И вот – все получилось! Ольга получила два пожизненных срока. Еще немного – и миллиарды Маккинзи будут принадлежать Ким.

– Мисс Маккинзи, боюсь, что должен прервать нашу встречу, – произнес адвокат. Он только что закончил беседу по внутреннему телефону.

– Да ты знаешь, с кем разговариваешь! – воскликнула Кимберли. – Мне нужны мои деньги, какие бумаги требуется подписать?

Дубовая дверь офиса внезапно распахнулась. Появились люди, много людей. Кимберли ничего не понимала. Один из вошедших развернул перед ее лицом бумагу и произнес:

– Кимберли Маккинзи, вы обвиняетесь в пособничестве совершению двух убийств первой степени. Вы имеете право потребовать адвоката, вы можете хранить молчание…

– Нет! – закричала Кимберли.

Этого не может быть! Ее не могут арестовать! Их со Стивеном план безупречен! Убийца – Ольга.

– Я требую своего адвоката, Стивена Ван Бьюккенена! – произнесла Ким.

– Вряд ли это получится, – услышала она в ответ. – Час назад он спикировал в океан в горящей машине. Пройдемте, мисс Маккинзи!

На ее руках защелкнулись наручники. И только в лифте, который мчал ее и троих полицейских вниз, она поняла: наступило время возмездия.

– Да упокоится с миром… Да простятся ему все грехи…

Ольга присутствовала на траурной церемонии погребения Стивена. Полированный гроб медленно опускался в свежевырытую могилу. Людей было совсем немного. Родители Стивена, немногочисленные друзья, которые рискнули назваться таковыми после всех событий. И масса фоторепортеров за оградой кладбища.

Рядом с Ольгой стоял Элвин. За неделю невероятных событий он стал ей очень, очень дорог. Он отговаривал ее идти на похороны, но Ольга настояла на своем. Она все еще любит Стивена. Она простила ему все, что он сделал с ней.

– Миссис Маккинзи, – услышала Ольга знакомый голос.

Перед ней стоял окружной прокурор Мэрдок. Вид у него был смущенный, более того, Джэйсон Мэрдок выглядел поверженным.

– В чем дело? – крайне нелюбезно осведомился Элвин, беря ладонь Ольги в свою.

– Миссис Маккинзи, я от лица официальных органов приношу вам наши извинения. Фантастическое стечение обстоятельств, иезуитский заговор…

– На то вы и прокурор, чтобы установить истину, – оборвал его Элвин. – Вы же, мистер Мэрдок, с самого начала были уверены, что Ольга виновна, и все, что вы делали, сводилось к одному – любой ценой упрятать ее в тюрьму.

– Мистер Мэрдок, – произнесла Ольга, – мои адвокаты с вами свяжутся. Они готовят иск против Министерства юстиции и лично вас.

– Но…

Мэрдок попытался что-то возразить, но было поздно. Церемония похорон подошла к концу. Пронзительный ветер хлестнул ему в лицо. Джэйсон вдруг понял, что его отец был прав: каждый получит по заслугам, возмездие настигнет каждого. И он не был исключением.

Вертолет, рассекая лопастями воздух, был готов к полету. Инна, в длинном черном пальто, с минимумом косметики, взглянула на Ольгу.

– Нам пора.

Она держала за руку Энн. Девочка осунулась за месяцы плена. Врачи говорили, что ей понадобится не один год и не один психоаналитик, чтобы вернуться к прежней веселой и беззаботной жизни.

Ольга погладила Энн по голове. Она видит Инну и ее приемную дочь последний раз в жизни. Они собираются сменить паспорта и перебраться в другую страну – туда, где их никто не найдет. Ольга знала, что за Инной охотится могущественная и глубоко законспирированная организация наемных убийц.

