придется нести тебя на руках, когда доберешься до берега.

— Это ни к чему! — отрезала Беттина. — Где моя мать?

— Уже на острове. Пойдем!

Через двадцать раздражающе долгих минут Тристан с помощью двух матросов вытянул маленькую шлюпку на песок. Он, должно быть, не взял с собой всю команду, когда отправился на поиски Беттины, потому что на судне не осталось ни одного человека. Она заметила также, что корабля капитана О'Кейси в гавани больше нет. Тристан взял ее за руку и потащил за собой, а когда они добрались до леса, подхватил на руки, и не обращая внимания на протесты, понес к дому. Только у лужайки он поставил девушку на пол.

Жоссель и Мадлен уже ожидали у входа, но когда Беттина бросилась к ним, Тристан, сжав ее руку, дернул назад. Он не позволил ей поговорить с матерью и служанкой и, не останавливаясь, прошел в дом, уводя Беттину.

— Пусти меня! — заорала девушка, пытаясь вырваться.

Но Тристан не обращал внимания на крики и начал подниматься по ступенькам, волоча за собой Беттину. Дойдя до своей комнаты, он грубо втолкнул ее внутрь и закрыл дверь, оставив девушку одну. Она услыхала, как поворачивается ключ в замке, и попыталась открыть дверь, но замок не поддавался.

Шаги Тристана удалялись. Беттина яростно заколотила кулаками в толстые доски, потом снова прислушалась, но все было тихо.

Будь он проклят! Не собирается отступать от своего слова и намерен держать ее взаперти. Но выносить одиночное заключение нет сил. Беттина больше не могла видеть Тристана с его ехидной улыбочкой и похотливым взглядом.

Беттина вновь заметалась по комнате. Прошел час, потом другой. Это нестерпимо! Ей необходим свежий воздух!

Услышав скрип ключа, Беттина замерла.

Дверь открылась: на пороге появился Тристан с подносом. Он вновь запер дверь и поставил поднос на маленький столик около постели.

— Долго еще намереваешься держать меня здесь, как в тюрьме? — спросила она, отчаянно пытаясь оставаться спокойной.

— Пока не дашь слова, что опять не сбежишь, — терпеливо объяснил Тристан.

— Будь ты проклят! — воскликнула Беттина, яростно топнув ногой. — Я этого не вынесу!

— Тогда поклянись!

— Иди к черту!

— Ну и характер, — засмеялся Тристан. — Твоя служанка сказала однажды, что ты по природе мягкая и любящая. Или впадаешь в гнев только в моем присутствии?

— Пока я не встретила тебя, у меня не было причин для гнева, — презрительно бросила она.

— Нет? А я слышал, ты большую часть жизни провела, срывая злость на других.

Заметив удивленный взгляд Беттины, Тристан улыбнулся.

— Да-да, Мадлен все рассказала о тебе и твоем отце. Значит, я только замена ему, Беттина? Неужели ты жила со своей злобой так долго, что обязательно должна изливать ее на кого-нибудь?

— Хватит, Тристан, — измученно прошептала Беттина. — Мой отец умер!

Тристан сочувственно взглянул на девушку.

— Мне очень жаль, Беттина.

— Не нуждаюсь в твоих утешениях! — вскинулась девушка.

Тристан тяжело вздохнул.

— Ты и в самом деле должна научиться держать себя в руках. Не думаю, что я и дальше смогу выдерживать твои истерики.

— Нет? А что сделаешь? Снова свяжешь и заткнешь рот? Или на этот раз прибьешь? Нравится заставлять меня страдать, правда?

— Нет, хочу только подарить тебе наслаждение, — мягко ответил он. — Ты сама себя мучишь.

Беттина пододвинула обитый бархатом стул к окну, выходящему на горы, и долго смотрела на поминутно сменявшие друг друга на небе краски. Солнце давно зашло за высокую вершину, но красно-фиолетовые сполохи перекрещивали темно-синюю бездну.

