В квартире было прохладно, и стоял тоскливый нежилой запах.

Валерий проверил, плотно ли задернуты шторы. Он снял с пленника наручники, поставил его к трубе парового отопления в углу комнаты и вновь застегнул наручники, заправив их за трубу. Человек подогнул ноги и сделал вид, что падает. Валерий несильно пнул его коленом и сказал:

— Подбери амбар.

Человек испуганно подобрал живот. Потом он вдруг набрал в грудь воздуха и начал орать. Проорал он недолго. Сазан одной рукой зажал ему рот, а другой ударил в солнечное сплетение. Человек булькнул, съехал по трубе вниз и растянулся на полу, неловко задрав руки. Стало слышно, как по трубе бежит вода: видимо, в котельной кончали топить.

Сазан пошел на кухню и вернулся оттуда с электрическим утюгом. Он поставил утюг на пол, взял стул, и сел, расставив ноги, над человеком, ожидая, пока тот очнется. Прошло пятнадцать минут. Человек стал лупать глазами. Сазан содрал с человека пиджак и рубашку. Кожа на толстом человеке висела складками и напоминала давно нестиранную майку.

Стены в хрущобе были дерьмовые, и хотя Сазан знал, что население соседней квартиры никогда не станет звонить ни в какую милицию по причине имеющегося в квартире самогонного аппарата, он все-таки поднялся и включил стоявший в нише хельги телевизор. Телевизор бодрым голосом принялся извещать мир о преимуществах шоколада Фрут энд Нат.

Сазан наклонился над человеком и спросил:

— Ты посылал бомбу Шакурову?

Глаза человека наполнились ужасом.

— Нет, — замотал он головой, — нет.

Сазан взял человека за шею и стал потихоньку ее сжимать. Человек захрипел. Ноги его заскребли по полу. Сазан отпустил человека и снова тихо спросил:

— Кого посылал с бомбой? Не скажешь — в толчок по кусочкам спущу.

— Никого, — хрипел человек.

Сазан включил утюг в сеть и поставил его на «лен». Пока он залеплял человеку пластырем рот, утюг уже нагрелся. Сазан попробовал его пальцем и приложил к животу человека. Тот задергался, как шарик на мягкой резинке, которыми раньше торговали старушки в праздничный день седьмого ноября.

— Алло, я вас слушаю, — сказал Сазан.

Из глаз человека текли слезы. В комнате запахло жжеными волосами и мясом. Человеческая кожу была менее теплостойкой, чем лен.

Сазан вытащил утюг из розетки, отлепил пластырь и сказал:

— Ты послал бомбу?

— Да, — прошептал человек.

— С кем?

— Украинец. Я его не знаю. Он сразу же уехал.

— Где брал бомбу?

— Он сам привез. Из Житомира.

Носок Сазанова ботинка въехал толстяку под ребра.

Человек пискнул и потерял сознание.

Сазан сел на диван и стал ждать.

Кто-то заскребся у двери. Сазан поглядел в глазок и открыл, — это были его люди, два брата, — Сева и Гена.

Сазан молча ткнул пальцем в раскрытую дверь комнаты, — и тут на кухне зазвонил телефон.

Валерий пошел на кухню.

— Это Ися, — сказала трубка, — мы провели анализ взрывчатки. Это пластит, и нам очень повезло.

— А?

— Характер посторонних примесей свидетельствует, что этот человек покупал пластит там же, где и мы.

Валера кивнул.

Давным-давно, когда рынок взрывчатки был весьма ограничен, Валерий завел очень хорошие контакты с одним химиком, аспирантом МГУ. Тот варил свое зелье в отменной университетской лаборатории, но у него было плохо с вытяжкой, и в конечном продукте все время оставались примеси. Химик объяснял Валерию, в чем дело, в надежде, что Валера даст денег на вытяжной шкаф, но Валерий денег не дал, потому что пластита, в общем, ему нужно было мало, и вообще в последнее время взрывчатку стало проще купить.

Сазан повесил трубку и прошел в комнату: поросячий человек опять ожил и с ужасом глядел на новых мучителей.

— Сколько он нам должен, — спросил Гена.

— Пятьсот, — сказал Сазан.

В глазах братьев плясали сладострастные огоньки.