не переселились, но и те, что собрались, изрядно напрягают нашу слабосильную экономику. Они ведь не только кушать хотят, но еще телефоны требуют, с разными прочими удобствами в собственном пользовании. Из имущества младшим по существующему уже сотни лет неписанному соглашению было положено обеспечить ошейник, миску, поилку, гребень, мыло специальное против блох, еще что-то, сейчас уже не упомню. Большинство это все уже имело, но каждый щенок должен был получить весь комплект в подарок от своего племени, в данном случае, от Клана.
Домики тоже строили по специальным проектам, для желающих. Некоторые прекрасно обходились без них, но это уже от характера и воспитания зависело. Кухня на заставе в обязательном порядке имелась и, естественно, повар с руками. На каждого младшего со складов Клана на время службы в охране выдавалось продовольствие, а в дорогу непременный сухой паек. Консервы — каша с мясом. Кушали они не слабо, да и за здоровьем следить надо, так что кроме повара требовался еще и ветеринар, который их регулярно посещал и осматривал. Это мы в первую очередь постарались. Собственная отдельная ветеринарная служба, под началом Пастуха, между прочим получающая зарплату из регулярных отчислений от доходов младших, а не из общего фонда Клана.
У многих стай были свои собственные стада, за которыми они ревностно следили, а еще нередко нанимались пасти общинные и частные. Уж это младшие умели в совершенстве, а нам заодно освобождали руки, которые можно было использовать в другом месте. А что такое собственность им объяснять не надо. Кроме земли, которая закреплялась за поселком и была общей, каждый имел свое личное имущество еще на равнинах.
Пришлось расселять младших мелкими группами вдоль границы, на заставах подвластных крысиных родов, и выдавать мобильники только альфа-самцу и альфа-самке, как признак статуса, да и кормятся они при этом не за наш счет. Граница у нас теперь на тяжелом амбарном замке и нарушения бывают крайне редко, а для поддержания формы и постоянного напоминания кто здесь начальство регулярно отряды младших при минимальной поддержке ходят на юг с другой стороны рек, вплоть до самых гор. С проживающими там крысиными родами мы разговариваем исключительно через прорезь прицела, слишком сильны у них настроения по части сохранения старых обычаев.
Большинство крысиных семейств, еще сохранившихся после удара Федерации, очень быстро лишились своего скота, который порезали или угнали на нашу сторону, и с трудом удерживаются, сидя практически в осаде. Кое-кто ушел на север, бросив землю, лишь бы не лишиться последнего. На ту сторону Левой тоже не забываем экспедиции посылать. И занятие какое-никакое, и местность неплохо бы знать. Некоторые кошачьи виды вполне приспособились к жизни в густых лесах, но не всем по душе такие места.
— Не особо ошиблась, — согласилась Черепаха. — Значит, для поддержания численности требуется два ребенка на семью, чтобы рост был постоянным, а надо учитывать еще и разные несчастные случаи, болезни и войны, выходит минимум три. Но такими темпами мы даже наш кусок Треугольника еще долго заселять будем. Так что желательно четыре и пять. Лет через пятнадцать подрастет новое поколение и тогда двинемся дальше. На той стороне границы еще очень много места, даже если не всех крыс трогать.
— А где твои личные три, четыре, пять? — полюбопытствовал я.
— Глупый вопрос, — безмятежно ответила Черепаха, — я еще молода, загружена работой, — она кивнула на мгновенно замолчавших учениц. Кто сказал, что общей телепатии нет, а есть исключительно индивидуальная беседа, когда узнать чужие мысли или даже не обращенную к тебе мыслеречь нельзя? Они сразу отреагировали, преданно уставившись в ее сторону, и продолжили беседу с хихиканьем только после того как поняли, что она на них по-прежнему внимания не обращает. — И делаю карьеру, — закончила Черепаха. — Тут не до того, чтобы мужика искать. Когда понадобится — быстро отыщется. А потом, чтобы тренировать спортсменов, не обязательно самому тяжести поднимать. Гораздо лучше отдыхать в холодке, раздавая указания.
