Уэльсе.

Какое-то время, видимо, на островах продолжала действовать прежняя римская администрация – ведь формально империя не отказывалась от власти над британскими провинциями. Но длится это благополучие недолго.

На острове вспыхнули междоусобицы, обострились противоречия между различными племенами и областями. Как это бывает, смутой не замедлили воспользоваться внешние враги.

Британия оказалась защищена морем от всесокрушающих волн варварских нашествий, которые смели Рим. Но нельзя сказать, что положение ее было безоблачным. Восточное побережье подвергалось нападениям саксонских, бургундских и франкских пиратов, обосновавшихся в бывшей Галлии, западное – ирландских. (106,226)

А самое главное – обжитые области острова стали жертвой набегов и с севера, со стороны не подвластных римлянам северных кельтов и пиктов. [31]

Обстановка настоятельно требует объединения разрозненных сил и, естественно, человека, который это объединение мог возглавить.

И такой человек нашелся. То был Вортигерн, кельтский вождь, находившийся, однако, в родстве с местной римской аристократией.

Ему удалось – где силой оружия где, видимо, хитростью, объединить кланы и группировки, вождей племен и римских поселенцев, нанести ряд крупных поражений пиктам, обезопасить побережье от пиратов.

И именно он принял решение, погубившее кельтов Британии и его самого.

Для борьбы с непрекращающимися набегами пиктов он призвал германские племена саксов и фризов с севера Германии, и ютов с англами – жителей нынешней материковой Дании. Позже, они получат собирательное наименование саксов, видимо, по преобладающему контингенту.(106,228)

Их предполагалось расселить на северной границе, учредив нечто подобное казачьему войску.

Собственно, Вортигерн не выдумал ничего нового, он лишь воспользовался опытом позднего Рима, когда императоры приглашали на службу целые варварские племена, отводя им земли для поселения в приграничных местностях, чтобы те отбивали нападения вчерашних соплеменников и соратников.

Однако то, что годилось для еще достаточно крепкой империи, оказалось губительным для небольшой провинции. (120,190)

Довольно скор – точнее, почти сразу, саксы и их союзники пришли к выводу: чем воевать с дикими злобными пиктами в надежде отнять у них их сырые и неплодородные долины в Каледонских горах, куда удобнее и безопаснее нападать на растерявших воинский дух своих латинских и кельтских предков бритто- римлян, благо владеют они куда более обширными и богатыми угодьями.

Похоже, Вортигерн так и не понял своей ошибки, решив, что имеет дело всего лишь с взбунтовавшимися союзниками, а не со смертельным врагом, от борьбы с которым зависит – кто станет хозяином Британии.

Он пытается договориться с саксами, соглашается уступить им часть земель.

Он даже вступил, если верить преданиям, в брак с дочерью Хенгиста – одного из двух вождей новопоселенцев.

Во время пира, посвященного заключению мира, саксы по приказу зятя Вортигерна набрасываются на кельтских гостей, учиняя настоящую резню. Вортигерн спасся чудом, чтобы навсегда исчезнуть со станиц истории.

Вскоре саксы завладели всей восточной частью острова.(106,230)

И хотя последующим правителям – Амброзию Аврелиану, Утеру Пендрагону и, наконец, его сыну, легендарному Артуру, удалось на время остановить германскую колонизацию, и даже подчинить захваченные саксами территории (20,24;120,211) в конце концов сопротивление кельтов было сломлено.

Отчасти этому способствовали сами бритты, не сумевшие преодолеть междоусобицы даже перед лицом неотвратимой опасности.

Примерно в середине VI в. единое государство британских кельтов окончательно рухнуло, и саксы стали хозяевами большей части страны. В произведении британского церковного хрониста Гилдаса «О гибели Британии» говорится о множестве разрушенных городов и полях «на которых не осталось ни одного колоса», о массовой резне бриттов. (15,65). Многие бежали за море, во владения франков, где составили основную массу населения Бретонской марки(20,31)

Беспристрастные же данные археологии свидетельствуют, что уже в начале VII века некогда возделанные земли заросли лесами, а практически все города были покинуты и больше не возродились никогда. Немногочисленные уцелевшие кельты были обращены в крепостных и рабов и быстро ассимилировались.

А потомки завоевателей забыли, кому принадлежали лежащие в руинах города и, как свидетельствуют англосаксонские легенды, полагали, что их построили мифические великаны. (15,67)

Почти вся Британия перешла под власть саксов, образовавших семь языческих королевств, (христианство распространилось только во второй половине VIII века). Кельтские государства сохранились только в западных областях Британии – нынешнем Уэльсе, Корнуэлле и Регеде – области на побережье Ирландского моря.

Вышеупомянутые семь королевств, получивших у церковных хронистов название Гептархии, непрерывно враждовали между собой, что до некоторой степени ослабило натиск их на земли кельтов.

Равновесие сохранялось до IХ в, когда король Этельред объединил саксов под своей властью и завоевания кельтских земель возобновились.

Дольше всех боролись валлийцы – Уэльс был присоединен к Английскому королевству только в 1282 году. А еще через четыре с лишним века последняя свободная кельтская страна – Шотландия, тоже стала его частью. Правда, благодаря не силе оружия, а тому, что шотландский король Яков I занял английский престол.

Если вдуматься, то в этом почти забытом, давнем, в общем – то, случайном решении ныне практически забытого правителя, лежат корни нынешнего мироустройства. Ведь два из трех наиболее могущественных государства нового времени – Британская империя и США, в сущности, родились из диких языческих поселений Гептархии. Просто невозможно до конца представить, как мог бы выглядеть и ХХ век, и вся история цивилизации без англосаксонского пласта влияния, на который так много завязано.

Даже поверхностный взгляд даст понять, как много привычного нам, и одновременно – лежащего в основах современного общества, произошло из Англии.

Шекспир и Джеймс Уатт, Роджер Бекон и Ньютон, Хабеас Корпус Акт, [32] конституционализм… Список этот можно было бы продолжать еще очень долго.

Представим себе, что ничего этого не было. Просто случилось так, что Вортигерн проиграл борьбу за власть кому-то из своих многочисленных противников, имена которых напрочь стерты временем.

И на его месте оказывается другой человек – тот, кто понимает, что не следует пускать волков в овчарню, или просто не симпатизирует германцам. Одним словом, роковое решение не принято.

И вот, в результате этого весьма благоприятного (но, как мы видим, вовсе не невозможного) развития событий, античная цивилизация не исчезает полностью, но продолжает существовать, пусть и в значительно измененном виде.

Весь VI-VIII века происходит развитие и укрепление единого Британского кельтско-латинского государства. Разумеется, развитие это не беспроблемное и не бескровное. Были бы и войны с северными соседями – пиктами и шотландцами, и мятежи местных владык, и междоусобицы.

Сохраняются определенные трения между проримски и прокельтски ориентированными группами населения, между областями, которые давно восприняли латинский язык и христианство, и окраинными землями вроде, Ид-Рифа или Гвинедда, остававшимися фактически независимыми от Римской империи, и сохранившими полностью древнюю религию и обычаи.

Объединить все эти разнообразные земли воедино достаточно трудно, поэтому вряд ли Британское государство было бы единым монолитом, подобном маленькой Римской империи, наследником которой считало бы себя. Это, скорее всего, могла быть следующая форма политического устройства – центральные и восточные области, где римское влияние было наиболее сильным представляют собой единое государство,