Банкир круто развернулся и вышел из комнаты. На сей раз Локки едва поспевал за ним.
Цитадель Джанкано Мераджио располагалась на верхнем этаже здания и по своему стилю вполне соответствовала изысканному костюму банкира. Все тот же безупречный вкус, ничего кричаще-го и нарочитого. Казалось, что этот человек находит удовольствие в использовании материалов в их естественной, первозданной красоте.
Обитая сталью дверь захлопнулась у них за спиной, лязгнула защелка сложного вераррского замка. Мераджио и Локки остались наедине. Чаша миниатюрных водяных часов на столе у банкира как раз наполнилась доверху — это означало час пополудни.
— Итак, мастер Мераджио, вы не должны покидать пределов этой комнаты до тех пор, пока мы не обезвредим убийцу. По нашим подсчетам, он должен объявиться сегодня, где-то между часом и четырьмя.
— Могут возникнуть проблемы, — нахмурился банкир. — Я, знаете ли, работаю… Мое отсутствие на этаже сразу же заметят.
— Не обязательно, — пожал плечами Локки. — Разве вы не заметили, что мы с вами примерно одинакового сложения? Так вот, это не случайно — капа Разо нарочно выбрал такого человека. Если я встану в тени на четвертом ярусе, то вполне смогу сойти за вас.
— Вы предлагаете устроить маскарад?
— Из перехваченных писем мы поняли, что убийца не имеет вашего детального описания. Это нам очень на руку. По сути, он получил указание проникнуть в здание банка и стрелять в человека, который носит дорогой темный бархат и крупную орхидею на груди. Если я надену вашу одежду, приколю цветок и встану на вашем обычном месте на галерее, то почти наверняка болт, предназначенный вам, полетит в мою сторону.
— Прошу меня извинить, но мне как-то с трудом верится в такое самопожертвование. Вы же не святой, в конце-то концов. Либо приходится сделать вывод, что вы сильно преувеличиваете опасность.
— В свою очередь извиняюсь, мастер Мераджио, но, должно быть, я неясно выразился. Если я не выполню свой долг в отношении вас, капа Разо в любом случае убьет меня. На мой взгляд, лучше рискнуть и попытаться увернуться от объятий Всемилостивейшей Госпожи… Кстати, я большой специалист в этом деле. И последнее соображение — это награда, которая ждет меня в случае благополучного исхода. Уверяю вас, она достаточно велика, чтобы встать на пути арбалетного болта.
— А что же мне делать в эти часы?
— Просто заприте двери понадежнее и отдохните в своих апартаментах, — посоветовал Локки. — Займитесь чем-нибудь приятным. Полагаю, ждать вам придется недолго.
— И что же произойдет, когда убийца все-таки выстрелит?
— Должен сознаться, что я не единственный агент, которого бросили на это дело. Помимо меня, в здании банка присутствуют еще по меньшей мере шестеро. Некоторые из ваших сегодняшних клиентов — вовсе не клиенты, а самые крутые и опытные бойцы капы Разо. Они умеют действовать тихо и быстро. Как только убийца проявит себя, они тут же возьмут его. При том количестве стражников, какое находится в вашем банке, он даже не поймет, кто именно его накрыл.
— А если вам не удастся увернуться, и болт все-таки попадет в цель? — продолжал допытываться Мераджио.
— Тогда я умру. Зато вы останетесь живы, и мой хозяин будет вполне доволен, — просто сказал Локки. — Видите ли, поступая на службу, мы приносим клятву. Я присягнул служить капе Разо жизнью и смертью. Так что чему быть, того не миновать.
