красивому лицу, довольно зверский вид. Его глаза показались девушке знакомыми, вернее их выражение. Ядвига напрягла память. Точно, мурены, холодные мертвые глаза мурен, нападавших на них с Робертом в лагуне. Это было неприятное открытие, только отморозков ей сейчас не хватало.

С мужиком она была не только в разных весовых категориях, численный перевес был тоже не в ее пользу. Попытайся она сейчас начать драку, огрызнуться, толпа ожидавших развязки «аборигенов» кинется на нее. Чувство неопытного ассистента дрессировщика в клетке с тиграми. И спиной повернуться нельзя и приказы отдавать нельзя, и до хлыста не дотянуться и убивать нельзя…

– Приятного аппетита, – как можно спокойнее произнесла Ядвига, – кушайте не обляпайтесь… Все?

– Ну зачем же так, грубо. Не хорошо такой крошке, грубить взрослым дядям, – все тем же тоном, произнес человек со шрамом, подталкивая девушку к столам.

– Га-га-га-га, – дружно загоготали «собратья по разбою и непристойностям».

Ядвигу передернуло от отвращения, она прикинула как быстро эти уроды смогут добраться до нее. Выходило, что если она уложит этого, в запасе есть секунд пять, рвануть к выходу а дальше? А дальше к Капитану. Опять Капитан. Все дороги в поселке ведут к Капитану, понятно почему это гад не настаивал на своей «просьбе» пожить у него и сним, разумеется. Он знал, что никуда Ядвиге не дется… Все равно, хочет она того или нет, окажется в его руках, точнее сказать лапах.

Ядвига почти ласково улыбнулась «шрамастому» и сделал шаг навстречу к столу, выражая покорность. Второй рукой она пыталась нащупать под футболкой, болтающуюся с боку палочку-выручалочку, стандартный электрошокер, защитницу старых дев и одиноких феминисток. Маневр ее остался незамеченным, легким движением руки она отстегнула дубинку и дерзко взмахнув ей ткнула электрошокером в «красавчика» со шрамом. Раздалось легкое жужжание и потрескивание, которое потонуло в общем гуле и шуме. Противник не ожидал такого нападения и, пошатнувшись, отпустил плечо девушки. Ядвига для легкости полета долбанула его ногой по пятой точки и семимильными шагами рванула к выходу.

Полдня пришлось просидеть в «Гранд-отеле», чтоб не нарваться на неприятности. Ядвига начала подумывать, что ей придется все же воспользоваться «гостеприимством» гнидного Капитана, по крайне мере кормежка там приличная, есть горячая вода, теплый сортир и чистая постель. А пока не мешало бы перекусить, и воспользоваться предложением поваренка.

Ядвига нашла хижину, любезно указанную поваренком без проблем, голодный желудок до еды доведет. Поваренок дейстивтельно оказался мастером своего дело. В честь гостьи он даже нацепил чистую футболку, а передник перевернул на изнанку. Это конечно не прибавило ему особенной белизны, но главное внимание.

– Ты, это… садись, – немного робея в ее присутствии, произнес поваренок.

– Спасибо, – произнесла девушка, присаживаясь на здоровенный деревянный сундук и оглядываясь с любопытством по сторонам. Хижина была крохотной, но двухкомнатной. Первая часть – столовая, вторая – кухня и комната одновременно.

– Ты тут живешь? – спросила Ядвига, для того, чтобы завязать разговор.

Паренек кивнул рыжей головой, колдуя над маленькой печкой. В «кухоньке» было достаточно чистенько, для поселковых масштабов, и хотя от печки шел жар, сидеть здесь было приятно.

– Я тут дядьке помогаю, – прояснил он, – он забегаловку держит, для тех, у кого возможности есть. Готовлю, посуду мою, в порядке продукты содержу, а он мне за это ночевать тут разрешает, так что у меня почти свой дом.

«Дом» было сказано с такой нежностью, что Ядвига удивилась. Ей стало любопытно, как этот, вообще- то совсем еще зеленый (рыжий), пацан попал на пиратский остров. Но лезть в душу она не решилась. У каждого в голове свои тараканы, как говаривал ее учитель, большой знаток человеческой психологии. Никто не хочет выпускать их наружу, выпустишь – не поймаешь.

– Ты это… извини, – произнес поваренок, ставя перед ней тарелку с аппетитно пахнущим незнакомым блюдом, – особых разносолов нету, мы неделю как на подкожном жиру живем. Одна маниока осталась. – Мужики вон тоже грозятся «голодный бунт» поднять… Да тут еще ты появилась… После того, как ты Зубилу звезданула там такое началось… Ой, ты ешь, ешь, голодная ведь, – спохватился паренек, заметив что Ядвига борется между чувством приличия и чувством голода, вежливо выслушивая его, давясь голодной слюной.

