Алеутские шаманы, говорят, умеют организовать охоту на жирного кита. В Хакассии есть шаманы, меняющие ветер и погоду, по случаю они умеют устранить Вашего врага, если Вы привезёте им фотографию. А какой толк от нашего правительства, от крепкого Касьянова, от Грефа Германа с рафинированной бородкой, от криворотого Починка? Мы не видим. Между тем они едят наши яблоки, наши груши, наш хлеб, и если бы у нас росли смоковницы, они бы пожирали наши смоквы. Более того, правительство дошло до такой неслыханной наглости, что взымает сурово и строго огромные налоги с населения, для которого правительство комара не убило, клопа не раздавило. Оно не повышает качества нашей жизни.

Правительство фактически отнимает у нас наши деньги в виде налогов. На эти деньги оно роскошно живет (мы отчасти видим, как оно живёт, в окне телевизора. На самом деле правительство живёт ещё более роскошно), пьёт на хрустале, ест на фарфоре. На наши деньги правительство наняло два миллиона ментов и дало им задание ежедневно и ежечасно терроризировать нас — население — обыскивая нас, останавливая, требуя различные абсурдные документы. Правительство объясняет необходимость милицейского терроризма тем, что это ответ нашего государства на чеченский терроризм. Правительство делает вид, что оно в совокупности, все эти зрелые мужчины — группа идиотов, не понимающая причинно- следственной связи между войной в Чечне и обстановкой в России. Прекратите войну в Чечне — не будет терактов в русских городах, их ведь не было до войны в Чечне! Но правительство не хочет, чтобы напряжённость спадала, тогда население закономерно начнёт думать, а зачем нам кормить два миллиона ментов, плюющих на асфальт. Деньги, заплаченные им за плевки, лучше бы отдать учителям и врачам. Хорошие врачи реально повышают качество жизни: придёшь к такому весь болящий, а уйдёшь — не болит, либо болит вдвое меньше.

Правительство — это кривляющаяся в телевизоре банда обманщиков. Хорошая жизнь, на самом деле, не находится в компетенции правительства.

Самое лучшее, что могло бы сделать для нас правительство, это никуда не соваться, ни в какие области жизни, а садиться с утра и играть в карты, например. Но не на деньги, на конфетные фантики, например. Но они этого не делают, мрачные уроды. Потому мы ненавидим правительство!

Существует, итак, идеология «хорошей жизни». Если в конце 80-х и начале 90-х годов с 1985 по 1995 это была широкая индустрия обещаний сказочной, сочной (приблизительно, — идеология шампанского с мясом плюс домик и мерседес), яркой хорошей жизни, каковой, якобы, советский гражданин был лишён «коммунистами», коммуняками, тоталитарным режимом… То после 98 года «хорошая жизнь» выглядит уже более скромно и выражается в двух-трёх засаленых сторублёвках, их положит в бабкин фартук умная, хотя и строгая, но справедливая новая ответственная власть. — Компактный, деловитый, холодный полковник Путин олицетворяет эту власть.

Бабка и дедка пенсионеры, подозрительные, недоверчивые, имеющие тяжёлый опыт с государством (Гайдар, 1992 год, шоковая терапия), склонны доверять этим сотне, двум или трём. Ибо это надёжная синица в руке — русской пословицы, эта сторублёвка или эти две сторублёвки.

Существует два пути для дальнейших рассуждений. 1. Пуститься в выкладки, убедительно доказать, что цены растут в истеричном темпе, а синицы в руку выдают хорошо если раз в полгода; и таким образом хорошая жизнь из всех этих синиц не складывается. Как продолжение этой цепи доказательств можно предложить более или менее разумные рецепты, с помощью которых страна с населением в 144 миллиона человек сможет, напрягаясь, повысить своё ВВП, а следовательно и ВВП (будем надеяться) каждого отдельного человека. Журавля в небе можно будет провожать глазами ещё лет двадцать, а вот через двадцать лет труда всего общества он будет у нас в кулаках. Жирный журавль, а не маленькая синица. Те, кому сегодня 60 лет, им будет 80, и удовольствие от жевания журавля в 80 лет куда менее интенсивно. Те же, кому сегодня 20 лет, будут иметь 40 лет, их удовольствие также потеряет в весе, особенно для женщин. (Это всё при условии, что вся страна будет ровно напрягаться в течение двух десятков лет. А если не будет, если не получится организовать добывание журавля, то так и останемся либо с синицей, либо вообще с воробьём в руке окажемся). Ибо двадцатилетняя девушка имеет аппетит на журавля, всего бы в 20 лет слопала, а грустноватая мама в 40 лет и синицу пожуёт. Вообще всем достанется не так уж и много, журавль — не медведь, догонять пытаемся Португалию всего-навсего. Короче двадцать лет упорного труда и воздержания будут затрачены всей страной для достижения скромненького повышения благосостояния.

