ответа за мнимые преступления 'тюрьмы народов' и вовсе не желая лично каяться за палачество своих дедов - троцкистских 'пламенных революционеров' - и за нынешние злодеяния своих соплеменников-'реформаторов'. Нельзя не удивляться поистине цирковым номерам с этим 'покаянием'. Так, в одной из вечерних телепередач 6 ноября 1997 года некий политолог смысл покаяния выразил так: русскому человеку должно быть стыдно, когда он видит, как хорошо живут в Европе, как там благоденствуют, почему этого нет у нас? Стыдиться, стыдиться надо, а значит, и каяться за эту махровую отсталость!

Зловещим смыслом наполняются слова, преподносимые в виде некого благодеяния: 'выдача зарплаты'. Уж не говоря о том, что 'экономическим законом' нового режима стал рабский труд, невыплата зарплаты в течение полугода - года, информационный бум вокруг намечающейся 'выдачи зарплаты учителям, врачам' таит в себе чудовищное деяние. Как при Ленине угроза голодной смерти была средством закабаления народа, так ныне орудием этого закабаления стала 'выдача зарплаты' за счет разграбления, почти даровой распродажи народной собственности, наработанной многими поколениями. 'Молодые реформаторы', спекулируя на необходимости найти деньги для 'выдачи зарплаты', выставляют на торги, 'аукционы' последние остатки в основном уже разграбленных богатств народного хозяйства, передают их за бесценок в руки антинациональных финансовых воротил. Каковы последствия этой распродажи - видно на примере хотя бы норильского комбината 'Никель'. Скупивший тридцать восемь процентов акций ОНЭКСИМ-банк получает четыре миллиарда долларов прибыли в год, не производя никакого технологического обновления производства. Для нормальной жизни населения Норильска достаточно двести пятьдесят миллионов долларов в год, но новые хозяева, выкачивая колоссальную прибыль, не