– Ринара, я немедленно еду в аэропорт, – заявила она. – Ты остаешься в поместье и держишь меня по телефону в курсе происходящего.

Настя чувствовала, что ее голос дрожит. Но она не имеет права поддаваться панике! Нет, нет, Игорь не может умереть – не исключено, что он серьезно ранен, но Басалыго жив! Но что произошло с Машенькой, почему телевизионщики заявляют, что ее похитили? Что за чушь! Наверняка Машеньку увезли телохранители, которым было приказано в случае опасности первым делом спасать девочку. Только если Машеньку эвакуировали из аэропорта больше часа назад, почему ее все еще не привезли в поместье? Или девочке плохо и ее пришлось доставить в больницу? Вопросов было гораздо больше, чем ответов.

Настя спустилась на первый этаж и, натягивая перчатки, обратилась к одному из телохранителей:

– Валера, проследи, чтобы через две минуты подали джип. Я еду в Пулково.

Телохранитель наклонил бритую голову и почтительно произнес:

– Анастасия Всеволодовна, вы не можете покинуть территорию поместья.

Настя истерично рассмеялась.

– Не время шутить, Валера! Я приказываю тебе подготовить джип, а лучше всего два или три. Почему ты стоишь? Ты что, не понял моего приказа?

– Валера его прекрасно понял, однако не может ничего поделать, потому что вы больше не отдаете здесь приказаний, Анастасия Всеволодовна! – услышала Настя вкрадчивый голос и, обернувшись, увидела невысокого мужчину в сером костюме – заместителя начальника личной охраны Игоря, Василия Дмитриевича, полковника спецназа в отставке.

Нахмурившись и чувствуя, что слезы вот-вот потекут по щекам, Настя процедила сквозь зубы:

– Василий Дмитриевич, вы что, сошли с ума? Хотите, чтобы вас уволили? Да мой муж вас за попытку противиться моим приказам в бетон закатает!

– Анастасия Всеволодовна, что за выражения? Вы же интеллигентная женщина – учились на философа... Правда, еще и сидели в колонии за попытку ограбления... – наглым тоном откликнулся Василий Дмитриевич. Затем он мотнул головой, и телохранитель Валера исчез.

– Таков приказ вашего мужа: если с ним что-то случится, а вы и Машенька находитесь на территории поместья, то мы должны гарантировать вашу безопасность и ни за что не выпускать вас в город, – продолжил Василий Дмитриевич. – И приказ может отменить только сам Игорь Леонидович. Но он, увы, не в состоянии сделать это, так как умер.

Настя осела в кресло и слабым голосом произнесла:

– Василий Дмитриевич, умоляю вас – отпустите меня в аэропорт. Я хочу знать, что с Игорем! И что с Машенькой! Откуда вы знаете, что Игорь мертв?

– Выжить с двумя ранениями в голову невозможно, – ответил жестко заместитель начальника личной охраны Басалыго. – Игорь Леонидович скончался на месте, скорее всего мгновенно. И «Скорая» доставила его не в реанимацию, а прямиком в морг городской больницы «Скорой помощи» № 26. Мои соболезнования, Анастасия Всеволодовна!

Настя бросилась к выходу, но Василий Дмитриевич с легкостью настиг ее и, схватив за руки и заломив их за спину, сказал:

– Анастасия Всеволодовна, не заставляйте мне причинять вам боль!

Женщина зарыдала – слезы хлынули по лицу, из груди рвались глухие стоны.

– Пропустите! Немедленно! Я хочу к Игорю! Где Машенька? Я требую... Вы все уволены!

Василий Дмитриевич передал Настю на руки двух подоспевших охранников, а затем со всего размаху закатил женщине оплеуху. Истерика прекратилась, Настя ошеломленно посмотрела на того, кто посмел поднять на нее руку.

– Я же вам сказал – Игоря Леонидовича увезли в морг, – повторил Василий Дмитриевич. – А что с Машенькой, пока точно не знаю. Ее увезли на джипе прочь, с ней двое из моих лучших людей, девочка находится в полной безопасности.

Он распорядился проводить Настю наверх и запретил ей покидать апартаменты.

– Вы еще не понимаете, но то, что я делаю, в ваших же интересах! – заявил он.

Женщина закричала:

– В поместье всем распоряжается мой муж! Или я! Или начальник охраны...

