сахара. Секунду поразмышлял, не помешает ли работе алкоголь, и, решив, в конце концов, что от пятидесяти граммов коньяка хуже работать не станет, налил себе еще и немного «Камю». Между тем над овальным столом из оникса уже появились три проекции: прямая связь с командующим войсками специального назначения, генералом Шакировым, канал связи с Дворцовым Управлением, которое официально все еще называлось Управлением делами Правительства, и Лента Новостей – непрерывно обновляющиеся сводки аналитического бюро. В стороне от главных проекций, у стены, обозначились два дополнительных канала связи, находившиеся сейчас в режиме ожидания: Прямая Линия и Флотская Эстафета.
Дама Ноэр уже сидела в кресле координатора и вводила в вычислитель коды доступа.
– Наталья Петровна, – обернулся к ней Кержак, – тебе чего-нибудь налить?
– Будь любезен, Игорь Иванович, – улыбнулась Нета, не отрываясь, впрочем, от вычислителя. – Березовый сок, если тебя не затруднит, и… да, и еще немного бренди.
– Ты имеешь в виду именно бренди или тебя коньяк тоже устроит?
– Я имею в виду то, что налито в твой бокал, Кержак.
– Значит, коньяк.
– Значит, коньяк, – повторила за ним Нета, просматривавшая протоколы связи.
– Группа Семь в сборе, – сообщила она появившемуся на проекции дежурному по Дворцовому Управлению.
– Ждите, – сказал дежурный офицер.
– Ждем, – согласилась Нета.
Кержак поставил перед ней стакан с соком и бокал с коньяком и, вернувшись к бару, забрал свою посуду. Шця уже сидел за столом, когда Игорь Иванович наконец занял свое место и, отпив из бокала, активировал личный канал связи. В управлении О – «Опричнина, она опричнина и есть. Стало быть, О» – колеса крутились вовсю, но от резких движений опричники пока воздерживались. Кержак быстро просмотрел сводку и пришел к выводу, что никаких драматических изменений за последние три часа не произошло, если не считать инцидента на Большой Пироговской, но о нем он знал, что называется, из первых рук. А вот Лента Новостей оказалась гораздо интереснее. Не отрывая глаз от стремительного информационного потока, он на ощупь нашел чашку с кофе и сделал глоток. Кофе был горьким и ароматным и еще горячим. Все это вместе было замечательно вкусно, но насладиться чудесным напитком он не успел. Он даже забыл, что хотел закурить. Не до того стало. Аналитическое бюро обращало внимание всех заинтересованных лиц, что полтора часа назад из поселка Шибанкова началось выдвижение частей и соединений 4-й танковой дивизии на плановые учения. Кроме того, сводка указывала на то, что в последние двадцать четыре часа отмечен немотивированный семипроцентный рост активности на гражданских линиях связи в Шибанкове и одновременный двенадцатипроцентный рост – в Алабине. Содержание разговоров носит нейтральный характер, но повышенную телефонную и интернет-активность в указанных районах проявляют офицеры Кантемировской и Таманской дивизий.
«Неужели пропустили? Вот же!..»
– Дежурный по… – откликнулся на вызов штаб.
– Не надо, – отрезал Кержак. – Дай мне Чудновского.
– Боря, – сказал он полковнику Чудновскому. – Узнай – только, бога ради, аккуратно, – когда были запланированы нынешние учения Кантемировской? И кем? И побыстрее. И вот еще что: зашли-ка ты кого- нибудь поумнее в Алабино. Со связью. Пусть погуляет до ночи и посмотрит, что там да как.
– Сделаем, – пообещал Чудновский и отключился, а Кержак уже вызывал Никонова.
Вася Никонов сидел на какой-то броне и курил. Кержак секунду смотрел на него молча, затем достал- таки сигарету и закурил.
– Готовность? – спросил он наконец.
– Полная, – улыбнулся Никонов. – Сам видишь, спим на броне.
– Вижу, – кивнул Кержак. Несмотря на то что прошло уже больше шести лет, он по-прежнему испытывал чувство внутреннего дискомфорта, глядя на здорового – во всех смыслах – Васю. Даже протезы у Васи были такие, что от живых ног на взгляд не отличишь. Не то чтобы Кержак не был за него рад. Не то слово. Счастлив. И все же страшная это вещь – чудеса. И привык, кажется, а все равно страшно.
– Воевать пошлешь?
– Может быть, – невесело усмехнулся Кержак. – Как у тебя с противотанковыми средствами?
– А сколько у них танков?
– Пока не знаю. Теоретически в боеготовности должно быть штук сорок, но реально может быть и в два раза больше, а точнее – через полчаса-час.
– Это кто ж у нас такой смелый? – спросил Никонов, лицо которого стремительно приобретало выражение деловой озабоченности. – Кантемировская?
– Да, – подтвердил догадку полковника Кержак. – Литовченко тебя поддержит и вертолетчики…
– Хочешь совет? – Никонов отбросил сигарету и посмотрел Кержаку прямо в глаза.
– Ну?
– Вызывай семьдесят шестую из Пскова или из Рязани кого кликни, но если на Москву пойдут танки и если их окажется не восемьдесят, а двести, то, сам понимаешь, мы в развалинах долго, конечно, продержимся, но это будут развалины.
– Грамотный! – усмехнулся Кержак. – Не боись, все уже на крыле, и семьдесят шестая, и сто шестая, и девяносто восьмая тоже. Все ВДВ с позавчера в готовности номер один.
– Тогда не волнуйся.
