— У нас тут есть все. Мужчины, женщины, групповуха. Любой возраст на ваш выбор. Не стесняйтесь.

— Идет.

— Мы всегда здесь.

Он заботливо нахмурил брови. Я был тронут.

— О’кей, — сказал он, помолчав. — Держите. — Он протянул мне конверт, слишком тонкий, чтобы в нем лежало зелье. — Отнесите это в порошечню на углу Телеграф-авеню и Пятьдесят девятой. Они дадут вам все, что нужно.

Я убрал конверт в карман.

— Мы не держим порошки здесь, — объяснил он. Наконец-то он разговорился. — Слишком опасно. Это только филиал.

— Ясно.

— О’кей.

Он обошел вокруг маленького столика с телефоном. Похоже, он был разочарован отсутствием моего интереса к девушке или разговору.

Он протянул мне мою карточку.

— Мы проверили ее нашим декодером. Двадцать пять. Да, негусто. Я мог бы помочь вам…

— Нет, — ответил я. — Спасибо, не надо. Это не поможет. Я под колпаком у Отдела. Они заметят.

Он широко улыбнулся, словно уличный торговец, расхваливающий свой товар.

— Вы не поняли, мистер Меткалф. Мы продаем карму только высшего качества. Отделу она не по зубам. Запись на внутренний слой. — Он помолчал. — И в конце концов у вас еще остался здесь неиспользованный кредит.

Иррациональная часть моего сознания, все еще трепетавшая при мысли о том, как мало кармы у меня осталось, заставила меня задержаться и обдумать это предложение. Однако мне не потребовалось долго размышлять, чтобы понять, что разницы не будет. Оверхольт не знал, кто я, иначе не стал бы предлагать мне этого.

— Право же, спасибо, — произнес я, стараясь говорить по возможности искренним тоном. — В моем случае это не сработает.

— О’кей, — повторил он, разведя руками.

Я забрал карточку.

Я оставил его за телефоном и вышел. Оставшись на лестнице один, я остановился, прислонился к стене и перевел дыхание. Фокус с девицей меня потряс. Мне было проще думать о всех тех дюжинах или сотнях людей, которых Фонеблюм извлек из морозильника, чем вспомнить пустой взгляд улыбающейся девушки в сырой комнате. Девушки с клубком проводов в голове. Я не мог избавиться от этого воспоминания, значит, придется привыкать к нему.

Пару минут спустя я прошел остаток лестницы и миновал комнату, где гонял шары, отрабатывая удар, здоровяк. Я глянул на него, и он улыбнулся мне. Я решил, что для него я провел наверху достаточно времени для того, чтобы успеть наскоро перепихнуться с той девушкой. Я попробовал разозлиться, но не смог. Я улыбнулся в ответ и вернулся в бар.

Там все шло по-прежнему, то есть воздух казался осязаемым от паров алкоголя и сигаретного дыма. Музыка играла громче, хотя веселее от этого не стала. Мне хотелось выпить, но в баре было не протолкнуться. Не стоило и пытаться. Ничего. Понюшки в машине мне вполне хватит.

Протискиваясь сквозь толпу к выходу, я услышал за собой возмущенный голос бармена, оставшегося с половиной сотни в кармане. Я не стал оборачиваться. У меня почему-то не было настроения платить. Я решил, что ему не легче протискиваться сквозь толпу, чем мне, а если на свете и есть что-то, что я умею делать хорошо, так это заводить машину в большой спешке.

Я добрался до двери и толкнул ее всем телом. Одновременно кто-то дернул ее с другой стороны, и я чуть не упал ему в объятия. Я обругал его и только потом понял, кто это. Прямо передо мной стоял Гровер Тестафер собственной персоной. Это было вовсе не весело, но я чуть не рассмеялся. Секунду спустя, когда из-за его спины, как чертик, вынырнул кенгуру, я уже не удержался.

Они составляли замечательно забавную пару. Формально, судя по всему, командовал Тестафер, но стоило ему увидеть меня, как он передал все полномочия Джою. Кенгуру только ухмыльнулся. Я прекратил ржать и попытался нырнуть между ними к моей машине, сразу же поняв, что идея не сработает. И правда, не успел я вставить ключ в замочную скважину, как услышал за спиной шаги, а между луной и ее отражением в окне машины проскользнула какая-то тень.

— Привет, Гровер, — сказал я, оборачиваясь.

Но передо мной стоял кенгуру, и в лапе его снова виднелся маленький черный пистолет.

— Привет, Меткалф, — несколько вяло произнес Тестафер.

Ему явно не хотелось ввязываться в эту историю. Он подошел ближе, но держался все равно за спиной кенгуру с пистолетом.

— Убери кенгуру, и мы поговорим, — предложил я.

— Пошел ты, тупица, — сказал Джой. — Никто меня не уберет. Я сам решаю, уйти мне или остаться. И никто другой.

— Ладно, — сказал я. — Убери только пушку.

— Мне кажется, пистолет не помешает, Меткалф, — сказал Тестафер. — Вы — опасный человек.

— Продукт своего времени, — вздохнул я. — Сами понимаете.

Я прислонился спиной к машине и убрал ключи в карман. Если уж нам придется говорить, я хотел по крайней мере чувствовать себя поудобнее. Холодало, и воздух был влажный, хотя и без тумана. Я отходил от приключений на втором этаже. Понюшка мне не помешала бы, но во всех других отношениях я чувствовал себя нормально.

— Мы ищем Челесту, — заявил Тестафер. — Лучше скажите, если знаете, где она.

— Здесь ее нет, — ответил я, мотнув головой в сторону «Капризной Музы».

За спиной кенгуру Тестафер явно чувствовал себя увереннее.

— Тогда скажите нам, видели ли вы ее сегодня, — сказал он. — И вам не мешало бы объяснить, что это вы делаете здесь.

Он явно научился задавать вопросы, не раня при этом свою чувствительность.

— Это вам не мешало бы объяснить, зачем вы ее ищете, — возразил я. — На мой взгляд, вы могли бы с этого начать.

— Она распустила язык, — ляпнул кенгуру. — Это становится опасным.

— Звучит не так уж страшно, — заметил я. — Пусть себе болтает. Чем это вам может помешать?

Кенгуру засопел и сунул пистолет мне в живот, словно это помешает мне задавать вопросы.

Но он ошибся.

— Чего вы боитесь? — продолжал я. — Или это Фонеблюм боится и выгнал вас на улицу разобраться с его страхами?

В эту секунду из дверей «Капризной Музы» вывалился наконец бармен в обществе здорового игрока в бильярд — рядом с ним он сразу показался маленьким. Но только показался. Они огляделись по сторонам и направились в нашу сторону. Они действовали слаженно, и я подумал, что им не впервой работать в паре.

Ситуация становилась забавной. Вот мы с Джоем и Гровером мило беседуем у машины, а вот два качка из «Музы» хрустят гравием, явно намереваясь разобраться с нами. Луна светила вовсю, но пистолет Джоя был черным, и он держал его достаточно низко. На деле их было четверо против одного, но всем четверым казалось, что расклад совсем другой: двое против троих. А пятый отнюдь не собирался разубеждать в этом остальных.