— Нет, — спокойно ответила она.

— Я думал, что у тебя должен быть какой-нибудь план. Знаешь, что-нибудь в рукаве.

— Плана нет.

— Значит мы собираемся умереть?

— Похоже.

Тропа повернула, и Рейс вздрогнул, когда отвратительный гнилой запах неприятно подействовал на его обоняние. Чуть позже они дошли до конца тропы, и профессор увидел кучу мусора между деревьями. Она раскинулась ярдов на пятьдесят. Здесь были старые покрышки, протухшие кучи испорченной пищи, искривленные куски металла, даже несколько скелетов животных.

Мусорная яма.

— На колени, оба, — прорычал Изрытое Лицо.

Они упали на колени.

— Руки за голову.

Они сцепили пальцы на затылках.

Рейс услышал, как другой нацист снял G-11 с предохранителя. Подправленный генератор электромагнитных импульсов утонул вместе со Шредером, так что теперь G-11 были полностью работоспособны. Профессор услышал, как нацист сделал шаг вперед по глине, и почувствовал, что ему в затылок упирается дуло штурмовой винтовки.

Все не так, как должно быть, кричал его мозг. Все происходит слишком быстро. Разве у них нет желания побездельничать... Дать нам шанс... получить...

Рейс, прикусив губу и закрыв глаза, смотрел вперед, уступив безвыходности ситуации, и ожидал конца.

Все произошло быстро.

Раздался выстрел.

Ничего не произошло.

Глаза Рейса оставались закрытыми.

Винтовка выстрелила, но по какой-то странной причине его голова оставалась на своем месте.

Неожиданно рядом со стоящим на коленях профессором в грязь упало тело.

Рейс открыл глаза и увидел Изрытое Лицо с G-11, направленным туда, где буквально только что была голова другого нациста.

Мертвец лежал в грязи лицом вниз, из дыры в затылке вытекала неприятная смесь из крови и мозгов.

— Ули, — вставая и подбегая к Изрытому Лицу сказала Рене. Она крепко обняла его.

Ули?..

Рене сильно ткнула в грудь большого нациста с лицом в оспинах.

— А ты подольше подождать не мог? Я едва не вышла из себя.

— Прости, Рене, — сказал Изрытое Лицо — Ули. — Мне надо было подождать, пока мы не отойдем от склада на достаточное расстояние. Иначе остальные бы узнали.

Рейс повернулся и посмотрел на человека по имени Ули.

— Вы из ФУР, — сказал он.

— Да, — улыбнулся гигант. — Ваши хорошие намерения, профессор Уильям Рейс из нью-йоркского университета, спасли вашу жизнь. Когда вы старались спасти Рене на катамаране, то столкнулись с нужным человеком. Если бы я был настоящим нацистом, то немедленно пустил бы пулю вам в голову. Я — специальный агент Ули Пик, а здесь известен как унтершарфюрер Ули Кар.

В голове Рейса все встало на свои места.

— Рукопись, — сказал Рейс. — Именно вы достали для ФУР копию рукописи.

— Именно так, — сказал пораженный Ули.

Рейс вспомнил, как Карл Шредер говорил Фрэнку Нэшу о плане ФУР, согласно которому они хотели обогнать нацистов в поисках идола. Он отчетливо вспомнил слова Шредера: «Чтобы это сделать, мы достали копию рукописи Сантьяго и использовали ее, чтобы найти дорогу сюда».

Лишь теперь Рейс осознал то, что следовало понять еще в тот момент — у ФУР был свой человек в рядах организации Штурмовиков.

У ФУР оказалась ксерокопия подлинной рукописи Сантьяго. Но за несколько дней до того Штурмовики выкрали ее из аббатства Святого Себастьяна во французских Пиренеях. Следовательно кто-то из нацистской организации отправил в ФУР ксерокопию рукописи.

Шпионом был Ули.

— Пойдемте, — сказал агент, склоняясь над телом погибшего нациста. Он быстро снял с мертвеца оружие, бросив Рене G-11 и пару обычных ручных гранат, а Рейсу черный кевларовый бронежилет и пистолет «Глок-20». — Быстрее, нам надо остановить Эрхардта до того, как он активирует «Сверхновую!»

Окруженные кучей оборудования для связи, Генрих Анистазе и Одило Эрхардт стояли в одном из застекленных помещений внутри ангара.

Перед ними стоял нацистский ученый доктор Фриц Вебер, бывший участник атомного проекта Адольфа Гитлера. Во время Второй Мировой Войны он проводил эксперименты на людях, и за это его приговорили к смерти. Хотя семьдесят девять лет сгорбили и искривили его тело, его мозг был как всегда бодр.

Перед собой Вебер держал инкского идола.

— Он прекрасен, — сказал он.

Фриц Вебер был на два года старше Эрхардта и на два фута короче. Это был маленький человек в очках, с оценивающим взглядом и спускавшейся ему на плечи растрепанной эйнштейновской гривой волос.

— Какие новости от европейских и американских правительств? — спросил его Эрхардт.

— И немцы, и американцы попросили больше времени, чтобы собрать деньги. От остальных нет ничего, — сказал Вебер. — Это стандартная тактика затягивания переговоров. Они пытаются урвать побольше времени, пока не убедятся, что их собственные команды не смогли первыми найти идола.

— Тогда покажем им, у кого идол, — прорычал Эрхардт. Он повернулся к Анистазе. — Сделайте цифровое изображение идола. Поставьте время и дату, затем загрузите его в компьютер и отправьте прямо в Бонн и Вашингтон. Скажите президентам, что устройство снаряжено, взрыв состоится через тридцать минут. Оно будет разряжено, когда в течение этого времени мы получим подтверждение о переводе ста миллионов долларов на наш счет в Цюрихе.

— Да, сэр, — сказал Анистазе, пересекая комнату, чтобы включить цифровую фотокамеру.

— Доктор Вебер, — сказал Эрхардт.

— Да, оберстгруппенфюрер?

— Когда обергруппенфюрер закончит делать цифровое изображение, отнесите идола в контрольную кабину и немедленно снарядите «Сверхновую». Поставьте таймер на тридцать минут и начинайте отсчет.

— Да, оберстгруппенфюрер.

Рейс, Рене и Ули спешили по грязной тропе назад к лодочному ангару.

Ули и Рене держали G-11, Рейс — маленькой «глок», отобранный у мертвого нациста возле мусорной ямы.

Теперь поверх футболки на профессоре был черный кевларовый бронежилет. До этого он не замечал брони на нацистах. Но раз он его получил, то решил присмотреться к нему повнимательнее.

Во-первых, он был невероятно легким и удобной и совсем не сковывал его движений. Во-вторых, Рейс обратил внимание на странное А-образное устройство которое прикрывало его лопатки и было изнутри прикреплено к нагруднику. Оно было легким как спойлер у спортивных автомобилей и составляло часть конструкции бронежилета, не нарушая его обтекаемый внешний вид.

Проклятая бейсболка «Янкиз» смотрелась совершенно неуместно при его высокотехнологичной броне.

— Цифровое изображение готово, — сказал Анистазе из-за груды радиоэлектронного оборудования. — Отправляю.