– Всем распоряжался Игорь Леонидович, но его убили. Или Сахаров, начальник личной охраны, а он тоже мертв. Значит, все полномочия переходят ко мне. Вы же, Анастасия Всеволодовна, всего лишь женщина. Значит, делайте то, что приказано, и молчите!

Василий Дмитриевич с грохотом захлопнул дверь, и Настя услышала, как в замочной скважине повернулся ключ. Она подергала створку и поняла, что оказалась в ловушке: под окнами ходили телохранители, и спуститься вниз было невозможно. Не оставалось ничего иного, как включить телевизор и тупо следить за выпусками новостей.

Настя никак не могла поверить в происходящее – ей казалось, что вот-вот двери раскроются и на пороге возникнут сияющий Игорь и веселая Машенька. Или Ринара разбудит ее, и окажется, что весь этот ужас – не более чем дурной сон. Или...

Женщина плакала, затем на время успокаивалась, но потом рыдания снова начинали душить ее. Настя много раз пыталась дозвониться до кого-нибудь, но никто не брал трубку – она была отрезана от мира. А вскоре телефонный аппарат вообще вырубился, а мобильный, как вспомнила Настя, остался в кабинете.

Информационные агентства устроили подлинную вакханалию – по всем каналам сообщали об одном и том же – об убийстве Игоря Басалыго. В том, что мафиозо умер, не было никаких сомнений. По одному из каналов даже показали кадры: накрытое с головой простыней тело на носилках тащат к «Скорой». На простыне проступили кровавые разводы. И вдруг из-под простыни свесилась рука – Настя узнала татуировку в виде расправившего крылья орла. Именно такая, воспоминание о второй отсидке, была на левой руке Игоря. Значит, это и была рука Игоря. И обездвиженное тело под окровавленной простыней – это и был Игорь.

Настя потеряла сознание, а в себя пришла оттого, что кто-то положил ей на голову ледяной компресс. Верная Ринара суетилась рядом. Заметив, что хозяйка пришла в себя, она сказала:

– Анастасия Всеволодовна, вам надо что-то скушать...

– Я не хочу есть! – дернулась Настя. – Где Машенька? Она все еще не приехала? И я хочу видеть Игоря! В какой он больнице?

Ринара Хасановна, наклонившись к Насте, прошептала ей на ухо:

– В особняке что-то происходит. Что-то странное! Всем распоряжается Василий Дмитриевич, и охранники его слушаются. А тех, что отказались, куда-то отвели. На территорию поместья вместо них прибыли другие, которых я совершенно не знаю. Обслуживающему персоналу запрещено выходить из дома и покидать поместье. Господи, похоже, что мы все находимся под домашним арестом!

Последующая ночь была самой страшной в жизни Насти – во всяком случае, так она считала. Сомкнуть глаз она не смогла, от снотворного отказалась, а все смотрела на мельтешащие кадры на экране телевизора. Одно и то же: смерть «крестного отца» петербургской мафии... Но для нее Игорь не был бандитом, он не был мафиозо или бизнесменом. Он был ее любимым! А теперь она не может даже навестить его в морге, прижаться к его холодной щеке, поцеловать в каменные губы...

Настя забылась тревожным сном уже утром, но сквозь дрему услышала, как поворачивается ключ в замке, и распахнула глаза, вскочила с кровати, уверенная, что сейчас увидит Машеньку, – но увидела облаченного в темный костюм с кроваво-красным галстуком дородного господина. На его лице застыло неприятное выражение, а за стеклами очков в золоченой оправе скрывались бездушные глаза.

– Прошу прощения, что разбудил вас, Анастасия Всеволодовна, – сказал мужчина хорошо поставленным голосом и пропустил служанку, внесшую поднос с завтраком.

Когда служанка ушла, толстяк, усевшись в кресло, вновь заговорил:

– Разрешите представиться, меня зовут Антон Львович. Фамилия моя вам ничего не скажет, так что ее называть не буду. Я всего лишь исполнитель чужой воли и гонец, принесший дурную весть. Но сначала вам надо подкрепиться. Я узнал, что вы ничего не ели уже около суток. Прошу!

Он указал на поднос, а Настя возмутилась:

– Антон Львович, я сама в состоянии определять, когда и что я хочу есть. Кто вы такой и что делаете в