— Маленькие кошечки, которые слишком громко мяукают, могут утонуть в канале. — Предупредил светлый бандит.

— Если только у них нет когтей. — И внезапно в ее левой руке появился нож. Клинок был такой же тощий, как она сама. Тот, которого назвали Терро, сказал что-то светловолосому приятелю и оба, посмеиваясь, удалились прочь.

— Спасибо. — Поблагодарил Сэм девочку, когда они скрылись.

Нож исчез.

— Если носишь меч, подразумевается, что тебя могут вызвать. Ты собирался с ними драться?

— Нет. — Ответ получился каким-то писклявым, отчего Сэм поморщился.

— А ты и вправду из Ночного Дозора? Никогда раньше не встречала черных братьев, похожих на тебя. — Девочка махнула рукой в сторону бочки. — Если хочешь, можешь забирать остальных моллюсков. Уже темно и их все равно никто не купит. А ты плывешь на Стену?

— В Старомест. — Сэм выудил одну из запеченных раковин и жадно высосал. — Мы ждем корабля. — Моллюск был вкусный. Он съел еще одного.

— Бандиты никогда не задевают тех, при ком нет меча. Даже такие тупые верблюжьи задницы, как Терро и Орбело.

— А ты кто?

— Никто. — От нее пахло рыбой. — Я когда-то кем-то была, а теперь никто. Но если хочешь, можешь звать меня Кошкой. А ты кто?

— Сэмвелл из рода Тарли. Ты разговариваешь на общем языке.

— Мой отец был начальником гребцов на «Нимерии». Его убил бандит за то, что он сказал, что моя мать красивее Соловушки. Не те верблюжьи щели, которых ты встретил, а настоящий бандит. Когда-нибудь, я перережу ему глотку. Капитан заявил, что «Нимерии» не нужны маленькие девочки, и выставил меня вон. Барско меня подобрал и дал мне эту бочку. — Она посмотрела на него. — А на каком корабле вы должны плыть?

— Мы оплатили проезд на «Леди Ушаноры».

Девочка на него с подозрением покосилась.

— Так она уже ушла. Ты не знал? Она отчалила много дней назад.

«Я знаю». — Мог ответить Сэм. Они с Дареоном, стоя в порту, наблюдали, как взметаются и опускаются в море ее весла, как она проходит мимо Титана в открытое море.

— Что ж, — сказал тогда певец. — Все кончено. — Если б Сэм был посмелее, он бы столкнул его в море. Как только приходилось умасливать девицу избавиться от лишней одежды, Дареон потрясал красноречием, а в каюте капитана весь разговор пришлось вести Сэму, пытаясь убедить браавосца их подождать. — Я целых три дня ждал вашего старика, — ответил капитан. — У меня полные трюмы товара, и мои матросы уже оттрахали на прощанье своих жен. «Леди» уходит в море с вами или без вас.

— Ну, пожалуйста! — Умолял его Сэм. — Я прошу всего несколько дней. Нужно, чтобы мейстер Эйемон набрался сил.

— У него уже нет сил. — Капитан заглядывал в гостиницу предыдущим вечером лично взглянуть на мейстера. — Он стар и болен, а я не желаю, чтобы он подох на борту «Леди». Оставайся с ним или бросай, мне все равно. Я уплываю. — И даже хуже, он отказался возвращать залог, серебро за безопасное плаванье до Староместа.

— Вы оплатили мою лучшую каюту. Она там, ожидает вас. Если вы не хотите ее занимать, то в этом нет моей вины. Почему я должен нести убыток?

«Сейчас он уже, наверное, в Сумеречном доле», — угрюмо подумал Сэм. — «С попутным ветром, мы даже могли бы добраться до Пентоса».

Но все это не касалось маленькой торговки.

— Ты сказала, что видела певца…

— Да, в «Веселом Порту». Он собрался жениться на Матросской женке.

— Жениться?

— Ну, она спит только с теми, кто на ней женится.