Потом, очень это удачная мысль была, создать площадку для щенков. Играют вместе общей стаей, привыкая нормально общаться с другими видами, и намного меньше присматривать надо, на всю группу пару молодых девчонок.
Я хмыкнул.
— А что? — спросила Черепаха. — Я что-то не поняла в этой твоей идее?
— Он всех обманул, — пояснила Даша. — Матери освободились, можно их на работу загнать. Общественный долг и все такое, можно в охрану поставить на острове, а парней на границу кинуть. Нам тогда вечно рук не хватало. Сейчас проще, но уже все привыкли, что можно в ткацкой мастерской работать, а не сидеть с детьми. Варить, не надо, убирать и копаться в огороде не надо, следить за отпрысками не надо. Благодать! Тем более, что перед носом висит большая красивая морковка в виде распределения прибыли мастерской в зависимости от вклада. Больше работаешь — больше получаешь.
— Что-то я раньше не замечала за тобой особой хитрости, — озадаченно сказала Черепаха. — Надо будет внимательно понаблюдать, не поумнел ли внезапно.
Она откусила очередной кусок.
— Кстати, — продолжая жевать, спросила она мыслеречью, — что там насчет моей карьеры? Когда оправляемся?
— Как Зверь отмашку даст, — ответил я. — День, два, — пока встрече нарадуется. Отдыхаем пока.
— А то я уже вещички собрала, освобожу несчастного Длинного Зуба от своего присутствия. Что, думаешь, не знаю, что он тут пел?
Она ласково мне улыбнулась, показывая острые клыки.
Разговор за столом стал общим, типично женским, про детей и их возможные болячки, про урожай, скотину и прочие дела. На меня перестали обращать внимание.
— Ты что-то хотела, что при всех нельзя говорить? — спросил я мыслеречью у Старшей, дождавшись, пока она замолчит после ответа на град возмущенных реплик на ее внушительный монолог о преимуществах тигрят перед прочими видами малолетних оборотней, и тоже начнет жевать. Любит она это дело — провоцировать и отслеживать реакцию. Профессиональный заскок полицейского.
Я вначале рассчитывал сделать как раз наоборот, Старшую приставить к Зверю, следить за обстановкой на равнинах, а Младшую в начальники к Хищникам, наблюдать за границей и порядком. Они меня спросить забыли. Тигрица присмотрела себе Доцента и очень быстро села ему на шею. Не сказать, что он сильно против был. Только такую семью отправлять на равнины уже не стоило. Мы пауков из Совета стараемся лишний раз не раздражать наглым поведением. Вот и устроили рокировку.
— Я даже не знаю, — также мыслеречью, ответила Старшая, с интересом ковыряясь в тарелке и не поворачивая голову, — как объяснить.
Земным шпионам до нас далеко. Подобную беседу и хороший паук не отследит. Максимум поймет, что говорят и кто именно, а в большой кампании и это сложно, но слышать пока еще не научились. Я точно знаю, что Черепаха над этим упорно бьется, мучает ее нездоровое любопытство, но результат пока нулевой. Земные книжки тут не подмога.
— У меня такое впечатление, что мне сильно недоговаривают, — говорила между тем Старшая. — Не понимаю, какие могут быть тайны при моей должности, семейном положении и нашей клятве.
Она посмотрела мне в глаза.
— А конкретно?
— Подходит вчера ко мне Койот, — пояснила она, — и говорит: «Обрати внимание на Стремящегося к свету, он опять в поход собрался. Надо усилить охрану границ. Как бы беженцы в нашу сторону не понеслись толпой. Да и вообще, неплохо было бы посмотреть, что там после очередной драки плохо лежит. Разведчиков послать на тренировку».
Вчера прибыла с равнин и уже знает, чем там с другой стороны границы Стремящийся к свету занимается. Это что получается, мне не доверяют? У вас на той стороне агенты имеются, а я, начальник Хищников, отвечающий за разведку, не имею о таком понятия?
Да, подумал я. Секреты удержать трудно, Летчик рано или поздно должен был засветиться. Его и так
