– Я пришла затем, чтобы взять часть наследства, принадлежащую мне по праву, – сказала Софья. – Нам требуются деньги для того, чтобы осуществить задуманное. Не думала я, что придется проникать на виллу, где я выросла и провела столько счастливых лет вместе с бабушкой, под покровом ночи, как воровка.

В сопровождении Макса Софья поднялась на второй этаж. Ада модернизировала виллу, безжалостно убрав любое напоминание о бабушке. Библиотека, в которой старая княгиня проводила половину дня, исчезла, уступив место огромной спальне. Кабинет бабушки и музыкальный салон были переоборудованы в фитнес-зал и солярий. Софья ощутила тоску и обиду: дом, вернуться в который она мечтала, как и она сама, стал призраком.

Жан-Морис ловко вскрыл сейф, который обнаружился в кабинете Ады. Денег или драгоценностей в нем не оказалось.

– Твоя сестрица доверяет банкам, – сказал Макс.

– Я заметил несколько ценных полотен, – заметил Жан-Морис.

– Мы возьмем их, – кивнула Софья. Еще она прихватила с собой семейный фотоальбом.

Тем же путем, каким они проникли на виллу, ночные «гости» и удалились.

Картины удалось продать быстро, получили за них около ста пятидесяти тысяч долларов.

– И на этом ты забудешь о том, что сделала Ада? – спросила Роза.

Софья твердо ответила:

– О нет! Ее настигнет наказание за смерть бабушки. Стартовый капитал для нашего предприятия теперь имеется. И клянусь тебе: долго ей и остальным виновникам моих несчастий ждать не придется!

Эстелла фон Лаутербах приказала секретарше:

– Когда прибудет сеньор Корзо, проводите его немедленно ко мне!

– О да, мадам, – ответила секретарша в страхе. Она знала, что если чем-то не угодить директрисе музея, можно будет сразу распрощаться с работой.

Эстелла подошла к большому письменному столу, достала из ящика конверт и вынула из него пять фотографий. Что за чудо! Статуе около двух тысяч лет, а выглядит она великолепно. Редкостная удача, какая бывает раз в двадцать-тридцать лет! Тот итальянец требует за нее пять миллионов, хотя статуя стоит в два-три, а то и в пять раз больше: попади она на аукцион, любой коллекционер античных шедевров выложил бы за нее баснословную сумму.

На фотографиях была запечатлена богиня Венера работы неизвестного мастера. Тот, кто изваял ее около двух тысячелетий назад, был выдающимся камнетесом. И что самое удивительное – статуя практически не повреждена, не хватает лишь фрагментов левой ноги и отколота правая кисть, но в остальном Венера в идеальном состоянии. Эстелла всегда мечтала о подобном приобретении.

Не так давно газеты взахлеб сообщали о том, что музей Поля Вильтфорда, основанный по завещанию известного нефтяного магната, скончавшегося в 1964 году (вернее, директриса музея Эстелла фон Лаутербах), приобрел полотно Ван Гога, выложив за него семьдесят семь миллионов. Руководство музея не испытывало денежных затруднений – фонд, выделяющий средства на приобретение новых шедевров, располагал ежегодными доходами в сто тридцать миллионов, и Эстелла знала, что могла более-менее свободно распоряжаться ими.

Ее мнение было решающим, от ее слов зависело почти все. Эстелла с радостью покинула Бертран, приняв предложение старшей дочери Поля Вильтфорда возглавить музей ее отца. Она давно мечтала о чем-то подобном: произведения искусства – не более чем товар, и купить их в состоянии в первую очередь тот, кто обладает большими деньгами. Музей в Бертране выделял в год не более пары миллионов, а вот музей Поля Вильтфорда... О, честолюбивые планы Эстеллы наконец-то осуществились: ее имя и раньше наводило трепет на многих в Европе, теперь же ее боялись и за океаном.

Она была уверена, что полоса удачи началась после того, как Софья Ноготкофф-Оболенская отправилась в тюрьму. Эстелла с величайшим удовольствием дала ложные показания и с радостью узнала о том, что ее бывшая заместительница приговорена к пожизненному заключению. Не прошло и года после того, как Эстелла получила предложение из Лос-Анджелеса. В деньгах она не нуждалась, но ей хотелось властвовать, царить и помыкать. И не в европейской провинции, а в Америке! Уйти добровольно на пенсию и растрачивать капиталы значило бы признать свое поражение. А Эстелла фон Лаутербах никогда не проигрывает!

