походил на вставшего на ноги борова.

— А где Азиз и все остальные? — поинтересовался Кабан.

— Наверное, в подвале. Ты видел Сашу?

Кабана буквально затрясло от зависти. И что эти бабы так липнут к Белову? И бабы, и деньги. Ладно, этот бабский вопрос он еще решит в свою пользу. Но не с Земфирой, ей уже не до секса, а с Ольгой Беловой. Вот ее-то он оттрахает когда-нибудь во все дыры, а потом расскажет Белову, как она была с ним счастлива. Или нет, пусть лучше об этом она сама ему расскажет!

— Ты пока полежи здесь, я слетаю в подвал, а потом займусь тобой, — пообещал Кабан Земфире и направился вниз, прикидывая, сколько она еще сможет протянуть. Вряд ли долго…

Спустившись по лестнице в подвал, он открыл окошко в двери, заглянул внутрь камеры. Азиз и Юсуф, оба с расквашенными физиономиями, сидели на корточках у противоположной стены и о чем-то спорили, сильно жестикулируя. При звуке открывающегося окошка оба повернулись в его сторону…

— Привет, ребята, вы как там, целы? — с довольной улыбкой спросил Кабан, внимательно оглядывая камеру.

— Заходи, гостем будешь, — пригласил его Азиз.

— Ладно, только уговор — я вхожу, а вы ведете себя смирно и не рыпаетесь. А то у меня нервы взвинчены до предела после ваших перестрелок. — Кабан загнал патрон в ствол ТТ, отодвинул левой рукой засов и потянул на себя жалобно заскрипевшую дверь.

Оба боевика при его появлении встали и направились было к выходу.

— Стоп, стоп, стоп, — остановил их Кабан, выразительным жестом помахав у себя перед носом дулом пистолета, как будто разгонял струйку дыма. — Не так быстро. Во-первых, вы не представляете, ваххабиты, как вы мне все надоели. Убийцы вы! А убивать нехорошо, Аллах не велит. Во-вторых, — он посмотрел в глаза Азизу, — медленно достань ключ от сейфа, он у тебя в кармане куртки, если ты забыл, и брось его мне.

— Убей меня, тогда тогда возьмешь все, — с достоинством произнес араб и повернул голову к Юсуфу: — Говорил я вам, что с этой свиньей лучше не связываться.

— Не учи меня жить, лучше помоги материально, — посоветовал Кабан своему, можно уже сказать бывшему шефу, пропуская мимо ушей оскорбление. — А то ведь я подумаю, что действительно тебе пора на тот свет с отчетом о проделанной работе.

— Никто не сможет убить меня, пока Аллах не решит, что мне пора умереть, — сказал Азиз, с невыразимым отвращением глядя в маленькие, свинячьи глазки Кабана.

— А он уже решил, — с издевкой сообщил тот, — это он меня послал передать тебе, что ты помер, — и хладнокровно выстрелил в разбитую прикладом автомата переносицу Азиза.

Пуля отбросила эмиссара к стене: он сполз по ней, оставляя за собой красную полоску. Юсуф, поняв, что он следующий в этой короткой очереди за смертью, бросился на Кабана, но тот остановил его двумя выстрелами в упор.

Когда тела нанимателей перестали биться в конвульсиях у его ног, Кабан облегченно вздохнул. Теперь ни ФСБ, ни ментура не смогут двинуть ему предъяву! Чем меньше свидетелей, тем лучше. Как говорят умные люди — мертвые не болтают. И не кусаются…

Он обыскал трупы, но ничего интересного, кроме ключа от сейфа не нашел и вернулся в гостиную. Земфира лежала без сознания на прежнем месте. Поднявшись на второй этаж, Кабан встал на колени перед стоявшим напротив камина сейфом и открыл его. Содержимое сейфа его порадовало: всю нижнюю половину занимали аккуратно уложенные друг на друга упаковки долларов. Сверху лежало несколько папок с документами.

Кабан внимательно их пролистал. Компромата на него практически не было, если не считать нескольких расписок в получении денег. Хуже всего было то, что ни в сейфе, ни в доме не оказалось карты с пометками Юсуфа. А он отлично знал, что на ней должны быть и его отпечатки.

