— Обойдешься, — хмыкнула я, гладя птичку по мягкому оперению, — я за нее сама тебе горло перегрызу.

Польщенная ворона, открыв клюв, смотрела на меня и пыталась что-то сказать в ответ.

— А я… а я ради Или… глаз выклюю, нет. Два! Вот.

Я рассмеялась и… отрубилась. Все же меня задело довольно сильно, опять же эта гора…

Сознание возвращалось медленно и как-то рывками. То я выплывала наверх и уже почти могла открыть глаза, то снова падала в какую-то пропасть и ничего не помнила. Но в итоге тело победило забытье, и я смогла открыть глаза, радуять теплым лучам, проникающим сквозь стекла окон и ласкающим мое лицо. Было тепло и уютно, под щекой мерно вздымалась чья-то грудь и…

Так, не поняла…

Резко сев, я уставилась на спокойное лицо Блэка, продолжавшего и во сне сжимать в своих руках мою талию. Во сне его лицо было невинным, как у мальчишки, только кончики клыков слегка виднелись из-под верхней губы. А все-таки он очень красив, пусть и с черной кожей.

Внезапно его глаза распахнулись, и он широко мне улыбнулся.

Я поняла, что попалась.

— С добрым утром, принцесса.

— Пусти.

Он отрицательно покачал головой:

— Ты еще не восстановилась и…

Я врезала ему в челюсть. Он даже и не подумал уклоняться, только слизнул выступившую из разбитой губы кровь.

— Или ты меня отпустишь, или я…

Он кивнул и расслабился, прикрыв глаза и продолжая удерживать мою талию. Я растерянно на него уставилась: бить несопротивляющегося человека совершенно не в моих правилах.

— Слушай. Ну чего ты пристал? И вообще, ты подумал, как на это отреагирует император…

Его глаза сверкнули, он мгновенно сел, стиснул меня в объятиях и… поцеловал. Губы обожгло будто огнем, тело само рвануло назад, одновременно нанося удары. Но бить по нему все равно что по камню — никакой реакции.

— А я тебя ему не отдам, — оторвавшись от моих губ и прожигая черными, как сама тьма, глазами, сказал он. Я не знала, что сказать в ответ, просто продолжала вырываться, слабо надеясь, что это все еще сон.

— Ты с ума сошел? Ты подчиняешься императору! — закричала я, отчаявшись вырваться на свободу.

Он улыбнулся лишь краешком губ и провел рукой по моей щеке, сузив глаза.

— Я и мой брат никому не подчиняемся, но иногда мы на кого-нибудь работаем. Без контрактов и без договоренностей, ровно столько, сколько сами захотим.

— Чего? — слабо пискнула я.

— Нет, они еще и целуются! Я тут волнуюсь, переживаю, почти полиняла, а они!..

В дверях стоял, как всегда, невозмутимый Дэй и сжимал в руках поднос с чаем, булками и возмущенной вороной. Я что-то сказала, но Блэк со смехом чмокнул меня в нос, разжал руки и в прыжке оказался на пороге, после чего подмигнул мне и вышел из комнаты, обогнув брата.

— И! — грозно каркнули с подноса. — Может, ты объяснишь мне, что тут происходит?

Я только вздохнула. Голова шла кругом, и я поняла, что если не поем, то окончательно сойду с ума.

— И что мы тут делаем?

Спокойно, ты была в тяжелом состоянии, и мы решили задержаться. Тем более что священники, попрятавшиеся от того зверя, вышли из потайных комнат и решили нас вознаградить. Вот, скушай булочку.

— Да не хочу я булочку!

— Она последняя, — уточнила ворона, сидя у меня на подушке и задумчиво рассматривала ценный продукт.

Я насупилась, но булочку взяла. Не столько оттого, что хотела, сколько из желания спасти пернатое от обжорства.

— Так, ладно, я выздоровела. Жезл мы добыли, а эта каменюка больше не опасна.

Ворона кивнула и плюхнулась на спину, раскинув крылья и изучая росписи на потолке.

— И?…

Ворона молчала, делая вид, что не понимает намеков.

— Кара! Где все? Где кэп и Найт?

— Ой, как же с тобой тяжело! Да все нормально с ними, просто жезл, оказывается, надо было срочно куда-то доставить. Так что тебя оставили с охраной и решили быстро слетать по адресу. Да ты не переживай, они завтра вернутся и… ой. Это мой хвост!

Ворона возмущенно покачивалась вверх ногами перед моим носом. Пока я сжимала ее хвост в руке.

— Смотались, значит, а кто их защищать будет? Ворона тактично промолчала, я поняла, что закипаю.

— Так где встреча с клиентом?

— Не скажу!

— Кара…

— Нет! Хоть режь!

Я тяжело вздохнула и посадила ее обратно на кровать:

— Ну чего ты так нервничаешь, они не маленькие, вернутся, никуда не денутся. А мы с тобой тем временем кое-что сделаем, чтобы не терять даром времени.

Я подозрительно покосилась на птичку, садясь на кровать.

— Ты о чем?

— О поисках сокровищницы, конечно! — радостно заявила Кара и достала из-под подушки большую разноцветную карту. Во! Смотри, что я нашла в местной библиотеке.

Я поняла, что любопытство пересиливает, и решила довериться ребятам. Может, я и впрямь слишком много волнуюсь?

И две головы с интересом склонились над картой.

— На дело идем ночью!

— Почему? — удивилась я, водя пальцем по чертежам бесчисленных коридоров и залов.

— А чтоб никто не мешал. Мало ли, сокровищами делиться не захотят.

Я хмыкнула и кивнула.

Ночь, тишина. Я крадусь по коридору с застывшей на плече черной птицей и стараюсь не шуметь. Сзади так же тихо крадутся двое телохранителей, с интересом рассматривая карту.

— Нам налево, — воодушевленно шепнула Кара. Я свернула налево.

— А теперь направо.

Мы свернули направо. Грохот, визг, лай и рев сирены врезали по ушам не хуже кулака. Мы каким-то чудом оказались на псарне, и теперь матерые псы рвались с цепей, мечтая сожрать незваных гостей.

— Кара, прекрати визжать мне на ухо!

Ворона закашлялась.

— Извини, вырвалось. Я собак боюсь.

Я уже убегала обратно по коридору, на ходу вырывая у Блэка карту. Так, посмотрим…

— Кара!