Между тем лучшая пора, — единственной и незаменимой жизни для граждан целого поколения пройдёт в нудной работе на повышение ВВП. 2. Второй выход для смело мыслящих. Тот же, кто возмутится таким человеческим жребием, кряхтя подымать какую-то незримую ВВП-хуйню-муйню в пересчёте на душу населения, упираться рогом, в то время как в стране вопиющее неравенство и тысяч несколько семей захватили себе богатства, тот скажет: «Слушайте, это в конце-концов невыносимо. Давайте перевернём на хер весь стол, где лежат их подсчёты! Пусть идут далеко с их философией ста рублей, перевернём стол, потопчем их клумбы, и пусть эти степенные мыслители и разумные государственные деятели идут в далёкую задницу. Ибо человеческая жизнь сиюминутна, так она задумана, и не вечна. Добыча мелкого сторублёвого счастья для будущих поколений ценой тупого принесения в жертву своей жизни — есть злобная сказка. Из двух выборов: человечество и человек, предпочтём естественный: человека. Потому перевернём на хер стол и развалим их копеечные мечты: нам одинаково мало и синицы, и журавля. Будем жить современной ордой, нападать, осаждать, сваливаться на голову с вертолётов, беременеть в 13, если пришлось, не переставать стрелять, не бояться рожать, ведь рожают же примитивные и смелые цыгане и их дети здоровы и сильны?! Жить походной жизнью, не бояться умереть, и забыть про ВВП.

Вот так. Пусть будет «хаос», и не стоит его бояться. Человек — живёт так нудно и так томно, потому что он сам себя завёл во все эти калькуляции, идя придурком за Адамом Смитом, Риккардо, Карлом Марксом и другими вырожденцами — теоретиками и практиками заводов, фабрик и рублей. Обыватель никем кроме домашнего животного, призванного крутить ручки, маховики и носить поклажу, никогда себя и не ощущал. Но то обыватель! Разница между бумагами, написанными Смитом и Риккардо, и написанными Марксом и Энгельсом, заключается лишь в манере распределения труда и капитала. Всё это мелкие мещанские подсчётики в томах «Капитала» или на клочке бумажки, всё про копейки и сторублёвки, о! А давайте лучше перевернём стол, весь стол с «хорошей» жизнью и подсчётами о «хорошей» жизни. Потому что никакая она не хорошая, — это обман, она полна тупого труда, а счастье человека — в трахании самок и стычках с соседями. (Вот она истина — король-то голый! Общество несостоятельно, его цель — продержать человека на привязи до самой смерти, и похоронить наконец. Уф, Слава Богу, уберегли, он ничего не натворил! Умер Слава Богу!)

Потому, когда говорят об оппозиции коммунистов, — представьте себе, они оппозиционируют «либеральной модели общества» (как всё это важно звучит) и утверждают, что «социалистическая модель общества» позволит нашим гражданам иметь на 350 или 550 рублей более, чем «либеральная модель общества» предлагает. О как серьёзно! Какие грандиозные цифры! Как всё серьёзно! И миллионы косили друг друга в Гражданскую ради этих 350, 550, ради этих сильных лозунгов: «Нет повременной оплате за телефон!» Компартия убога: их идеология всего лишь ещё один вариант «Кодекса содержания человека под стражей» на планете Земля. Их вариант предполагает более равные условия содержания для всех человеков, в то время как либеральный предполагает также содержание под стражей, но много масла и мяса и машин для избранных.

Удивительно, как покорно следуют люди приманке скудной «хорошей» жизни, даже понимая, что никакая она не хорошая, но лишь на ложку масла лучшая.

—А как ещё жить? — спрашивают многие.

А перевернуть стол.

Думаешь: «Ну хоть кто-нибудь пообещал бы плохую жизнь! Вышел бы и сказал „Русские! Вы будете жить очень херово! Перестанут ходить поезда, вы завшивеете, будет мало пшена и муки (ну, пусть, не русские, пусть, немцы), но вам будет очень интересно жить. Вам придётся встречаться с опасностями ежедневно, отстаивать самое жизнь свою, но вам будет очень-но великолепно всякий раз, когда вы будете побеждать…“» Ну за такие лозунги, разумеется, не проголосуют все неразвитые бабушки и дедушки, — сограждане овощи и животные. Потому что им наступит кердык или кирдык. Слабые перестанут плодиться, такого понятия-то не станет как пенсионер. Потому они не проголосуют против себя.