– Мадам! – Голос секретарши, донесшийся из динамика селекторной связи, вырвал Эстеллу из раздумий. – Мистер Корзо только что прибыл.

– Немедленно проведите его ко мне! – приказала Эстелла.

Она закрыла папку и спрятала ее в ящик стола. Пока что она любуется Венерой на фотографиях, но благодаря мистеру Корзо у нее появится возможность увидеть богиню любви воочию. И не только увидеть, но и выставить в музее – это станет одним из самых сенсационных приобретений последних десятилетий!

Мистер Корзо, вошедший в кабинет директрисы, оказался невысоким плотным мужчиной лет сорока пяти, в дорогом шелковом костюме черного цвета и с бордовым шелковым галстуком. На коротких волосатых пальцах гостя посверкивали перстни. Эстелла недовольно поморщилась: как она и предполагала, мистер Корзо был типичным итальянцем, более того – типичным мафиозо. Но Эстелла не гнушалась иметь дело с представителями преступного мира, если речь шла о произведениях искусства.

– Добрый день, мадам, – на плохом английском произнес мистер Корзо.

Мужчина расплылся в наглой улыбке и приложился к руке Эстеллы. Она решительным движением вырвала ладонь и, указав на кресло, холодно бросила:

– Садитесь, мистер Корзо! Рада, что вы столь пунктуальны!

– Рейс из Рима прибыл вовремя, – ответил мистер Корзо и развалился в кресле.

Брючины задрались, Эстелла увидела носки бутылочно-зеленого цвета и туфли ручной работы из скрипучей желтой кожи. Наличием вкуса мистер Корзо не отличался. Однако ее совершенно не волновало, как он одевается, важнее всего было то, ради чего итальянец пожаловал в Штаты: договориться о доставке статуи Венеры.

– Как прошел ваш полет, мистер Корзо? – осведомилась Эстелла на великолепном итальянском.

Гость вынул из кармана пачку жевательной резинки, вытащил одну пластинку, запихал ее в рот, а обертку, скатав в шарик, бросил на стол. Директриса вздрогнула, сдерживая гнев. Что позволяет себе этот гангстер? Любого посетителя, посмевшего вести себя столь нахальным образом в ее кабинете, Эстелла немедленно бы выгнала прочь (а сотрудника – в одночасье уволила)! Но с мистером Корзо она так поступить не может. Он ей нужен, поэтому придется потерпеть его плебейские выходки.

– Мы не на светском приеме, сеньора, – ответил тот на итальянском с миланским акцентом. – Но если вы так хотите знать: кормили отлично. Еще бы, я ведь летел за ваш счет в первом классе! Шампанское, правда, кислое, зато стюардессы молодые и жопастые. Мне такие нравятся!

Эстелла откинулась на спинку кресла и на секунду прикрыла глаза. Ей так хотелось, не повышая голоса, милым тоном, от которого у ее подчиненных душа уходит в пятки, а отдельные из них даже падают в обморок, произнести: «Месье, всего наилучшего, дверь находится у вас за спиной!»

Нет, сейчас она не может сделать этого! Ради разговора с мистером Корзо, мафиозо средней руки и посыльным дона Алессандро, «крестного отца», который держит под контролем всю Южную Италию, она отменила встречу с двумя сенаторами и отказалась от поездки в Вашингтон.

– Мистер Корзо, давайте оставим разговор о ваших пристрастиях, – произнесла Эстелла ровным голосом.

Гость, смачно жевавший резинку, прогнусавил:

– Как хотите, мадам!

– Меня занимает Венера, – заявила Эстелла и внимательно посмотрела на мистера Корзо. На его лице при упоминании основной причины их встречи ничего не отразилось. – Где она?

– Сеньора, вы не должны волноваться о малышке Венере, – заявил мафиозо. – Она в надежных руках. Ах, я совсем забыл! Вы же хотели видеть новые фотографии мраморной красотки... Прошу вас, я захватил их с Сицилии!

Он небрежным жестом вытащил из внутреннего кармана пиджака конверт и швырнул его на стол Эстелле. Директриса, чувствуя небывалое волнение, вынула несколько цветных фотографий. Боже мой,