Всунув ноги в ботинки, она отправилась следом за Эвелиной. Уже на пороге она кое-что вспомнила.

– Моя яхта… – начала было принцесса.

– У нас в грузовом трюме, – сообщила Эвелина. – Только улететь на ней ты пока не сможешь – тебя угораздило разбить всмятку сенсорный блок. Она теперь слепая, как барсумская мышь. Придется тебе лететь с нами до ближайшего дока.

– А это далеко?

– Далеко, – коротко ответила собеседница. – Кроме того, у нас еще много дел…

– Каких? – полюбопытствовала Милисента.

– Ну сейчас, например, собираем нуль-торпеды, ими нас пытался прихлопнуть пират, за которым мы охотимся.

Милисенте оставалось только удивленно умолкнуть.

…Меньше чем за час они обошли основные помещения охотника: жилую палубу, рубку, комнаты отдыха… Ничего особо нового Милисента не узнала: всё-таки боевые корабли в разных мирах не очень отличались друг от друга.

Ее спутница охотно отвечала на вопросы.

…Эвелина 1-я искоса оглядывала гостью «Пассата». Стройная, худощавая, невысокая, с лицом, выражение которого весьма подошло бы обычной прилежной лицеистке старших курсов (она и не подозревала, как недалека от истины). И, судя по всему, скромная и сдержанная.

Их гостья вовсе не была похожа на стандартных амазонок – тех, кого она, во всяком случае, знала, – как на подбор здоровенных накачанных девчат с могучим бюстом.

Эвелина вспомнила, как года за два до того, как ей пришлось уйти из полиции, ее родную планету Гарлем посетил с визитом вежливости амазонийский учебный крейсер, экипаж которого состоял почти сплошь из курсанток их космической академии, и ей поручили обеспечивать безопасность мероприятия.

Девицам организовали культурную программу, в которой одним из пунктов был бал со студентами консерватории.

Ее поразило то, как гостьи взяли бедных мальчиков в оборот. Как назло, на растерзание амазонкам отдали самых тихих и благонравных студентов – с факультета рэпа и хип-хопа. Вместо танцев под древнюю – чуть ли не земную музыку – и чаепитий с тортом девки тут же принялись хватать оторопевших парней и громко расспрашивать: а где тут ближайшая гостиница?…

Да, пожалуй, ничего удивительного, что такая нестандартная амазонка не ужилась среди своих. Что, интересно, она будет делать теперь?

Вообще-то, Эвелина могла бы назвать десяток миров, где Милисенту без проблем взяли бы на службу. Правда, во многих из них к женщине-солдату начальники частенько относятся прежде всего не как к солдату, а именно как к женщине. Может быть, лучше порекомендовать ей поступить в полицию? Тем более что у Эвелины имелись кое-какие знакомства на разных планетах…

По окончании экскурсии Эвелина провела гостью в кают-компанию. Там их ждали человек пять, включая уже знакомого Милисенте капитана. Она вновь представилась, в ответ получив вежливое приглашение разделить с ними трапезу – кофе с сэндвичами.

Допив кофе, гостья вдруг с недоумением уставилась на эмблему на стене.

– Извините, а что это у вас за герб? – робко спросила она.

– А разве ты еще не поняла? Это корабль Космопола.

Про Космопол Милисенте приходилось кое-что слышать.

– А, собственно, кому этот ваш Космопол подчиняется? – вдруг вспомнив кое-что, спросила она.

Вопрос этот был отнюдь не праздным.

Не один раз уже затевались попытки хоть как-то объединить человечество, собирались конференции, принимались воззвания, да на этом всё и кончалось.

Последняя более-менее представительная конференция, на которой собрались посланцы трех с чем-то тысяч государств, прошла четверть века назад, в столице Новой Новой Гвинеи. Почти год потребовался ее участникам, чтобы выступили все прибывшие. Затем начали выбирать президиум и совет, но окончательно запутались и еще через семь месяцев разъехались ни с чем.