Легкий ветерок шевелил волосы девушки; Беттина плотнее закуталась в одеяло.

С полчаса назад Тристан принес ей ужин, но она не обратила внимания на своего мучителя, пока тот не отправился вниз выпить с Жюлем.

Прошла неделя со времени их возвращения на остров, но Беттина по-прежнему оставалась взаперти, в вынужденном безделье. Тристан отобрал всю ее одежду, закрывал дверь на ключ даже по ночам и клал ключ под ножку кровати с той стороны, на которой спал. Как-то он даже в насмешку сказал Беттине, что та может получить свободу, если сумеет приподнять кровать с ним вместе. Но у нее, конечно, не хватало сил.

После самой первой стычки Беттина вот уже шесть дней отказывалась разговаривать с Тристаном и даже не сопротивлялась, когда он хотел ее, что очень его удивляло.

Когда он брал Беттину, девушка намеренно заставляла себя оставаться равнодушной, и только в самые последние минуты тело предавало ее. Потом Беттина снова становилась холодной как лед.

Но почему-то с каждым днем все больше и больше ждала прихода Тристана, может, потому, что устала от одиночества, и жадно расспрашивала о том, что происходит на острове, стоило ему переступить порог. Правда, Тристан почти ничего не рассказывал и вообще отказывался говорить о Жоссель.

Но сегодня… сегодня она собирается поднять мятеж. Тристан скоро вернется, а времени совсем мало. Беттина вскочила и подвинула к двери тяжелый испанский сундук, поставив на него стул, потом еще один, подтащила столик. Она жалела только об одном — что нет сил справиться с кроватью. Потом села на постель и стала ждать. Не прошло и четверти часа, как послышался знакомый скрип ключа.

Она сорвалась с места и налегла на неуклюжую баррикаду. Тристан попытался открыть дверь, но не смог.

— Беттина! Немедленно отвори! Сейчас же!

— Черта с два!

Тристан с силой ударил плечом в дверь; она чуть приоткрылась. Беттина уперлась руками в сундук, чувствуя, как скользят по ковру ноги. Шаги Тристана удалились, он ушел, чтобы тут же вернуться с помощником.

— Сколько раз я должен повторять, Тристан? Девчонку давно пора поставить на место! — проворчал Жюль.

— Тристан! Я… я не одета! — побледнев, завопила Беттина и, схватив одеяло, поспешно завернулась в него на тот случай, если бы им удалось ворваться в комнату.

— Можешь забраться под простыни, там тебя никто не увидит! — прокричал в ответ Тристан.

Жюль расхохотался.

Но Беттина вновь схватилась обеими руками за сундук; мужчины изо всех сил налегли на дверь. На этот раз она не удержалась на ногах и, поскользнувшись, упала лицом вниз как раз в тот момент, когда дверь распахнулась. Тристан переступил через порог, захлопнул злополучную дверь, и Беттина услышала, как Жюль хохочет еще громче, сбегая по лестнице. Она отпрянула от Тристана и испуганно наблюдала, как тот молча возвращает мебель на прежнее место.

— Ну, почему ничего не скажешь? — прошептала она. — Начинай: сорви на мне злость.

— Я не зол. Ты молодец, Беттина. По крайней мере не сидишь сложа руки, а борешься. Я уже решил было, что ты смирилась.

— Тристан, я должна выйти из этой комнаты. Мне больше не вынести этого.

— Ты знаешь, что для этого нужно сделать.

— Хорошо, обещаю не пытаться бежать, если скажешь, когда отпустишь меня.

— Ты не в том положении, чтобы ставить условия, малышка, — ответил он, спокойно усаживаясь на стул, который только что поставил на место.

— Но почему ты не хочешь объяснить, когда отправишь меня на Сен-Мартен?

— Не терпится снова увидеть Пьера? — холодно спросил Тристан.