Был ли он действительно так пьян, что не мог идти самостоятельно?

— Я могу идти сам, дорогая. Но все же спустись и покажи мне дорогу.

Леони вздохнула, когда Ришар поклонился ей и ушел, ступая нетвердо, но в нужном направлении. Когда он перестал поддерживать Рольфа, тот прислонился к стене.

— Это неразумно, мой господин, — с раздражением ответила Леони, сбегая по лестнице. Она схватила его руку и заставила обнять себя за плечи. — Мы оба упадем.

Он фыркнул.

— У тебя, конечно, сложилось ошибочное представление, будто я слишком много выпил. Позволь тебя уверить, что это не так. Просто Генрих был разговорчив и настаивал на том, чтобы я выпил вместе с ним.

— И, разумеется, вы не могли отказать королю, — колко ответила она и вздохнула. — Но не сомневаюсь, что у него есть свободная кровать. Вам нужно было остаться там на ночь, мой господин, а не приезжать сюда. Вы могли сломать себе шею — такое уже случалось с теми, кто выпил чересчур.

Она стала тащить его вверх по лестнице, но он потянул ее назад.

— Дорогая, не ругай меня. Я не чувствую, что пьян, значит, я не пьян. А остаться там я не мог, потому что ты здесь.

Она засмеялась.

— Это значит, вы могли въехать на лошади вверх по этой лестнице.

— Думаешь, я не могу подняться вверх по лестнице? — прорычал он и, таща Леони за руку, взбежал до самого верха лестницы. Потом он улыбнулся жене.

— Это было неумно, мой господин, — произнесла Леони, с трудом переводя дыхание.

— Дорогая, не сердись.

— Ах!

Выведенная из себя, Леони вырвала у него свою руку, но Рольф опять обнял ее за плечи и, тяжело опираясь на нее, неуверенно сделал несколько шагов. Когда она вполголоса произнесла сочное проклятие, Рольф рассмеялся.

— Ах, Леони, я совершенно уверен, что люблю тебя.

Ее сердце дрогнуло, но она быстро подавила возникшее желание сказать то же самое. Он был пьян. Она не могла себе позволить верить в пьяную болтовню.

— Вы говорите правду, господин?

— Наверняка, — ответил он бесхитростно. — Иначе почему бы я мирился с тем, что ты сердишься?

— Я уже говорила вам раньше, я не сержусь.

— И с твоим непослушанием, — продолжал он, как бы не услышав ее слова. — И с твоим лукавством.

— Я не сознавала, что у меня столь много недостатков, — резко ответила она.

— Много, но я все равно люблю тебя. — Он обнял Леони так, что у нее перехватило дыхание. — Дорогая, ты можешь полюбить меня?

— Конечно… мой господин.

— Леони, мне хочется верить тебе, но я знаю, что ты лжешь.

Он шептал ей на ухо, и от нервного возбуждения она затрепетала. Испытывать тягу к этому мужчине всегда было мучительно. Она пожалела, что не пьяна. Она пожалела, что не может дать волю своим сдерживаемым чувствам и получить радость от того, что они вместе. Она пожалела…

Она выбралась из его сильных объятий, чтобы обнять его шею руками.

— Любить вас вполне можно. По сути, это очень легко.

Рольф затаил дыхание. Своим нежным телом она прижималась к нему, и он хрипло произнес:

— Ты подшучиваешь надо мной, дорогая, но это, по крайней мере, первый шаг.

Рольф обрушился на ее губы, впившись в них необыкновенно горячим поцелуем. Это яростное прикосновение сначала потрясло ее, потом растворилось в сладостных ощущениях. Она прижалась к его телу, ощущая каждую сильную мышцу, и отвечала на его поцелуи со всей силой собственной отрасти. Леони сама испугалась того, насколько сильно она желала Рольфа.