За это время три государства объединились, два развалились, в двадцати произошли перевороты и революции, а из еще двух пришли космограммы, что никого они не посылали ни на какие конференции и это какие-то аферисты. (Но увы – было поздно: самозванцы уже исчезли, успев взять немалые кредиты.)

– Как тебе объяснить, девочка, – вступил в разговор Георг. – Ты, видимо, удивишься, но можно сказать, что Космопол не подчиняется никому. Это неправительственная организация, добровольно борющаяся с межпланетной преступностью там, где власти не справляются. Она существует на пожертвования фирм и государств, на взносы сочувствующих нашему делу простых граждан, на то, что нам платят, иногда платят, – уточнил он, – те, кому мы помогаем…

– На конфискованные средства… – кивнув, продолжила Милисента.

– Ничего подобного, – посуровел Александр. – Всё конфискованное Космополом идет на благотворительные цели. Так что особо не роскошествуем.

– Ясно, – с долей легкого скепсиса вздохнула Милисента. – Что-то вроде странствующих рыцарей? – И тут же спохватилась, не обидятся ли?

Но Михайлов только кивнул – видимо, эта часть местной истории ему была неизвестна.

А дело было вот в чем.

Примерно сто лет назад из соседнего рукава Галактики, где к тому времени уже третий век бушевала смута, сюда начали залетать в большом числе представители возникшего там сословия космических феодалов – хозяев небольших боевых судов или переделанных из гражданских посудин каперов. Называли их по-разному – от вольных воинов, наемников и донов до бандитов, разбойников, мошенников и даже совсем непечатных и неприличных словечек. Но чаще всего – странствующими рыцарями.

Они имели обыкновение устраивать засады на перекрестках второразрядных торговых путей и, прихватив какого-нибудь пузатого тихоходного купца, настоятельно попросить у него сделать добровольный взнос на дело борьбы за вселенскую справедливость. Если же им попадался караван, то они пристраивались к нему и предлагали за умеренную плату свои услуги по защите мирных торговцев от космических разбойников.

– А разве тут есть разбойники? – спрашивали некоторые, особенно наивные.

– А как же, не сомневайтесь! – ухмылялись рыцари, выразительно хлопая себя в грудь. – Или, может, скажете, что мы наглые лжецы?!

Иногда они таким же образом взимали дань с целых планет – с тех, которые не имели флота и не могли указать нахалам на дверь. Бывало, являлись к правителям, выбирая тех, что потупей, и просили у них помощи (деньгами, горючим, боеприпасами) в борьбе с будто бы объявившимся неподалеку от их планетной системы ужасным космическим чудовищем (каким-нибудь «Пожирателем Звезд» или «Дьявольским Огнетушителем»), получив просимую помощь, они с помпой отправлялись на охоту за оным чудовищем, а спонсоры, бывало, годами ждали возвращения героев, иногда даже справляя по ним заупокойные службы.

Иногда, впрочем, эти рыцари подряжались участвовать в мелких войнах, что шли тогда в их области Вселенной, и показывали себя неплохо.

Но публика эта была склочная, скандальная, неуживчивая и крайне неохотно подчиняющаяся кому бы то ни было.

Однажды сотни полторы команд собрались в стаю, чтобы захватить какую-нибудь подходящую планетку и осесть на ней, но тут же стали делить шкуру неубитого медведя, спорить, кому какими землями владеть, начались свары, постепенно переходящие в стрельбу…

Одним словом, когда в систему их базирования явилась карательная флотилия Халифата, вызванная его местными вассалами, до смерти напуганными, ей, собственно, уже нечего было делать.

В конце концов рыцари сошли мало-помалу на нет, частью разогнанные космическими флотами, частью осев на окраинных мирах.

Но словосочетание «странствующий рыцарь» стало сродни допустимому в обществе ругательству.

И тут внезапно острая, как молния, мысль – мысль, изумившая бы ее еще пять, нет, минуту назад, всецело захватила принцессу.