раскидистого дерева он различил что-то, лежащее на земле, и, приглядевшись пристальнее, понял, что это человеческое тело.

«Кто бы это мог быть? — подумал молодой офицер — Наверное, кто-то из гостей короля не рассчитал своих сил и завалился спать подальше от людских глаз. Не мое это дело, — он повернулся, собираясь уйти, но вновь раздавшийся стон заставил его вздрогнуть. — Женщина?..»

Альгимант подошел поближе и, склонившись в полутьме, с ужасом узнал в лежащей на земле женщине в темно-вишневом платье ту, кого безуспешно искал. Это была Мелисса!

— Что с тобой? Тебе нехорошо? — спросил он, наклоняясь, чтобы приподнять девушку.

Он только успел подсунуть ладонь правой руки под ее плечи, как ощутил на пальцах липкую теплую жидкость. Кровь? Альгимант еще не воспринимал разумом в то, что произошло, но по каким-то неведомым человеку признакам уже понял: случилось ужасное…

— Мелисса! Родная! — в отчаянии воскликнул он, склоняясь к лицу девушки. Ее глаза были закрыты и веки даже не шевельнулись, когда он осторожно приподнял ее голову. — Ты меня слышишь? — горестно выдохнул Альгимант. — Кто?

Губы девушки дрогнули и почти неслышно прошептали:

— Брадобрей… король… на охоте…

— Что ты говоришь? Мелисса! — Альгимант попытался приподнять ее, чтобы прислонить к стволу дерева. — Я сейчас… за лекарем…

Через мгновение он понял тщету своих попыток: голова Мелиссы откинулась назад, и последний вздох слетел с губ девушки.

— Люди! Сюда! — закричал Альгимант, опуская тело Мелиссы на траву. — На помощь!

Когда Эсканоба и двое солдат на взмыленных лошадях подскакали к южным воротам Тарантии, ночь уже готова была покинуть улицы города.

— Кого там Нергал несет в такое время? — окошечко в воротах приоткрылось, и глаз стражника внимательно оглядел всех трех всадников.

— Открывай, Лапент! — гаркнул офицер, теряя терпение. — Не узнаешь меня, что ли, сонная мышь?

— А! Это ты, Эсканоба! — лязгнули засовы, и ворота, скрипя, стали медленно раздвигать свои створки. — А мы ждали вас только через пару дней. То-то я думаю… А где все остальные?

— Не твое дело! — обрезал его офицер. — Лучше скажи, у вас тут все в порядке?

— А что здесь может случиться? — на заспанном лице стражника отразилось искреннее удивление. — Слава богам, и не припомню уж, когда в Тарантии случалось что-нибудь такое уж скверное… ну, после возвращения короля Конана, я имею в виду. В королевском дворце, кстати, сегодня праздник, все нобили там веселятся.

— Успели! — выдохнул Эсканоба. — Хотя неизвестно, может быть именно сейчас… — он не договорил, кивнув своим спутникам: — Давайте быстрее!

По тихим улицам дробно застучали конские копыта. Один переулок, второй, и небольшая кавалькада вылетела на широкую улицу, которая вела к королевскому дворцу, и скоро уже мчалась вдоль длинной каменной изгороди, окаймлявшей сад, из которого слышались звуки музыки, смех и гомон множества развлекающихся от души людей. Эсканоба с товарищами свернули на короткую притихшую улицу, и офицер осадил коня. Солдаты последовали его примеру, и теперь всадники двигались медленной поступью, направляясь к видневшемуся в нескольких десятках шагов дому.

— Тихо! — офицер легко спрыгнул с коня, солдаты сделали то же самое. — Дверь приоткрыта, видишь, Миттерус? Держи коней, мы с Тайретом посмотрим, что там, а ты пригляди пока за улицей.

Солдат расторопно выполнил приказ и схватил под уздцы лошадей, а двое Черных Драконов, словно тени, скользнули вдоль ограды и, оглянувшись еще раз на пустынную улицу, вошли внутрь дома. То, что они увидели при свете тускло мерцавшей лампы, заставило Эсканобу похолодеть: на полу, скорчившись, лежало тело, бурое пятно, растекшееся около него не оставляло сомнения — человек, скорее всего, был мертв.

