Далден был горд, что способен так подействовать на спутницу жизни. Он превратил сладостный поцелуй в бушующий смерч страсти, по крайней мере с ее стороны. Она повернулась к нему, положив ноги на его бедра и цепляясь за плечи. Бурный всплеск желания захлестнул ее…

Вдруг она услышала сдержанный голос Марты:

– А я могла бы поклясться, что ты интересуешься архитектурой.

Кодос, ехавший слева, ухмылялся. Шанель, управлявшая вместе с Фалоном тем хатааром, что лениво шел с правой стороны, красноречиво закатила глаза. Слава Богу, родители ехали впереди и ничего не заметили, иначе Бриттани сгорела бы от позора и унижения.

– Если я посчитаю, что ты сделал это намеренно, берегись, – прошипела она Дадцену. – Плохо тебе придется. Но тот ответил легкомысленной улыбкой.

– Прошу точного определения, что, по-твоему, плохо.

– Для начала, – объявила она, тыча пальцем ему в грудь, – я больше никогда тебе слова не скажу!

– А вот этого я не позволю, – парировал он. —

– Не по… – Бриттани задохнулась от возмущения. – Цитируя Марту: хочешь пари? И не думай, что сможешь меня умаслить! На свете нет никого упрямее американцев ирландского происхождения. Мое второе имя: «твердолобая».

– А я думал – «сорванец»!

– Остроумно, ничего не скажешь! Притворяешься, будто понятия не имеешь, о чем я говорю.

– Ничего подобного. Ты хочешь сказать, что упрямство – в твоей натуре. Таков характер большинства женщин. Именно этого от них и ожидают воины. И находят забавным.

– Почему же?

– Потому что здесь женщинам никогда не удается поставить на своем.

– Может, именно так и было.., до настоящего момента.

Далден восхищенно покачал головой и объяснил, почему так доволен ее ответом:

– Вы с Мартой утверждаете, что ты другая, потому что родилась не здесь. Но честное слово, керима, твоя реакция на неприятный урок совсем такая же, как у наших женщин!

Бриттани вырвалась из его объятий и угрожающе прищурилась:

– Урок? Интересно, чему это ты собираешься меня учить? Значит, если я скажу или сделаю то, что тебе не по вкусу, ты найдешь способ пристыдить меня?!

– Я вовсе не хотел этого!

– В таком случае что я должна чувствовать?

– Только то, что чувствовала.

Что? В тот момент она испытывала головокружительную страсть и безудержное желание ощутить на себе вес его тела…

– Не поняла.

Далден не ответил, чем еще больше взбесил Бриттани.

– Марта, – предупредила она, – нам с тобой предстоит долгий разговор, и на этот раз я не желаю слышать никаких отговорок. Только чистую правду.

– Уроки лучше усваиваются на примерах, чем на словах! – сказал Далден.

Бриттани снова вспыхнула, но тут наконец вмешалась Марта:

– Далден, неужели ты настолько опьянел от чистого ша-каанского воздуха? До сих пор ты вел себя прилично, помня о том, что она не шакаанка. Не погуби свою жизнь только потому, что оказался дома, и не делай выводов, основанных на одном случае. Учти, она способна на такое, что тебе и в голову прийти не может! Многое из того, что ты считаешь вполне естественным и правильным, она не в силах ни допустить, ни вынести. Вспомни о разнице в культурах и цивилизациях! Она не просто велика, она огромна и может привести к проблемам, с которыми ни одному воину, включая твоего отца, не приходилось сталкиваться.

Бриттани вздрогнула от неизъяснимого страха. Далден тоже оцепенел, хотя по другим причинам. Ей не хотелось быть причиной разлада между ними. Далдену не понравилась уверенность Марты в том, что он не справится с ожидающими их трудностями.

Бриттани неожиданно вздрогнула и прижалась к нему.

– Что бы ни случилось, мы сумеем все уладить. Я.., я попытаюсь понять твои обычаи.., попробую не возненавидеть все, что тебя окружает. Все будет хорошо, Далден!

Он обнял ее куда крепче, чем обычно.

– Я благодарен тебе, но не стоит давать обещания, не зная сути. Мы в самом деле все уладим. Я не допущу, чтобы между нами что-то стояло.

Его несгибаемая воля иногда поражала Бриттани. Все будет хорошо, потому что он так сказал. Невзирая ни на какие препятствия, ни на какие трудности, он не позволит, чтобы они расстались.

Хотела бы она обладать такой уверенностью и идти до конца! Но как бы то ни было, ей стало немного легче, и страх прошел.

– Кажется, я упомянула об архитектуре? – сухо осведомилась Марта.

Бритттани разразилась смехом, и напряжение сразу отпустило.