другие — солнечными, лунными и звездными лучами, третьи-лесами, горами, реками. Океан и Нерей вместе со своими дочерьми — океанидами и нереидами — владычествовали на морях. Мнемосина воплотила в себе память, Фемида — справедливость. Бессмертными и мудрыми были титаны, но даже они преклонялись перед сыновьями титана Япета — Атлантом и Прометеем, проникшим в тайны судьбы и сокровенные думы Матери Земли. Однако любимцем Геи оставался младший сын — Крон (что значит «Всепоглощающее время»). Ему и вручила она победное оружие — волшебный серп.

Незаметно подкравшись к отцу, Крон нанес роковой удар, навсегда лишивший Урана способности производить потомство. Произошла смена владык. Титаны единодушно признали властелином мира коварного Крона. Наступил век блаженства — «золотой век».

Но… Нет правды на Земле. И Крон был бессилен перед судьбой. А она ему тоже предрекла падение от рук собственного сына. Где выход? Куда девать собственных детей? Ведь уничтожить-то их нельзя — они же бессмертны. Боги все-таки! Крон стал просто глотать новорожденных. Так он отправил в свой желудок Гестию, Деметру, Геру, Плутона, Посейдона. То же ожидало и младшего Кронида-Зевса, который вот-вот должен был появиться на свет, Тогда жена Крона-Рея-отправилась на остров Крит и там, в пещере спрятала младенца. Вооруженные воины, охранявшие его, ударяли копьями по щитам, чтобы заглушить голос плачущего ребенка, а коза Амалфея покорно выполняла функции кормилицы.

Теперь оставалось самое главное-обмануть Крона. И вот Рея, завернув в пеленки камень, отнесла его чадолюбивому отцу, который радостно и проглотил его.

А когда Зевс подрос, он осуществил пророчество. Но сначала ему понадобилось заполучить верных союзников — собственных братьев и сестер. Крону незаметно дали снадобье, и он изрыгнул проглоченных детей. Первым же, естественно, вышел спасительный камень — тот самый, который Зевс, не без оснований, поместил в Дельфийское святилище, «чтобы всегда там стоял он как памятник смертным на диво».

«Мы открыли целую художественную эпоху, в наших руках величайшее из уцелевших от древности произведение искусства». Так писал немецкий археолог К. Гуман, нашедший в 1878 году одно из чудес света — алтарь Зевса в Пергаме. Грандиозный памятник девятиметровой высоты был сооружен в начале II века до нашей эры в честь победы Пер-гамского царства над галатами. Торжество добрых сил над злыми, света — над тьмой — таков был смысл сцен, изображенных на фризах алтаря. Сюжет этих рельефов — битва богов с титанами. «То лучезарные, то грозные, живые, мертвые, торжествующие, гибнущие фигуры… Как я счастлив, что не умер, не дожив до последних впечатлений, что я видел все это!» восклицал в 1880 году И. С. Тургенев, познакомившийся с отдельными плитами, собранными Берлинским музеем.

Алтарь Зевса должен был прославить богов и царей, увековечить превосходство Пергама над «варварами» (так эллины именовали всех иноземцев, не греков), внушить мысль о неколебимости царства, способного сокрушить врагов как внешних, так и внутренних. И греческие мастера обратились к древнейшей мифической истории — к своего рода гражданской войне между старым и новым поколением богов. Боги — против титанов, Крониды — против Уранидов.

Десять лет длилась эта гигантомахия, пока, наконец, Зевс, по совету Геи, не обратился за помощью к Сторуким и Циклопам, освободив их из Тартара. Тогда-то и изготовили Циклопы для Зевса молнию, для Посейдона — трезубец, для Плутона — шапку-невидимку. Гремели небеса, охваченные огнем, рушились горы и скалы, вскипали реки и моря.

Титаны были повержены. Их заковали в цепи и бросили в Тартар. А охранять их Зевс поручил своим бывшим сторонникам — сторуким чудовищам. Будущей истории человечества был дан убедительный пример того, как надо поступать с теми, кто помогает прийти к власти. Царь богов продемонстрировал блестящее умение пользоваться услугами могучих союзников и вовремя избавляться от них.

Но в глубокой древности битве богов с титанами придавали иной смысл. Нужно было не только объяснить, откуда появились сами боги, но и оправдать их победу. Поэтому титанов воспринимали и изображали как чудовищ. Они словно воплощали в себе самые необузданные, дикие, свирепые и темные силы, враждебные всякому порядку. Они — отголоски представлений тех далеких времен, когда первобытный человек испытывал суеверный страх перед природой, перед всем, что было сильнее его и непостижимо для его разума.

Со временем люди стали сообразительней. Они усвоили, что непонятные явления могут быть не только вредными, но и полезными. Дождь, ветер, солнечный свет, морские волны — все это способно не только вредить человеку, но и помогать ему. Солнечные лучи несли свет, тепло, жизнь, они же грозили и гибелью. Земля и ее недра — начало и конец жизни. Плутон — бог подземного царства, куда ведет последний путь каждого смертного. Но он же когда-то ведал урожаем и считался богом изобилия. Сирены — полуптицы-полуженщины — чарующим пением завлекают на свой остров путников и уничтожают их. Красота несет гибель.

«Я царь — я раб — я червь — я бог»! — гордо утверждал в XVIII веке Державин. Но уже за 2300 лет до этого у греческого комического поэта Эпихарма хватило дерзости объявить:

Разумеется, понадобились многие столетия, чтоб человек посмел сравнить себя с богами. Но все-таки страх перед сверхъестественными силами постепенно исчезал.

Поражение и даже гибель представителей божественного племени — это знают не все религии. Ни в иудейской, ни в мусульманской религиях боги не умирают. Они даже не рождаются — были и будут всегда. Если же все-таки в других религиях им приходится расставаться с жизнью (как это было с Иисусом Христом или древнеегипетским Озирисом), то только для того, чтобы потом вновь воскреснуть. Культ умирающего и воскресающего бога связан с представлениями об умирающей и возрождающейся природе. Теоретически греческие божества тоже бессмертны. Но, как оказалось, этой чести удостоились лишь те, кто воссел на Олимпе, — олимпийцы. А остальные? Кое-кто из титанов сохранил бессмертие, а иные утратили его. Непонятное внушало страх. Разгаданное теряло смысл. Старые боги терпели поражение и исчезали.

Крылатое чудовище с львиным туловищем и женской головой — Сфинкс сохраняло силу до тех пор, пока не нашелся человек, разгадавший его загадку. После этого Сфинксу ничего не оставалось, как броситься со скалы в море.

Хитроумный герой Одиссей сумел обмануть коварных сирен и насладиться их пением, не высадившись на гибельный берег острова. И сирены тут же пали замертво.

Отважных аргонавтов, отправившихся в Колхиду за золотым руном, в проливе у Черного моря