вокруг которых околачивались обитатели поселка, встревоженные появлением буржуинов в их анклаве коммунизма. Но Шмидт тут его успокоил:

– Не волнуйтесь. Через неделю здесь не будет ни единой души. Можно будет завозить рабочих.

Немцев ответ явно удовлетворил. Они дружно закивали, выражая согласие. Затем Шмидт пригласил всех к столам – выпить за успех предприятия.

Федя изнывал, сидя в кустах буквально в десятке шагов от солидной компании. Столько водки, столько жратвы. И какой?! Но то, что он услышал, отбило у него всякий аппетит. Значит то, чем пугал их Белов, свершилось?..

Тем временем мероприятие подошло к концу, и гости направились к машинам. Шмидт приотстал и махнул Коляну. Тот подбежал к нему. Шмидт наклонился, тихо, чтобы не слышали посторонние, спросил.

– Это здесь было?

Колян понял, что речь идет о Белове, и кивнул.

– Вон там, в том конце свалки его сожгли. Шмидт нахмурился, прибавил шагу, чтобы догнать ушедшую вперед Ольга…

Спотыкаясь и падая, Федя торопливо, насколько позволяли его слабые ноги и легкие, бежал по другому склону холма, где его не могли увидеть ни бизнесмены, ни их охрана.

– Опять ты вокруг меня болтаешься? – услышал он внезапно грубый голос.

По лесной тропинке в окружении своих молдавских нукеров к нему шел Михай Лупу.

– Там… там эти!.. Какой-то Шмидт, а с ним куча народу на 'Мерседесах'. Стройку хотят возобновить, а нас всех под корень!

– Что?! – Лупу отпихнул Федю так, что тот упал и сильно ударился о землю, и бросился по тропинке к поселку.

Охранники бежали за ним. Давешний Федин знакомый бык не удержался от того, чтобы, пробегая мимо, не отвесить ему пинка.

Поднявшись, Федя продолжил свой путь. Он хотел добежать до проселка, по которому предпочитал ездить Степаныч, и перехватить его машину. Это ему удалось сделать в последнюю минуту. Когда он, задыхаясь от усталости, упал на обочину, вдали показалась голубая 'копейка' Степаныча.

Машина еще не успела остановиться рядом с Федей, как из салона выскочил Белов. Он наклонился к другу.

– Что с тобой? Ты не ранен?

Федя продолжал широко разевать рот, как выброшенная на берег рыба.

– Там приезжали на черных машинах… Много… Будут строить дальше. А нас всех… Степаныч и Витек также вылезли из машины и молча слушали сбивчивый рассказ Феди.

– Кто приезжал? – спросил Белов.

– Много народу было. На холм поднялись и вниз смотрели. Главный – какой-то Шмидт.

Двое, вроде, немцы, трое других явно кавказцы. Баба еще была молодая и красивая. Этот Шмидт ее Ольгой называл.

– Что?

Белов так сдавил воротник Фединой куртки, что тот захрипел и замолотил его кулаком по руке. Белов тут же ослабил хватку.

– Извини, – сказал он. – Где они сейчас? Федя осторожно погладил заболевшее горло.

– Наверно уже уехали. И вот что, – он поглядел на Семеныча и Витька, как бы призывая их в свидетели, – помнишь, я говорил, что тебя на 'мерине' трое привезли и в горящий мусор закопали? Так вот, один из них, блондин, там, на холме был. И с этим Шмидтом разговаривал. Тот его спросил о чем-то, а он ему аккурат на то место указал, где мусор тогда горел.

Белов без сил опустился на траву. Он никак не мог сообразить, что делать? Раньше его тяготила ответственность за брошенное дело, семью, людей, но как-то отвлеченно, абстрактно. Теперь дело принимало конкретный оборот.

С другой стороны, слова Феди его успокоили. Делами 'Реставрации', а значит и других фирм, занимается Шмидт. И Ольга вернулась из Америки. Наверное, и Ваньку привезла. Этого он не хотел, но раз она здесь и также занялась бизнесом, то, может быть, это и к лучшему?

Одновременно, как вспышка, пришло озарение. Так вот кто его заказал! Он вспомнил, как посмотрел на него Шмидт, когда его пришлось отстранить от должности начальника охраны. Кроме изумления, в них было еще что-то… Не испуг или страх, а что-то другое – интуиция и весь житейский опыт подсказывали Белову, что это Шмидт… И это открытие не стало для Белова сюрпризом. Он хорошо знал, что чужие не предают, только свои. К тому же он понимал Шмидта. Тот находился в очень сложной ситуации, которую вполне мог посчитать и безвыходной. И он, Белов, приложил к этому руку, поскольку слишком резко вывел Шмидта из игры…

Так что же, снова война? А как же его собственные слона об отказе от мести и начале новой жизни, которые так возмутили Витька?

Они не были пустым звуком. В последнее время Александр все чаще ощущал в душе покой и умиротворение, которых не испытывал во время всей своей прошлой жизни. Его нынешнее существование напоминало пребывание в монастыре или ските. Только вот Бога в этом монастыре не было… Смотри, вон они! Федя показывал на появившиеся в поле их зрения машины. Колонна вытягивалась на трассу. Замыкавший ее 'мерседес' вдруг остановился. Остальные машины ушли в сторону Москвы, а из оставшейся вышли мужчина и женщина. И тут Белов почувствовал, что сердце у него сначала остановилось, а потом бешено забилось…

Он узнал их обоих. Это были Ольга и Шмидт. Они стояли, непринужденно разговаривая, и не смотрели в его сторону. Хотя узнать его сейчас было невозможно, он оброс, и ничем не отличается от обитателей поселка, ему вдруг очень захотелось, чтобы это случилось. Но чуда не произошло. Шмидт вдруг обнял Ольгу так, как когда-то делал это он сам. Жест был простым и, как показалось Белову, привычным. А то, что и Ольга отнеслась к этому как к должному, подействовало па Белова, как пощечина.

Он увидел, что они снова сели в машину, но направилась она не в сторону Москвы, а свернула на перекрестке налево. Белов знал, куда они едут. В этом направлении на расстоянии пятнадцати километров находился другой поселок. Тот самый, где Саша Белов много лет назад скрывался от милиции в доме знакомых Космоса. И где он познакомился с соседкой, скрипачкой Олей Суриковой. Его будущей женой, которая сейчас везла в свой дом своего любовника. Белов зарычал и подскочил к Степанычу.

– Дай ключи!

Видя его состояние, хозяин 'копейки' не посмел ему перечить и протянул брелок с ключами. Белов прыгнул на сиденье водителя, запустил двигатель. Степаныч и Витек в растерянности застыли столбами возле дороги. Но Федя успел подбежать к задней двери, открыть ее и уже на ходу заскочить внутрь машины.

Развернувшись, Белов дал газу и через секунду скрылся из глаз опешивших наблюдателей за шлейфом поднятой пыли.

Шмидт не сразу понял, куда они приехали, и молча рассматривал опустевший с наступлением осени дачный поселок, обшарпанные домики, когда-то, должно быть, выглядевшие более чем прилично. Но времена эти прошли давным-давно. Возле одного из них Ольга попросила остановиться. Они вышли из