– Или так, или никак, – обрубил он. – Я поселился в восемнадцатом номере.

Как же она его сейчас ненавидела. Ненавидела и безумно желала.

– Я принимаю твое молчание за согласие.

Она стиснула зубы.

– И кстати, не надевай это, – добавил мужчина. – Слишком много одежды. Туфли можно оставить. И все.

Она не верила своим ушам.

– Но я же не могу приехать к тебе голой!

– Надень пальто. Я хочу, чтобы под ним ты была полностью обнаженной.

– Это ужасно.

– Но тебе придется согласиться, если ты хочешь получить желаемое. Ты же меня хочешь, Шарни? Если нет, я сейчас сяду в машину и уеду навсегда.

Она уже готова была отпустить его. Но внутренний голос шептал ей, что тогда она откажется от невиданного удовольствия.

– Я не хочу больше никого, – выдавила она. – Только тебя.

– И ты сделаешь так, как я сказал?

– Да.

– Не опаздывай, – приказал он и вышел.

Следующие пять часов были для Адриана почти невыносимыми. Он заставил себя поужинать и выпил довольно много, пытаясь обрести душевное равновесие.

Но ничто не могло заглушить его боль от осознания того, что Шарни никогда его не полюбит. Он понял это тогда, в ее спальне. Она все еще любит своего погибшего мужа.

То, что она согласилась на все его условия, красноречиво говорило – его любовь ей не нужна. Только его тело.

Он был уверен, что она появится вовремя, облаченная только в умопомрачительные туфли, и все. И тогда ему не останется ничего другого, кроме как удовлетворить ее желания.

Шарни не могла поверить, что согласилась на такую авантюру. Она вела машину, одетая только в легкое пальто и туфли на высоком каблуке.

А если она попадет в аварию? Что подумают полицейские?

Что ты проститутка, горько ответила Шарни сама себе. Но почему она не чувствует стыда, а лишь приятное волнение и нетерпение? Может, потому, что моя душа больше не принадлежит мне, подумала она.

Когда она увидела вывеску мотеля на другой стороне дороги, ее сердце пропустило удар.

– Ты еще можешь развернуться и поехать домой, – громко сказала она себе, но вместо этого заехала на парковку мотеля. Она нервничала, ожидая, что кто-то из персонала подойдет к ней и спросит о цели визита. Но ничего такого не случилось, и Шарни немного расслабилась.

Она вышла из машины и с облегчением отметила, что на стоянке пусто. С тяжелым вздохом она направилась к двери с номером восемнадцать. Хорошо, что номер располагался на первом этаже и ей не пришлось подниматься по лестнице.

Собравшись с духом, она постучала в дверь.

Тишина.

Она еще раз постучала.

Снова тихо.

Ее сердце екнуло при мысли о том, что Адриан может вообще не открыть. И тут дверь распахнулась. Он предстал передней весь мокрый, в белом полотенце, обмотанном вокруг бедер.

– Прости, – извинился он. – Я был в душе и не слышал, как ты стучала.

– Ты… ты же говорил ровно в десять.

– Я потерял счет времени.

Она удивленно моргала. Как это – потерял счет времени? Она считала секунды до встречи с ним.

– Мне жаль, – выпалила Шарни, – но, послушай, мне кажется… Я не могу вот так…

– О чем это ты говоришь?

– Ты попросил меня прийти к тебе в таком виде, чтобы посмеяться надо мной. Тебе совершенно нет дела до моих чувств. Совсем.

Адриан покачал головой и беспомощно взмахнул руками.

– Черт, Шарни, я же не святой. Да, признаю, в моей просьбе было что-то вроде мести, но это только потому, что я думал, тебе все равно…

– Как…