Внезапно, к ее изумлению, Рольф оторвался от ее губ, откинул голову назад и издал дикий рев, подобный боевому кличу. Услышав его, Леони затрепетала. Когда он посмотрел на нее сверху вниз, в его темных глазах таилась неприкрытая страсть. Целеустремленно и неторопливо его ладони скользнули вниз по бедрам Леони и плотно прижались к ним.

В ее чреве полыхнул очаг жара, и внезапно ее мышцы утратили силу. Ноги перестали держать ее. Должно быть, это отразилось в ее глазах, потому что Рольф торжествующе улыбнулся, потом подхватил ее на руки.

Леони задышала с трудом.

— Если вы опустите меня на землю, мой господин, мы доберемся в целости и сохранности.

Он был слишком пьян, чтобы воспринимать ее доводы, и наотрез отказался:

— Нет.

Она показала на открытую дверь в нескольких шагах от них.

— Туда.

Он нетвердо вошел в небольшую комнатку. Увидев обеспокоенную Милдред, он приказал ей уйти. Видя лицо выбежавшей из комнаты бедняжки Милдред, Леони улыбнулась. Она была уверена, что служанка только обрадовалась возможности уйти.

— А где другая? — спросил он, направляясь к кровати.

— Сегодня Уилда ночует в другом месте. Он весело хмыкнул.

— Умница.

— А что сделали вы с Дэмианом?

— Оставил его с отцом, лордом Саттоном. Мне хотелось, чтобы мы остались наедине.

Смеясь, они оба тяжело рухнули на кровать. Ему не пришлось просить, чтобы она помогла ему раздеться. Она быстро проделала это, пока они дружно смеялись и поддразнивали друг друга. Потом была снята ее ночная сорочка, и в глазах Рольфа вспыхнуло желание. Когда он прижал руки к ее грудям, она мгновенно ощутила бушующее в ней желание. Они вместе опустились на постель, крепко сжимая друг друга в объятиях.

Сила Рольфа была осязаемой: перевитые мышцы шли по его шее, рельефно вырисовывались на груди. Он был укрощенной грубой силой, и она приняла его нежность как дар. Коснувшись его мышц, пальцами она почувствовала их движение, ощутила шелковистость вьющихся темных волос на всем его теле — еще одно свойство его беспредельной мужественности.

Он был всем, чего Леони вообще могла желать — а она отчаянно желала его, о чем Рольфу сказали ее глаза. Он наблюдал, как она восторгается им. После этого он поиграл ее губами, покусывая их, дразнил ее, понимая, как ей хочется, чтобы ее раздавили. Когда он в конце концов набросился на нее, языком терзая ее рот, Леони издала стон истинного удовольствия.

Ласки Рольфа были подлинной мукой, когда он оставил ее грудь и добрался до самого сокровенного, раскрыв ее. Она как можно ближе придвинулась к нему, стремясь добиться большего, и внезапно ее чрево охватили волны жара, лишив ее последних остатков самообладания. Она оторвалась от губ Рольфа, чтобы выкрикнуть его имя, когда ее тело стали охватывать необыкновенные спазмы. Не успела она прийти в себя, как он набросился на нее, сунув руки под ее тело, чтобы еще теснее прижать к себе. Ее чрево продолжало трепетать по мере того, как он погружался в нее все глубже и глубже, а затем трепет опять взорвался пламенем, когда Рольф извергнулся в нее, наполняя ее теплом.

Леони чувствовала, как по его телу прокатываются долгие острые волны удовольствия, потом Рольф перекатился на спину, продолжая сжимать ее в объятиях. Она прижалась к его телу, ощущая, что плывет по воздуху.

Спустя некоторое время Леони поняла, что он крепко спит. Она подняла на него глаза, нежно улыбнулась, а потом попыталась осторожно спуститься с него. Но объятия Рольфа сжались — даже во сне ему хотелось, чтобы она была рядом. Так она и устроилась, опустив голову на руку Рольфа, животом прижавшись к его боку и забросив на него ногу. Сон ее был счастливым.