поморщившись, пожаловалась на то, что у нее начинает неметь плечо.
– Обыкновенная реакция, миссис Маккинзи, – успокоила ее Инна. – Это скоро пройдет…
Менее чем через час состояние больной резко ухудшилось, и еще через пятнадцать минут, несмотря на попытки реанимации, она скончалась. Об этом Инна узнала из газет, которые сообщали, что мать Клиффорда Маккинзи, шестидесятитрехлетняя Элеонора, умерла от обширного инфаркта.
– Ни слова о том, что она убита, – прошептала Инна. – Странно, но не было ни вскрытия, ни экспертизы…
Только одна газета позволила себе усомниться в том, что Элеонора Маккинзи скончалась по естественным причинам. Тонкими намеками она дала понять, что, возможно, здесь дело нечисто…
И именно с нее Инна начала свое расследование.
Несколько часов работы в Интернете, и все, что так тщательно скрывалось, стало явным. Итак, Кимберли Маккинзи, точнее Хазейшнейц, потому что, разведясь с третьим мужем, она не отказалась от его фамилии.
Именно она стояла за всеми негативными публикациями о том, что ее мать упокоилась по чьей-то злой воле. Владелец бульварного листка – это ее очередной любовник. Не требовалось быть гением, чтобы догадаться, что именно она и является заказчиком всего дела. По крайней мере то, что она спекулирует именем умершей матери, дает право подозревать ее в этом. Если бы она была непричастна к смерти матери, но кого-то подозревала, то не просила бы любовника раздуть скандал, а пошла бы в полицию. Но ей требовалось другое…
– Значит, это ты, дорогая… – произнесла Инна. – Но не одна. Твой интеллект не способен разработать тот заговор, который плетется против Ольги. В выигрыше остаешься только ты и твой младший брат Элвин – в том случае, если мать и Клиффорд умрут, а его жена будет осуждена за их убийство, тем самым автоматически теряя право на наследство… Все просто как мир…
Кимберли и Элвин… Или кто-то еще?
– Я не оставлю это так, – протянула Инна. – За то, что они использовали Энн, похитив ее, расплачиваться придется всем…
Следующий выход на сцену был запланирован на начало августа. Все оказалось очень просто. Прилетев в Нью-Йорк, требовалось опять посетить камеру хранения. Там ее ждал еще один пузырек, изготовленный из оранжевого стекла, с остатками кристаллического порошка. Как выяснила Инна, отдав на химическую экспертизу то, что получила в первый раз, это был…
– Салицилат физостигмина, – ответил ей бородатый химик. – Похоже на чистый препарат, без примесей, такой используется в фармакологии и медицине…
Перед тем, как убить Клиффорда Маккинзи, Инна предприняла все, чтобы выяснить имя того, кто все затеял. Имена ублюдков, которые удерживали Энн, будет узнать гораздо легче, и с ними она расправится быстро. А вот организатор всего дела…
– Я не хочу работать даром, – заявила она во время очередного сеанса связи. – Мне требуются деньги… Сто тысяч…
– Ты что, не понимаешь… – начал хамить ее собеседник.
– Учти, – оборвала его Инна, – вы все сейчас в моих руках. Стоит мне направить анонимку в полицию – и тебе придется провести остаток жизни в тюрьме, обслуживая матерых уголовников…
– Не надо угроз, – сказал тот. – Твоя дочурка у нас…
– И это только ухудшает ситуацию. Если с ней что-то произойдет, то у вас не будет никакого способа контролировать меня. Так что действуй, как я сказала. Сто тысяч. Перевести на счет, который я укажу. Это немного, но подобная компенсация меня устроит…
Через несколько дней Инна получила деньги. Они требовались ей не для того, чтобы их тратить, деньги были ничем по сравнению с теми мучениями, которые испытывала Энн. Просто это был единственный шанс выяснить, кто все затеял. У Инны были свои связи среди банковских служащих и людей, умеющих работать с крайне запутанной финансовой отчетностью.
– Это было нелегко, – сказал ей некий Вик Ронсон, человек, который беспрепятственно копался в архивах ЦРУ и баловался тем, что снимал со счета какого-нибудь нувориша сто миллионов долларов и переводил их скромной пожилой учительнице в глухой провинции Нидерландов. – Но мне удалось… Я выяснил, что эти сто тысяч были положены в один из банков на Мальдивах…
– И?.. – в нетерпении спросила Инна.
