которые помогут уследить за ним. Тут поблизости нет бурной реки. А все остальные происшествия были подстроены Винсентом Калхоуном.

Он положил руки ей на плечи и ласково улыбнулся:

–  Тогда берегите себя, миссис Фрейзер. Целый месяц вы были мне достойной противницей. Хотя я ворвался в ваш дом и нарушил течение вашей жизни.

– Кажется, ты как-то сказал мне: «Все мы делаем выбор, который определяет нашу дальнейшую жизнь, и мы не можем исправить однажды сделанные ошибки».

– Какие, к примеру?

– Ты женился на мне из-за семейной чести, не по любви.

– Но я не жалуюсь и не сожалею. А ты?

– Не знаю. Возможно, Клэй прав. Без любви нельзя быть по-настоящему счастливыми, как твои братья.

– Ты чувствуешь себя несчастной?

– Я покривила бы душой, если бы не призналась, что хотела бы выйти замуж по любви.

–  Эй, вы оба! – крикнул им Натан. – Поторапливайтесь, если хотите успеть на поезд! Пора ехать.

Но Джед, казалось, не слышал.

– Об этом не стоит заговаривать сейчас, – сказал он. – Почему вдруг в такой момент – о любви?

Кэролайн заставила себя улыбнуться.

– Ты, наверное, прав. Ведь все равно мы ничего не сможем изменить.

Она вышла из дома, Джед подхватил свою ношу и последовал за ней.

Во время этой поездки в отличие от предыдущих Гаррет грустили почти не разговаривал. Натан изо всех сил старался приободрить внука, но тщетно.

Кэролайн молча смотрела в окно вагона, но Джед подозревал, что она даже не видит проплывавшие перед ее глазами пейзажи. Ее поведение сбивало с толку. Ведь она выходила замуж, прекрасно отдавая себе отчет в том, что делает. К тому же он дал ей время подумать, и она могла бы отказаться в последний момент.

А ее неожиданные слова о том, что она хотела бы выйти замуж по любви, ошеломили его. С Кэролайн было непросто, но она, несомненно, очаровательная женщина.

Он украдкой поглядывал на нее. Она была необыкновенно красивой, если точнее, пленительной. И очень печальной. Ему ужасно хотелось поцеловать ее, хотелось вернуть улыбку на ее лицо.

И – о Боже! – как же ему не хотелось расставаться с ней! Он все чаще задумывался: а каково это будет – посмотреть вокруг и не увидеть ее? А ведь он действительно не увидит ее долгие месяцы, не услышит и не сможет прикоснуться к ней, не сможет обнять ее и поцеловать.

Он старался не думать о том, что не сможет лечь с ней в постель. Но ведь минувшей ночью он не просто получил обычное удовлетворение, он вдруг понял, что его влечение к Кэролайн – любовь! Но если он это понял, то и она должна была понять.

Вот только стоит ли говорить ей о своих чувствах? Возможно, не стоит. Потому что ей хотелось, чтобы ее муж был человеком, более всего ценившим домашний очаг.

Иногда любовь к женщине бывает настолько сильной, что заставляет мужчину отказаться от достижения целей, к которым он стремился. Именно так и случилось с его братьями. Клэй никогда не любил связывать себя какими-либо обязательствами, но все-таки женился и стал примерным мужем и отцом семейства. Коулт всегда мечтал стать блюстителем закона, но променял свою мечту на жизнь фермера А Гарт, романтик и бродяга, долго искавший золото, в конце концов нашел себя, став виноделом.

Но он, Джед, совсем другой. Его любовью всегда было море. И когда он снова ощутит под ногами палубу «Рыжей красотки», то забудет обо всем на свете.

Кэролайн заслуживает того счастья, которого искала, так что он не станет преследовать ее. Он даст ей мир и покой, которыми она наслаждалась и раньше, и не будет больше усложнять ее жизнь. Чтобы снова обрести покой, ей просто требуется время, и его отсутствие даст ей это время.

Уйти в море – вот лучшее, что он может сделать для нее.

Но все-таки он непременно добьется того, чтобы она его полюбила. Да, непременно добьется, потому что он не избавит ее от уз брака. Вернувшись, он заставит ее отказаться от их глупой договоренности. Ведь они – муж и жена, и ей придется это признать.

Конечно, тяжело будет сейчас расставаться, но, как сказала Кэролайн, время, проведенное вместе, от этого становится еще более драгоценным. Если он и научился чему-либо за свои двадцать семь лет, то именно этому мудрому правилу: если хочешь сладкого, готовься глотать и горькое.

Может быть, сейчас, расставаясь с ним, она тоже это поймет.

Прибыв в Сан-Франциско, они сразу же пошли на пирс, где уже шла подготовка к отплытию. Капитан Бенингем выкрикивал команды, стоя на капитанском мостике. При появлении Джеда матросы быстро спустили сходни.

– Сэр, если у вас появится нужда в чем-либо, обращайтесь к моим братьям, – сказал он Натану. – Они будут рады помочь вам всем, чем смогут.

–  Я знаю, Джед. Клэй сказал мне то же самое перед нашим отъездом.

– Берегите Кэролайн и Гаррета, сэр.