— А где этот «Веселый порт»?

— Прямо напротив корабля Лицедеев. Я могу показать.

— Я сам знаю дорогу. — Сэм видел, где стоит корабль Лицедеев. — «Дареон не смеет жениться! Она произнес клятву!».

— Мне нужно бежать.

И он побежал. Это был длинный путь по скользкой мостовой. Задолго до его завершения он уже пыхтел как стадо зубров, а его широкий черный плащ с шумом хлопал где-то позади. При этом ему постоянно приходилось одной рукой придерживать на бегу свою перевязь. Те немногочисленные прохожие, что попадались ему на глаза, бросали на него недоуменные взгляды, а какая-то попавшаяся под ноги кошка попятилась и зашипела. Когда он добрался до корабля, его пошатывало от усталости. «Веселый порт» находился как раз на другом конце переулка.

Едва он, багровый от напряжения, запыхавшись, вошел в двери, какая-то одноглазая женщина повисла у него на шее.

— Не надо. — Бросил ей Сэм. — Я здесь не ради этого. — Она что-то ответила на браавосском. — Я не говорю на этом языке. — Ответил Сэм на высоком валирийском. Здесь повсюду были свечи, и в камине весело потрескивал огонь. Кто-то пиликал на скрипке, и он увидел двух держащихся за руки девиц, танцующих вокруг красного жреца. Одноглазая прижалась к нему всей своей пышной грудью.

— Я сказал, не надо! Я здесь не для этого.

— Сэм! — Раздался знакомый голос Дареона. — Ийна, отпусти его. Это ж Сэм Смертоносный. Мой названный брат по обетам!

Одноглазая отстала, хотя и не расцепила ладонь, сжавшую его руку. Одна из танцовщиц крикнула:

— Если хочет, пусть доведет меня до смерти!

А другая добавила:

— Как думаешь, он даст нам потрогать его меч?

За их спиной на стене был нарисован пурпурный галеас, управляемый командой женщин, на которых, кроме высоких до бедер сапог больше ничего не было. В углу спал тирошский моряк, посапывая в свою огромную алую бороду. В другом женщина постарше с огромной грудью играла в мозаику с огромным островитянином родом с Летних Островов в черных и алых перьях. По центру восседал Дареон, зарывшись носом в шею сидящей у него на коленях девицы. На ней был его черный плащ.

— Смертоносный! — пьяным голосом позвал певец. — Иди, поприветствуй мою жену. — Под прической песочно-медового отлива, он приветливо улыбался Сэму. — Я пел ей любовные песни. Когда я пою, женщины обычно тают, как воск. Ну как мне было сдержаться при виде подобной мордашки? — Он поцеловал ее в носик. — Жена, поцелуй Смертоносного. Он мой брат. — Когда женщина поднялась, Сэм обнаружил, что под плащом она была голой.

— Смертоносный, не смей теперь ласкать мою жену. — Рассмеялся Дареон. — Но если хочешь одну из ее сестричек, то путь свободен. Думаю, у меня еще остались денежки.

«Деньги, на которые ты должен был купить нам еды». — Подумал Сэм. — «Деньги, на которые мы могли бы купить дрова, чтобы согреть мейстера Эйемона».

— Что ты натворил? Тебе нельзя жениться! Ты, как и я, принес обеты. За такое они могут отрубить тебе голову.

— Мы поженились всего на одну ночь, Смертоносный. Даже в Вестеросе никто за такое не рубит голов. Ты что, ни разу не был в Кротовьем городке, чтобы поискать зарытый клад?

— Нет. — Покраснев, ответил Сэм. — Я бы ни за что…

— А что на счет твоей одичалой подружки? Ты должно быть трахнул ее разок другой. Вы столько времени провели вместе в лесу под одним плащом, так что не говори мне, что ни разу не сунул ей. — Он махнул рукой в сторону кресла. — Садись, Смертоносный. Налей вина. Выбирай себе шлюху. Или забирай обеих.

Сэм не хотел вина.