– Да ты рехнулся, парень, – приглушенно воскликнул Дугал. – Что, если тебя кто-нибудь увидит?
– Любезный дядюшка, не оскорбляйте меня хотя бы в день моей свадьбы. Я хочу быть достойным своей невесты. К тому же я женюсь под своим настоящим именем. Иначе это вряд ли будет законно, а вы ведь хотите, чтобы все, было законно, – парировал Джейми.
Он извлек из своего споррана нитку жемчуга. Небольшие неровные жемчужины чередовались с изящными золотыми шариками. Ожерелье выглядело простым и утонченным.
– Это всего лишь шотландский жемчуг, но он пойдет тебе, – сказал он патетически.
– Парень! Это же жемчуг твоей матери! – вмешался Дугал.
– А теперь он принадлежит моей жене. По-моему, нам пора.
И я была обвенчана по католическому обряду с двадцатидвухлетним шотландским девственником, за чьей головой охотился капитан Рэндалл и которого звали Джеймс Александр Малькольм Маккензи Фрэйзер. Мой псевдоним по сравнению с этим звучал очень коротко. Всего лишь Джулия Ормонд. В знак союза на моем пальце теперь болталось огромное кольцо с рубином, сделанное явно для мужской руки. Мне приходилось придерживать его соседними пальцами, чтобы оно не свалилось.
Во время церемонии я избегала смотреть на него. Он тоже не поднимал на меня глаз. Когда мы наконец обменялись дежурным поцелуем, я расслабилась. Краем глаза я заметила, как Дугал подошел к Джейми и извлек из ножен era кинжал. Это еще зачем?! Джейми протянул правую руку ладонью вверх. Я вздрогнула, увидев глубокий надрез на запястье, наполнившийся темной кровью. Не успела я опомниться, как на моей руке появился такой же надрез. Дугал сложил вместе наши запястья и связал их полоской белой ткани. Я слегка покачнулась. Джейми поддержал меня за локоть.
– Сейчас это закончится. Нужно только повторить за мной то, что я скажу.
Это была какая-то клятва, два или три предложения по-гэльски. Я повторила их, запинаясь, и с обрядами, католическими и варварскими, было наконец покончено. Все похлопали и разошлись. Мы остались вдвоем.
Мы шли не спеша по направлению к трактиру. Мое запястье горело.
– Неужели за нами наконец не следят?
– Они ушли ненадолго, потому что я их попросил. Нам не доверяют, пока брак не будет подтвержден официально.
– Но мы же только что официально поженились! Я же подписывала брачный контракт, – сказала я слабым голосом.
– Мхм. Но брак не считается действительным до тех пор, пока он не подтвержден. – Он покраснел и отвернулся.
– Мхм, – сказала я задумчиво. – Тогда пойдем и поищем чего-нибудь поесть, а то я упаду в голодный обморок.
После скромного деревенского пиршества, состоявшего из хлеба и бифштекса, мы оказались вдвоем в комнате наверху. Он стоял в дверях, прислонившись к косяку. Я сидела на кровати и рассматривала оборки на своем платье. Что еще, черт побери, я должна была делать, оставшись наедине с малознакомым мужчиной? Впрочем, Дугал дал на этот счет вполне недвусмысленные указания. Хотела я того или нет, но я должна была провести ночь с этим малознакомым мужчиной, чтобы брак нельзя было аннулировать. Иначе я могла сушить сухари и собираться в форт Уильямс.
– Не бойся, я не собираюсь набрасываться на тебя, – нарушил Джейми неловкое молчание.
– Ха! Это ты меня боишься, я же вижу. Может, ты хотя бы сядешь?
Он последовал приглашению, усевшись на табуретку напротив меня. Очень мило. И что дальше? Он взял мои руки в свои.
– У меня твое кольцо, – вспомнила я. – Возьми, оно все равно свалится рано или поздно.
– Это кольцо моего отца. Я не ношу его, – сказал он, убирая кольцо в свою сумку. – Обещаю, что когда-нибудь у тебя будет обручальное кольцо, достойное тебя и подходящее по размеру.