В половине второго Локки покинул жилище Мераджио, одетый в самый превосходный костюм, какой он только носил в своей жизни. Камзол и бриджи — цвета неба перед Лжесветом, жилет из великолепного атласа — чуть светлее, василькового тона. По мнению Локки, эти оттенки идеально подходили к его темно-пепельным волосам и серым глазам. Серебристо-белая шелковая рубашка холодила кожу, как воды осенней реки, до сих пор храня свежесть гардеробной. Под стать остальному были туфли, чулки, перчатки и шейный платок. Волосы Локки зачесал назад и смазал розовым маслом. Маленькая бутылочка этого масла покоилась сейчас в его кармане — вместе с кучей золотых тиринов, которые он прихватил со стола Мераджио. С правой стороны на груди распустилась роскошная орхидея, ласкавшая его обоняние тонким запахом малины.
В подробности операции были посвящены секретари банкира и небольшое количество охранников. Они почтительно кланялись Локки, когда тот, нацепив на нос очки Мераджио, шагал по направлению к четвертому ярусу балкона. Кстати, с очками вышла досадная осечка — они недопустимо туманили ему зрение. Пытаясь приспособиться к линзам, Локки на все лады проклял свою неосмотрительность. В конце концов он вынужден был снять их и убрать в карман камзола. В отличие от Мераджио, зрение у него было нормальное — Лукас Фервит носил очки лишь для маскировки, с простыми стеклами. Впредь стоило учитывать подобные мелочи.
Непринужденной походкой, будто это являлось частью задуманного плана, Локки приблизился к чугунной лестнице и начал спускаться на первый этаж. Издали он действительно напоминал Мераджио — в достаточной мере, чтобы не привлекать посторонних взглядов. Попав же на публичную галерею, Локки опустил голову и ускорил шаги. При входе на кухню он смял орхидею и засунул ее в карман.
Охранники исправно стояли на страже склада.
— Мастер Мераджио отправил вас к задней двери на помощь Лавалю, — обратился к ним Локки. — И велел напомнить:
Охранники переглянулись и дружно кивнули. В их глазах Локки приобрел такой авторитет, что они послушались бы его в любом случае, даже объявись он тут в женском белье. Судя по всему, Мераджио и прежде прибегал к услугам специальных агентов для поддержания порядка в банке. Теперь Локки пожинал плоды их усилий.
Бенжазьер испуганно следил за своим мучителем, пока тот входил в темницу и затворял за собой дверь. На лице его отразилось полное замешательство. Он был настолько растерян, что даже не увернулся от маленького кожаного кошелька, который Локки бросил ему в лицо. Кошелек попал ему в глаз. Бенжавьер вскрикнул и отпрянул к стене, схватившись за лицо обеими руками.
— О, черт! — воскликнул Локки. — Прости, я думал, ты поймаешь.
— Что вам еще от меня надо?
— Я пришел извиниться. Объяснять ничего не стану — некогда. Но мне действительно жаль, что я втянул тебя во все это. Поверь, у меня были на то весьма веские причины.
— Извиниться? — голос у Бенжавьера сорвался, он снова шмыгнул носом и смачно сплюнул. — Какую чушь ты несешь! Что происходит? И что ты наплел мастеру Мераджио?
— У меня нет времени все тебе пересказывать. Я положил в кошелек обещанные шесть крон, часть суммы в тиринах — так тебе будет легче ее разменять. Но ты должен понять одну вещь: если ты останешься в Каморре, твоя жизнь будет стоить меньше медяка. Убирайся отсюда, да поскорее. Зайди в «Гостеприимный уголок» за моей одеждой, вот тебе ключ.
На этот раз Бенжавьер проявил большую ловкость и поймал брошенный ключ.
— А теперь хватит вопросов. Сейчас я выкручу тебе ухо и вытащу на улицу, ты же делай вид, что напуган до изумления, понял? Как только мы выйдем из поля зрения охраны, я тебя отпущу. Если тебе дорога жизнь, ты помчишься со всех ног в гостиницу, переоденешься и уберешься из города ко всем чертям. Отправляйся в Талишем или Ашмер. Жизнь там дешевая, этих денег тебе хватит на целый год безбедного существования. А после что-нибудь придумаешь.
— Но я не…