– Ольга, я обещаю, мы еще когда-нибудь встретимся, – сказала Инна. – И при более веселых обстоятельствах. Мне так надоели бесконечные смерти…

Она улыбнулась, и Ольга вдруг поняла, что Инна, в принципе, обыкновенный человек. Ничуть не хуже и не лучше ее самой. Что сделало ее киллером? Причуды судьбы, желание стать богатой? Но теперь у нее есть Энн – девочка, ради которой Инна готова на все.

– Нам пора, – повторила Инна. Она повернулась, чтобы идти к вертолету. Вдруг снова посмотрела на Ольгу и произнесла: – Спасибо!

Тридцать секунд спустя вертолет уже был в воздухе.

– Оля, по-моему, нам пора появиться перед журналистами, – проговорил Элвин.

Они находились в роскошном президентском номере одного из самых фешенебельных отелей на Гавайях. Был канун Рождества, самого светлого праздника, заканчивался тяжелый год. Впереди их ждала целая жизнь.

– Ты так считаешь, милый?

Элвин знал, что сделал все совершенно верно… Та, которую он любил больше всего на свете, теперь была с ним. А после того, что произошло, они будут жить долго и счастливо. Потому что уже ничто не может омрачить их любовь.

– Какое платье мне выбрать, Эл? – спросила Ольга. – Журналистам, как всегда, требуется сенсация, поэтому облачусь-ка я во что-нибудь мрачное, подчеркивающее, что прошлое еще довлеет над нами…

– Не надо, – возразил Элвин. – Лучше светлое… Это заставит всех поверить, что мы наконец счастливы…

– А мы ведь по-настоящему счастливы, – сказала Ольга, целуя его.

Она осознавала, что любит его не так исступленно и страстно, как Стивена, но Элвин спас ее… Кроме того, оказалось, что он великолепный любовник. И самое главное – на него можно положиться. Именно поэтому она выбрала его. Любовь придет позднее…

После той безумной ночи произошло очень многое. Прокуратура получила реальные доказательства невиновности Ольги и причастности к преступлениям других лиц. Заместитель окружного прокурора Джейсон Мэрдок подал в отставку, так как все надежды на блестящее политическое будущее оказались погребенными в тот момент, когда он увидел заголовки утренних газет. «Ольга Маккинзи невиновна!» – гласили они. «Джейсон Мэрдок инсинуировал процесс» – таково заявление адвокатов невинно осужденной», «Кимберли Маккинзи сознается в заговоре против Ольги». Адвокаты Ольги и Элвина подали иск в сто миллионов против Министерства юстиции и Джэйсона Мэрдока. В обмен на отзыв иска власти закрыли глаза на побег Ольги из тюремного фургона, который организовала Инна, наняв нью-йоркских бандитов.

Стивен уже не мог предстать перед судом. Кимберли обвиняла во всем его, стараясь представить себя невинной и мало о чем подозревавшей жертвой Стивена. Но и при самом благоприятном исходе судебного разбирательства ее ожидали долгие годы тюрьмы.

– Кажется, наступил наш день, Эл, – произнесла Ольга. – Мы можем праздновать победу…

Это действительно была победа… Наследниками миллиардов и концерна «Центурион» признали двоих – ее и Элвина Маккинзи, который оказался непричастен к делам собственной сестры. А брак Элвина и Ольги стал еще одной сенсацией. Журналисты просто осаждали их, требуя пресс-конференции. Светские хроникеры называли их парой года.

– Это не просто победа, – заметил Элвин, – это триумф. Тебе, как совладельцу «Центуриона», небезынтересно будет узнать, что процесс над тобой оказался эффективнее любой рекламной кампании. Оборот с продаж с сентября возрос более чем на тридцать процентов…

– Не время думать о бизнесе, Эл, – сказала Ольга. – Но мне кажется, что концерном управлять у нас получится…

– Я почему-то такого же мнения… – произнес Элвин, прижимая ее к себе и целуя.

– Нам пора, – поторопила Ольга. – Нас ждут на пресс-конференции. Ну, как я выгляжу?

– Великолепно, – признал Элвин. – Просто великолепно… Все-таки свершилось то, чего я хотел больше