Ядвига отправила ложку в рот, сделал она это осторожно, будто ей предложили отведать червяков или что-нибудь в этом роде. Вкусно, даже очень. Ядвига быстро умяла порцию, поросив добавки.

– Что это? – поинтересовалась она, доедая вторую порцию.

– Пальмито, – с гордостью ответил поваренок.

– В смысле из пальмовых листьев? – удивилась девушка. – Где бананы?

– Да нет, – улыбнулся обнажив два ряда белых ровных зубов, поваренок. – Здесь столько пальм, сколько у нас сортов помидор. Специальная, капустная пальма. Местные с других островов ее «асаи» называют. Вот это самое пальмито из молодых побегов, типа нашего рагу овощного.

Наевшись до отвала, только теперь Ядвига вспомнила, что так и не знает, как зовут пацаненка.

– Слушай, ты извини, у меня от голода мозги высохли. Я даже не знаю как тебя зовут. Объедаю тебя, время отнимаю, и даже не представилась. Меня Ядвигой зовут.

Поваренок покраснел и произнес:

– Я знаю, а меня Кузьмой кличут или Кузей.

– Нет, какой же ты Кузя, – запротестовала девушка, – ты Кузьма, и повар из тебя отменный. Ты уж извини, что я тебя там, так…

– С маниокой то, ничего, я и сам знаю, что гадость это. Приказ Капитана, кормить тем, что есть.

– Слушай, Кузьма, а можно, я у тебя тут немного отдохну, мне сейчас с этим вашим Зубилом встречаться не хотелось бы… А в вашем «Гранд-Отеле» блохи, тараканы, пауки, грязь, да еще и эти, нетрадиционной ориентации, которые…

– Ой, что вы, конечно, я вам сейчас постелю и дверь закрою, чтоб никто не узнал, что вы здесь…

– А как же «заведение», у тебя тут печка…

– А, – махнув рукой произнес Кузьма, – мы все равно собирались закрываться сегодня. Припасы закончились, а маниоку с тапиокой они и бесплатно в «в трактире» поедят… К нам уже дня два никто не заглядывает… А дядька он тут не живет, у него большая отдельная хижина… Он тут местный олигарх.

«Капитализм в действии, – подумала Ядвига укладываясь на сундуке, – Одни рискуют жизнью, другие торгуют, ссужают, обворовывают, спаивают… И мне среди них придется жить, как долго и как вообще? …»

Жизнь в поселка продолжалась так, как всегда. Население занималось своим делом – пиратством и подготовкой к нему. Обычно, «островитяне» действовали по одной и той же схеме. Кто-то передавал им информацию о судне, они вычисляли его место положение и в океане без свидетелей расправлялись с ним. Парочку аквалангистов посылали установить небольшие «мины» с дистанционным управлением. Взрывали и нападали, использовав фактор внезапности и панику. Шли на абордаж, завязывалась или нет небольша драчк. Благодаря численному перевесу, «чужой корабль становился наш». Не все конечно, проходило гладко, бывало, мины не взрывались или эффект был не тот. Бывало, экипаж судна давал такой отпор, что чертям тошно становилось. Бывало, что ценного груза на судне не оказывалось. Что за ценный груз, Капитан ей так и не сказал, но Ядвига сложив два и два и поняла, что это скорее всего наркотики. Хотя местные ни чем не брезговали.

Чтоб «ребятки» не теряли форму не разлагались от вынужденного простоя и безделья, Капитан каждый день проводил тренировки с аквалангами. Когда долго не было работы, захватывали любое судно. Последнее приобретение – яхта «Darling», и хоть ничего особо ценного с них взять было нечего, ребятки развлеклись.

Собирая по крохам всю эту информацию, заводя полезные знакомства, кокетничая в безопасных пределах, Ядвига все больше и больше ненавидела хозяина поселка. Жестокая, мерзкая тварь. При встречах с ним, девушка боролась боролась с собой, чтоб не кинуться на самодовольного урода, не расцарапать его жирную харю, и не вырвать его тонкую крысиную косичку, болтающийся сзади.

Однако, последнее время у Капитана стали возникать проблемы и сбои. Пара самых опытных аквалангистов-подрывников погибли в результате несчастных случаев: одного сожрала акула, другой подорвался на своей собственной мине, третьего намотало на винт одной из яхт. Пора было переходить к