— Теплый еще… — Эсканоба приложил руку к шее мертвеца. — Совсем недавно зарезали. — Он перевернул тело на спину, и из перерезанного горла хлынула кровь. — Тихо! Может быть, бандиты еще здесь.

Тайрет взял тускло мерцавшую лампу. Они вытащили из ножен кинжалы и, осторожно двинулись вглубь дома, но ступенька старой лестницы предательски скрипнула, едва нога ступила на нее. Тут же наверху раздался топот, метнулся сполох света.

— Вот они! Быстрее! — Эсканоба рванулся наверх, его товарищ последовал за ним.

Черные Драконы, как молния, в мгновение ока очутились наверху, но поздно: в комнате царил страшный беспорядок, ящики кто-то перевернул вверх дном, но никого не было видно, лишь створка окна колыхалась от свежего утреннего ветерка. Офицер выглянул в сад, но и там никого не увидел.

— Упустили! — сплюнув от злости, прошипел Эсканоба. — На улицу, герои, надо успеть поймать их там.

В свою очередь, Миттерус, привязав поводья лошадей к стволу дерева и положив руку на рукоять меча, старательно всматривался в полумрак. Небо уже чуть-чуть посветлело, но было еще достаточно темно, и больше приходилось полагаться на слух, поэтому солдат сначала услышал, как в двух десятках шагов от него раздался шум, и лишь мгновение спустя смог увидеть две тени, спрыгнувших с каменного забора.

— Стой! — выхватив меч, он бросился к ним.

— Бежим! — крикнул кто-то из двоих, и они припустили прочь, в направлении горевшего на углу переулка фонаря.

Миттерус бегал не хуже доброго рысака, и через несколько мгновений уже приблизился настолько, что смог различить фигуры обоих беглецов. Еще пара-тройка шагов, и он в прыжке настиг ближайшего к нему.

— Стой, говорю! — гаркнул Черный Дракон, с размаха опуская свой клинок на спину беглеца.

Бежавший, вжав голову в плечи, попытался увернуться, но меч чиркнул по воздуху и острие все-таки задело ему плечо. Он как-то по заячьи вскрикнул и споткнулся, а Миттерус в это мгновение обрушил всю силу своей левой руки на затылок преследуемого. Раздался сочный шлепок, и беглец кубарем покатился в канаву, где, дернувшись несколько раз, затих. Второй наддал, и пока солдат, на миг остановившись, наблюдал за первым, успел метнуться к ограде дома и перемахнул во двор. Сзади послышались шаги, Миттерус оглянулся и различил подбегавших к нему товарищей.

— Это мы! — крикнул на бегу Эсканоба. — Ну что, поймал?

— Только одного! — указав кончиком меча в сторону канавы, крикнул в ответ Миттерус. — Второй вроде бы прыгнул туда.

— Давайте за ним, — приказал офицер, — а я займусь этим!

Солдаты рванули за беглецом, а Эсканоба, пригнувшись, принялся разглядывать скорчившееся в придорожной канаве тело. Руки, раскинутые в сторону, не двигались, чуть в стороне поблескивал кинжал. Офицер прыгнул к лежавшему и схватил его за шею, но по тому, как обмякло в руках тело человека, понял, что вряд ли уже сможет чего-нибудь от него добиться: удар Миттеруса оказался смертельным.

— Поздно! У этого ничего уже не узнаешь, — сокрушенно заметил Эсканоба и, схватив человека за ворот куртки, вытянул из канавы на мостовую, чтобы получше рассмотреть.

Офицер подтащил тело поближе к фонарю, по камням за ним тянулся кровавый след. Эсканоба перевернул труп на спину и обшарил карманы убитого. Там было несколько медных монет, но ничего такого, что могло бы навести хоть на какой-то след, он не нашел. Послышались шаги, и из-за угла появились Миттерус с Тайретом.

— Убежал? — сокрушенно спросил Эсканоба, хотя ему и так было ясно, что второго бандита его товарищи упустили.

— Все обшарили, но не нашли, — ответил Тайрет, разводя руками. — Быстроногий, гад, попался!

Пока Эсканоба возился с убитым, а солдаты гонялись за вторым беглецом, рассвет уже полностью вступил в свои права, и стало гораздо лучше видно все вокруг.

— Ну, ты и вдарил этому бандиту! — кивнул офицер на труп, обращаясь к Миттерусу. — Шею сломал