Сложив деньги в ковровую наволочку от подушки, Кабан спустился на первый этаж, подошел к Земфире. Она так и не пришла в себя. Кабан прицелился ей в лоб, но не смог выстрелить: такое чудесное лицо! Даже у него дрогнула рука. Поэтому он сместил прицел сантиметров на пятнадцать ниже… И два раза нажал на спусковой крючок.

Потом он еще раз обошел дом и вытер тряпкой все поверхности, которых мог касаться во время своего пребывания здесь…

Направляясь к полученному в наследство от Юсуфа «шевроле», Кабан задрал голову вверх, посмотрел на торчавшую из красной крыши трубу камина. Над ней вился легкий дымок: это догорали папки Азиза…

На выезде из населенного пункта Белов остановился. Так, значит, этот поселок называется Алаховка. Он приподнял лежавший на сиденье рядом с ним спутниковый телефон Азиза и достал из под него сложенную в несколько раз карту. Вот и все трофеи! Хотя нет, еще два пистолета да пара запасных магазинов к ним.

Саша развернул карту и принялся ее внимательно изучать. С Каширкой и Гуриевича все ясно. А вот здесь еще одна пометка — Жлобня. Он свернул карту и сунул ее в бардачок.

Теперь телефон. С ним Саше пришлось повозиться, прежде чем ему удалось разблокировать аппарат. Саша позвонил по 09 и попросил сообщить ему телефон ^>СБ…

Услышав в трубке казенный голос дежурного офицера, Белов назвался своим новым именем и попросил передать полковнику Введенскому информацию о базе террористов в поселке Алаховка и намечающемся взрыве в Жлобне. И добавил, что понадобится срочная медицинская помощь. Офицер попросил его подождать, а через минуту-дру-гую сообщил, что полковник Введенский недоступен, но информация принята к сведению и будет передана заинтересованным лицам. Он попросил Белова оставаться на месте и ни в коем случае не предпринимать самостоятельных действий.

Саша, нажав на кнопку отбоя, тут же перезвонил Шмидту. К счастью, тот оказался на месте:

— Шмидт, это Белов, — сказал Саша, как только тот поднял трубку, сказал так, будто они только вчера расстались и между ними не было ни малейшего недопонимания. — Бери людей и дуй быстро в Жлобню. Там какой-то интернат террористы заминировали. Я уже стартую, буду ждать тебя там, — ион, недожидаясьответа, бросил трубку на сиденье.

Потом, словно спохватившись, снова взял телефон и отключил питание, чтобы фээсбэшники по вшитому в чип аппарата коду не смогли определить его местонахождение… Хотя это и не имело большого значения…

Звонок Белова застал Шмидта врасплох: он как раз убирал документы в сейф и собирался ехать к Юрию Ростиславовичу для того, чтобы поговорить с нанятой сиделкой о состоянии его здоровья. Во время своего предыдущего визита они с Коляном вытряхнули Надежду Холмогорову из квартиры академика, но она умолила их разрешить ей переночевать в соседней квартире Коса.

Так что теперь инспекция отменяется. Больше всего он корил себя за то, что не сказал Саше, что их Иван как раз находится в этом интернате…

Дмитрий, как всегда в серьезном деле, не бросился сломя голову в бой, а сел и прикинул, что нужно и можно сделать. Во-первых, следует аккуратно поговорить с Олей, объяснить как-нибудь помягче, зачем нужно срочно ехать в «Сосновый бор». Потом собрать как можно больше людей, взять все оружие, какое есть… Нет, с оружием сейчас по Москве не покатаешься, менты после взрывов совсем осатанели. Придется только с легальными стволами ехать. А не прзвонить ли в этой ситуации Введенскому? Ведь этот вопрос в его компетенции.

Но дозвониться до Введенского ему не удалось. К телефону, по которому они обычно связывались, никто не подходил, а мобильник полковника и вовсе был заблокирован. Зато его собственный исполнил увертюру из «Крестного отца».

— Дмитрий Андреевич? — раздался в трубке незнакомый голос. Услышав утвердительный ответ, невидимый собеседник продолжал:

— Здравствуйте, говорит генерал Хохлов, я непосредственный начальник Игоря Леонидовича. Вы только что ему звонили. К сожалению, он приболел, и не может с вами говорить. А у меня к вам как раз пара вопросов… Не откажетесь ответить?

«Вот черт, не спрятаться от них, не скрыться, как от осени…» — подумал Шмидт, имея ввиду ФСБ и