Он только увидел, как взорвали вездеход, и поблагодарил Бога за то, что нацисты не знали, в крепости находятся люди из команды Нэша. Ее стены не способны будут выдержать такой беспощадный взрыв.

И затем он услышал крик: кто-то отдавал приказы по-немецки.

Дуги плохо знал немецкий, поэтому почти все слова для него ничего не значили. Но затем, к изумлению, среди всей этой путаницы он услышал слова, которые он все-таки знал — «das Sprengkommando».

Дуги замер, когда услышал эти слова. Он в ужасе начал оглядываться по сторонам, когда увидел, что четверо нацистов побежали к реке, исполняя приказ.

Он плохо знал немецкий, но границы ракетных площадей НАТО за пределами Гамбурга позволили ему освоить элементарный лексикон частотных военных терминов.

«Das Sprengkommando» был одним из них.

Так по-немецки называлась группа уничтожения.

От крыши у входа Ван Левен выстрелил гранатой из пусковой установки М-203. Секундой позже последовал взрыв со стороны позиций нацистов за деревьями, обдавая все грязью и деревьями.

— Сержант! — закричал Кокрейн.

— Что?

— Мы пропали, если все так будет продолжаться. У них слишком много оружия. Они будут оставаться под прикрытием, пока у нас не закончится снаряжение, а потом нас загонят в этот чертов храм. Мы должны избавиться от этого камня!

— Готов выслушать предложения! — прокричал Ван Левен.

— Это вы сержант, Сержант! — закричал в ответ Кокрейн.

— Тогда ладно, — нахмурился Ван Левен. Он подумал минуту и сказал: — Единственный путь от этой башни — это веревочный мост, так?

— Так, — ответил Рейхарт.

— То есть каким-то образом мы должны добраться до моста, так?

— Так.

Ван Левен сказал:

— Думаю, надо обогнуть храм сзади и спуститься по краю в вершины башни. Затем мы прорубим себе путь сквозь заросли обратно к веревочному мосту. Мы перейдем через мост и уничтожим его, оставив этих придурков в западне на башне.

— Это похоже на план, — прокричал Рейхарт.

— Тогда давайте приступим, — решительно сказал Ван Левен.

Зеленые береты подготовились к тому, чтобы выскользнуть из дверей храма. Рейс просто старался не отрываться от них, что бы они не предпринимали.

— О'кей, — сказал Ван Левен, — пошли!

Все четверо, сверкая винтовками, вырвались из входа в храм, и побежали под дождем.

Их оружие ревело.

Нацисты на линии деревьев немного затихли.

Ван Левен и Рейхарт первыми повернули за угол, направляясь к задней части храма.

Секундами позже они обогнули задний угол так, что храм защищал их от фашистского огня, и теперь они увидели перед собой ровную каменную тропу на вершине глинистого склона, которую Рейс видел ранее — тропу из необычного округлого камня.

Склон под ними был полностью покрыт глиной, он простирался под уклоном метров на пятнадцать, заканчиваясь небольшим каменным выступом, который создавал самый край вершины башни, а за выступом начинался вертикальный трехсотфутовый обрыв. Слева от выступа были густые деревья и листва, листва, которая вела к веревочному мосту.

Кокрейн и Рейс последними обогнули угол. Они сразу же увидели крутой глинистый склон.

— Думаю, это будет сложнее, чем мы думали, — сказал Кокрейн Ван Левену.

И тогда, подобно акуле, выныривающей из глубины океана, военный вертолет «Москит» вырвался из тумана под выступом и завис прямо перед четырьмя американцами, изрыгая потоки разрушающего огня из боковых орудий.

Все припали к земле.

Текс Рейхарт двигался слишком медленно. Череда пуль безжалостно рвала его тело, одна за другой, не давая ему упасть, пока он не умер. С каждым новым выстрелом на влажные камни за ним обрушивались кровяные потоки.

Базу Кокрейну два раза попали в ногу, и он закричал в муках.

Рейс, невредимый, упал в грязь и закрыл уши от шума вертолетных выстрелов. Ван Левен яростно отстреливался от «Москит» из М-16, пока под натиском его непреклонного огня вертолет не ушел на вираж, а тело Рейхарта, выпущенное из его тисков, не упало с громким всплеском лицом в грязь.

К сожалению, именно Рейхарт держал идола.

Как только его тело ударилось о землю, идол вывалился у него из рук. Он запрыгал по земле и тут же начал скользить по крутой глинистой насыпи... к краю.

Рейс увидел это первым.

— Нет! — закричал он, вырываясь вперед, приземляясь на живот и скользя по скользкому обрыву за ним.

Ван Левен закричал:

— Профессор, подождите, нет!..

Но Рейс уже стремительно скользил по глине вместе с М-16, направляясь прямо за идолом.

В восьми футах от него.

В пяти футах.

В трех.

Но затем внезапно вернулся «Москит» с новой порцией пулеметных очередей, и полоса взрывных воронок прорезалась между Рейсом и идолом.

Рейс быстро отреагировал. Он отшатнулся от пуль, закрывая глаза от летящей грязи, и прекратил погоню за идолом, скользя теперь так, чтобы увильнуть от обстрела.

Он увидел, как стремительно приближается к выступу внизу, увидел вертикальный обрыв за ним, увидел парящий над ним черный «Москит», но он скользил слишком быстро, и потом, внезапно, еще до того, как он понял, что происходит, он вылетел за край каменной башни в чистое пространство на высоте триста метров от дна ущелья.

Как только он перелетел, он протянул руку и ухватил край выступа.

Он резко застыл, когда осознал, что висит на одной руке над трехсотметровой пропастью!

Рычащие потоки воздуха от вертолета «Москит» над ним бились об его кепку «Янки», пока он закидывал другую руку, которая все еще держала М-16, на край выступа и начал подтягиваться.

Что бы ты ни делал, Уилл, не смотри вниз.

Он посмотрел вниз.

Отвесная сторона каменной башни уходила далеко в темноту. Дождь, казалось, уходил в нее, исчезая в непроницаемом сером тумане.

Тяжело дыша, Рейс облокотился на край выступа, поднялся на нем и увидел Ван Левена с Кокрейном у него на плече, двигающегося к зарослям деревьев справа от него.

Он увидел и нацистов, всех двенадцать, вооруженных G-11, как они окружали храм с обеих сторон, передвигаясь в унисон.

Они увидели идола, который лежал на боку на полпути на крутом глинистом спуске.

Они быстро разгруппировались, занимая оборонительные позиции, пока один из них медленно спускался по насыпи, чтобы заполучить идол.

Нацисты добрались до идола. Схватили его.

Рейс мог бы выругаться.

Но у него не было этой возможности, потому что именно в этот момент нацисты увидели его, свисающего с выступа, и уставились на него широко раскрытыми испуганными глазами.

Как один они подняли свое оружие, все прицелились в Рейса, и пока они нажимали на курки, у Рейса не