– Не надо громких обещаний, – вздохнула я. – Пора переходить от теории к практике, тебе не кажется?
– Давай просто поговорим, – сказал он. – Мы еще успеем подтвердить наш брак.
– Прекрасно. Давай поговорим. У меня есть вопросы. Скажи мне наконец, почему ты на это согласился?
– По нескольким причинам. Во-первых, чтобы избавить тебя от Рэндалла.
– А тебе не все равно?
– Честно говоря, я пожалел бы и собаку, которая попала к нему в руки, не говоря уже о беззащитной женщине.
– Как трогательно! – сухо сказала я и фыркнула. Он очень серьезно посмотрел на меня, сжал мои руки и сказал:
– Теперь ты под моей защитой. У тебя есть семья, мой клан, мой меч. Пока я жив, этот человек больше не прикоснется к тебе.
Это звучало как клятва романтического книжного героя, но это было чистейшей правдой. Он знал цену своим обещаниям и цену своей жизни. Он знал, что такое опасность, и носил шрамы, подтверждающие вес его слов. Он действительно будет защищать меня до последней капли крови. А что я могу предложить ему взамен?
Ему только двадцать два, вспомнила я. В этом возрасте мои современники заканчивают институт, продолжая сидеть на шее у родителей. Они считают, что знают о жизни все, и рассуждают о ней с умным видом. При малейших затруднениях они бегут плакать кому-нибудь в жилетку, обычно любимой девушке или любящей мамочке. Они остаются такими до старости – слабыми, безответственными, часто трусливыми и пассивными. Сомнительный подарок цивилизации – инфантильные мужчины, не привыкшие думать о ком-то еще, кроме самих себя.
– Все это очень благородно с твоей стороны. Но стоило ли это женитьбы?
– А ты не думаешь, что я просто хотел спать с тобой?
Настало мое время удивляться. Впрочем, я взяла себя в руки и сказала, ухмыляясь:
– Для этого вовсе не обязательно было на мне жениться. Спроси у любого мужчины.
– Неужели ты думаешь, что я бы смог запятнать твою репутацию и не сделать тебе предложения? Я не любой мужчина и не хочу вести себя таким образом. – Он был искренне возмущен.
Ну что ж, по крайней мере я могла хоть чем-то отплатить за его квалифицированную защиту. Я смерила его критическим взглядом с головы до ног. Если бы он не был столь привлекателен, было бы хуже. Но я не могла сказать, что он мне не нравится. Это было бы враньем чистейшей воды. Я испытывала к нему больше, чем просто симпатию, еще с того первого дня в замке Тибервелл, когда я билась в истерике у него на коленях.
– Садись рядом со мной и расскажи мне о своей семье, – предложила я, прекрасно зная, что это долгий разговор. Каждый шотландец способен часами рассказывать о запутанных семейных связях и об истории сво его славного рода.
Кровать прогнулась под его весом, и я невольно прислонилась к нему. Он снова взял мою руку. Я вспомнила руки Андрея. Аристократические, с тонкими длинными пальцами, я любила следить за его отточенными, изящными жестами. Как непохожи были на них руки Джейми! Вообще трудно вообразить себе двух менее похожих мужчин.
– Ты думаешь о своем муже? – спросил он вместо того, чтобы ответить на мой вопрос.
– Ты ясновидящий?
– Нет, но я подумал, что ты должна сейчас вспоминать о нем.
– Это правда. Но я не хочу об этом говорить.
– Не нужно. Я знаю, что ты многого не можешь мне сказать. У меня тоже есть тайны, которыми пока я не могу с тобой поделиться. Не будем требовать друг от друга невозможного. Давай договоримся: если уж мы что-то рассказываем друг другу, пусть это будет правда. Не можешь сказать – молчи.
Он сам не знает, как он прав. Но смогу ли я когда-нибудь сказать ему правду?
– Я согласна. Давай выпьем за честность, и все-таки расскажи мне о своей семье. Должны же мы в конце концов познакомиться.
Мы разговаривали часа три, время от времени подливая вина в бокалы. Не гарантирую, что смогла