Вик был ей обязан. Именно Инна дала ему деньги, чтобы начать собственное дело, она знала, что из этого щуплого и очкастого человека выйдет толк.
– Но это еще не все, – хихикнул он, показывая свои неровные зубы. – Они думают, что если внесли деньги, то я не смогу выяснить, откуда их сняли. Я абсолютно все знаю о банках… Не надо забывать, что номера купюр по-прежнему фиксируются… Пожалуйста… Четыре первичных чека, обналиченные в Бразилии, каждый по двадцать пять тысяч, подписаны Кимберли Хазейшнейц…
– На чье имя? – Инна чувствовала, что подбирается к разгадке.
– Разумеется, на предъявителя, – удивленно продолжил Вик. – Но тот, кто думает, что таким образом замел свои следы, жестоко ошибается. Для того, чтобы вывезти наличными такую сумму из Бразилии, требуется специальное разрешение. Тот, кто вывез эти сто тысяч, не стал идти законным путем, а просто дал взятку одному лицу…
– Ты выяснил у него, кто был тот человек? – терпеливо спросила Инна. Зная Вика, она не торопила его, Ронсону нравилось смаковать подробности того, как он гениально решил неразрешимую головоломку.
– К сожалению, кто-то тщательно заметает следы, или просто рок преследует всех, кто так или иначе связан с этими деньгами, но чиновник был ограблен и застрелен в районе, где ошиваются проститутки, через три дня после сделки… Но это еще не означает, что выяснить правду невозможно. Оказывается, прохиндей вел дневник в компьютере, в котором указывал всех своих клиентов. Чтобы потом, вероятно, шантажировать их. Не исключено, что кто-то из недовольных клиентов и решил избавиться от назойливого таможенника. После его смерти жена стерла все файлы, но восстановить их – ерунда.
– Он там указан? – спросила Инна.
– О да! – продолжал Вик. – Хочешь «Сникерс»? Нет… А я прямо обожаю… Все это осуществил некий Николас Стайнович, гражданин Канады… Но я выяснил, что бедный Никки скончался в семимесячном возрасте от гнойного перитонита в апреле семидесятого… Кто-то, использовав его имя, оформил на него и паспорт, и социальную страховку, и многое другое…
– Вик, – потеряла терпение Инна, – ты установил, кто на самом деле этот Стайнович? Или да, или нет, иначе я за себя не ручаюсь…
– Конечно, – живо отреагировал тот. – Дело-то пустячное… Так вот, я собрал кое-какое досье на типа, который действует под именем Николаса… Приятный парень… Наркотики, торговля краденым, похищения с целью выкупа, переправка нелегалов, оружие… И он всегда только руководит, никогда сам не пачкает руки… Зато и бабки гребет немерено… Вот тебе досье на него…
Вик протянул ей тонкую папку. Инна пробежала ее глазами…
– Но где же его настоящее имя?
– Не спеши, всему свое время… Он осторожен, этот Стайнович, точнее тот, кто прикрывается именем малютки, уже почти тридцать лет покоящегося где-то в окрестностях Монреаля. В архивах некоего Сурромы, правой руки мафиози Барсона, есть одна любопытная фотография, сделанная тайно. Стайнович не любит светиться, оставлять отпечатки пальцев или делать фото на память с дорогими его сердцу гангстерами. Он был снят вместе с Барсоном в прошлом году во время переговоров по поставке новейшего вооружения косовским албанцам. Взломать компьютер Сурромы было плевым делом… Фото плохое, тем более, что Стайнович любит темные очки, бороды… Но на что тогда компьютеры? Вот его настоящий лик. И имя… Я выяснил его, прогнав изображение по всем банкам данных в Северной Америке… Посмотри на него…
Инна взяла в руку небольшой листок бумаги. Вот кто помогает Кимберли избавиться от Маккинзи и разработал похищение ее дочери. Теперь Инна знала его в лицо, ей стало известно его имя…
– Спасибо, Вик, – кивнула она компьютерному гению.
– Да что ты, – раскланялся тот. – Детские игры, другое дело отыскать в Пентагоне что-нибудь про НЛО…
Да, теперь Инна знала, кто он такой. Но ей требовалась полная уверенность в том, что именно этот