– Конечно, парень. – Натан пожал Джеду руку. – Попутного ветра – и будь здоров. Возвращайся!

– Непременно вернусь, сэр.

Натан отошел в сторону, а Джед присел на корточки. Гаррет, рыдая, бросился в его объятия.

– Почему ты оставляешь нас, па? Останься с нами. Пожалуйста, останься с нами.

– Не могу. Я связал себя обязательствами еще до того, как мы познакомились.

– Но капитан Бенингем – очень хороший человек. Я уверен, что он позволит тебе остаться, если ты попросишь его.

– Слишком поздно, Гаррет.

– Ты любишь море больше, чем маму и меня?

– Гаррет, я люблю вас обоих больше всего на свете.

– Тогда останься. Пожалуйста, не уходи в море. Я обещаю не задавать больше глупых вопросов, если ты останешься.

– Я вовсе не хочу, чтобы ты не задавал мне вопросы. Более того, пока меня не будет, составь для меня список вопросов. А когда я вернусь, то обязательно отвечу на все. – Джед крепко прижал к себе мальчика. – Я люблю тебя, сын.

Джед поцеловал его, потом выпрямился. Гаррет же с плачем бросился к Натану.

– Ну вот, настало время попрощаться. – Джед повернулся к жене.

– Мне никогда не удавались прощания, так что я просто желаю тебе счастливого плавания, – ответила Кэролайн.

– Я вычитал в газете, что строительство Суэцкого канала закончено. И теперь ожидается, что в ноябре по нему откроется судоходство. Если это соответствует действительности, то наше плавание окажется гораздо короче. Я смогу вернуться домой раньше, чем планировалось. – Он обнял ее и прижал к себе. – Береги Гаррета. Я отправлю письмо из первого же порта, в который мы зайдем.

– Да, конечно… – Она вздохнула. Джед снял со своего запястья браслетик из бусин и надел ей на руку.

–  Это будет напоминать тебе обо мне. – Он наклонился и поцеловал ее. Раздался протяжный корабельный гудок. – Я люблю тебя, Кэролайн. – Он повернулся и направился к трапу.

– Что ты сказал?! Я не расслышала! – прокричала она ему вслед, но Джед уже поднимался на борт.

Она стояла внизу и смотрела, как он уходит от нее все дальше. Когда он вернется, они снова будут чужими. Ее сердце дрогнуло, когда Джед помедлил на верхней ступеньке трапа. Потом он шагнул на палубу, обернулся и помахал ей рукой. Два матроса немедленно подняли сходни и закрепили их на борту.

Слезы ручьями текли по щекам Гаррета, но он все махал и махал рукой.

Что ж, теперь она на собственном опыте познала, что чувствовала ее мать, когда отец уходил в море. Наверняка она спрашивала себя: «Пройдет эта боль? Сколько еще раз мне придется стоять на пирсе и прощаться, прежде чем боль утихнет?»

Но рейсы ее отца, по крайней мере, были короче – только в Англию и во Францию. А Джед отбывал в самые отдаленные порты Востока. Каждый его рейс – это почти целый год, вычеркнутый из жизни.

А ведь когда-то, когда он только появился в их доме, она ждала этого момента с нетерпением, даже замужество строила на преимуществах таких взаимоотношений. Теперь же не могла понять, как сможет жить без него.

Как получилось, что этот человек совершенно изменил всю ее жизнь? И почему же она так плохо использовала то время, что они провели вместе? Много ли у нее накопилось воспоминаний для долгих месяцев, которые ей предстоит провести в одиночестве?

А что, если в этом плавании он, наконец, повстречает женщину, которая окажется для него важнее моря? Вернется ли он к ним тогда?

Она сжала руку сына.

– Нам пора идти, дорогой.

– Мы не подождем, когда корабль поплывет?

Расставание и так превратилось для нее в пытку, и смотреть, как судно отплывает, у нее не было сил.

– Нет, дорогой, нам надо успеть на поезд.

Кэролайн в последний раз посмотрела на поблескивавшее свежей краской черное судно. Команда начала распускать ярко-красные паруса и приготовилась поднять якорь.

– До свидания, любовь моя, – прошептала она. – Удачи тебе, счастливого плаванья. Возвращайся к нам. Мы будем ждать.

Когда они сели в поезд, Гаррет долго молчал. Он уже не плакал, но на его лице застыло страдальческое выражение. В конце концов, он все же обрел голос и спросил:

– Дедушка, как так получается, что люди хотят плавать по морям, вместо того чтобы оставаться дома с теми, кто их любит?

– Иногда у них нет никого, кто бы по-настоящему любил их.

– Но бабушка и мама любили тебя, а ты все равно уходил в плавание.

– Так я зарабатывал на жизнь, Гаррет. Нужны были деньги, чтобы построить дом для них, кормить их. Как и Джед, я не был женат, когда стал моряком. К тому времени, когда я встретил бабушку, я больше десяти лет провел в плаваниях. Она была самой прелестной девушкой по обе стороны линии Мейсона – Диксона.[4] Но море было у меня в крови, и твоя бабушка понимала это. Некоторые просто не могут стать фермерами и скотоводами. Если ты любишь воду,