рядом с Басалыго. А что, если он начнет к ней сейчас приставать? Как вести себя в подобной ситуации?

– Ну, выкладывайте! – заявил мафиозо, когда колонна автомобилей тронулась. – Что вы хотели мне сказать?

Настя колебалась всего мгновение.

– Игорь Леонидович, большое вам спасибо, я очень тронута вашими подарками, но принять их не могу. В первую очередь я имею в виду ожерелье. Оно ведь стоит не один десяток тысяч долларов...

– Почти триста, – отрезал тот. – Однако жизнь Машеньки для меня бесценна, и что такое по сравнению с ней какая-то побрякушка! Ожерелье вам не понравилось? Ничего страшного, вас завезут к моему ювелиру, подберете у него гарнитур на свой вкус. Цена роли не играет.

Настя вздохнула и упрямо продолжила:

– Игорь Леонидович, я хочу сказать, что мне от вас ничего не надо. Я спасала Машеньку не для того, чтобы... чтобы получить от вас вознаграждение. И, кроме того, я не хочу... я совсем не хочу... – Девушка замялась и вдруг выпалила: – Совсем не хочу становиться вашей любовницей!

Ответом был смех Басалыго. Настя еще ни разу не слышала, как мафиозо смеется. Заливисто, задорно, до слез, но в то же время и угрожающе. Наконец Басалыго вытер слезы и воскликнул:

– Ну, вы даете, Настя! Знаете, на что готовы пойти женщины, дабы оказаться в моей постели? И в особенности занять место Лоры?

– Меня это не интересует, – холодно произнесла Настя. – Я не принадлежу к числу подобных женщин!

– Продажных, хотите вы сказать? – хмыкнул Басалыго. – Цена имеется у любого из нас! Даже у меня. Моя цена – благополучие Машеньки. А вот что является вашей ценой, Анастасия Всеволодовна? Может быть, правда о гибели ваших родителей?

Последние слова Басалыго произнес уже совершенно спокойным, более того – зловещим тоном. Настя, вздрогнув, взглянула на мафиозо. Откуда он знает...

– Задаетесь вопросом, откуда мне известно? – спросил, раскуривая гаванскую сигару, Басалыго. – Ну, как известно, слухами земля полнится. Кандидатура любой горничной, любой служанки и любой уборщицы, работающей на меня, изучается моим аналитическим отделом. Что, думали, я из разряда тупых бандитов, который читает по слогам и палит из пушки при любом удобном случае? Да, я начинал с самых низов, на моей совести много преступлений, в том числе и убийств, но мне давно стало ясно – чтобы достигнуть абсолютной власти, нужно меняться. И переходить из разряда гангстера в разряд крупного бизнесмена, именуемого сейчас модным словечком «олигарх». Того, что в Европе и Америке заняло время жизни пяти поколений, я должен достичь за пять лет. Иначе, Настя, меня растерзают! А я привык одерживать победу, причем в любой схватке! Вот поэтому у меня и появился аналитический отдел, мой личный комитет безопасности, только не государственной, а моей собственной.

Выпустив изо рта кольцо синеватого дыма, Басалыго произнес:

– Забыл спросить, не мешает ли вам то, что я курю? Впрочем, уверен, вы скажете: «Нет, не мешает!»

– Мешает, – честно сказала Настя. – Очень даже мешает, Игорь Леонидович!

Произошло чудо – Басалыго двумя пальцами потушил тлеющую сигару и включил кондиционер.

– Давненько мне никто не перечил, – заметил он со смешком. – И первый, и последний, кто позволили себе это сделать, умерли. Насильственной смертью. Однако у вас нет причин так бледнеть, Настя. Итак, вернемся к животрепещущей теме – вашим родителям. Конечно, я был в курсе, что вы – дочка того самого Лагодина. Он ведь известен не только в прокурорских и ментовских, но и в криминальных кругах. И у нас давно не секрет, что не в меру ретивого прокурора просто-напросто убрали. А затем и его супругу, вашу матушку. Вполне обычное дело – если кто-то копает слишком глубоко, человека надо или купить, или прихлопнуть. Лагодин оказался слишком глупым и денег не взял, хотя ему предлагали целый «лимон». По тем временам гомерическую сумму! Поэтому и оставался один-единственный выход – заставить его замолчать навсегда!

– Остановите! – крикнула Настя водителю, чувствуя, что рыдания душат ее. – Немедленно остановите! Господин Басалыго, я хочу выйти!

Напрасно девушка дергала ручку – дверцы были заблокированы. Джип несся со скоростью не меньше ста километров в час. И это по самому центру Петербурга!

– Если желаете, я могу разблокировать дверцу, – усмехнулся Басалыго. – Только выходить придется на скорости сто десять километров в час. Вы согласны? Нет? Тогда разрешите мне продолжить.

Настя, понимая, что ведет себя как капризная школьница, смахнула слезы и в изнеможении откинулась на спинку кожаного сиденья.

– Вас удивляет то, что я нанял на работу особу, сидевшую в тюрьме? Ну, мне самому пришлось побывать на зоне четыре раза, так что я знаю – от тюрьмы и сумы в нашей стране не зарекайся. Тем более в вашем случае, Настя. Ведь вы были невиновны! Точнее, в квартиру-то вы проникли, в том сомнений нет, весь вопрос только, с какой целью? А Хрипуновы погибли при загадочных обстоятельствах вскоре после того, как вы оказались в колонии. Да и вас саму едва не отправили на тот свет...

– Хрипунов мог доказать, что моего отца убили, – пояснила Настя. Скрывать правду все равно было бессмысленно.

– Ага, поэтому его и пришили. А заодно и жену, которая, скорее всего, ничего не знала. Ну да, негоже оставлять потенциальных свидетелей... – протянул Басалыго. – А квартиру подпалили для того, чтобы скрыть следы преступления...

– Если вам и так все известно, то зачем вы меня спрашиваете? – не выдержала Настя. – Что вы хотите от меня, Игорь Леонидович? Зачем ворошить старую историю?

Басалыго усмехнулся:

– Умеете задавать нужные вопросы, Настя. Между прочим, вам сказочно повезло, что вы до сих пор живы. И если кто-либо и сможет помочь вам выяснить правду о смерти ваших родителей и добиться реабилитации вашего отца, а также наказать виновных, то только я!

– И что вы хотите в обмен? – сказала зло Настя. – Меня в качестве любовницы?

Басалыго снова захохотал и пояснил:

– Не переоценивайте свои прелести. Под меня ляжет практически любая манекенщица или актриса, так зачем вы мне? Но, сознаюсь, вы мне нужны. Вернее, не только мне, но и Машеньке. И совсем в ином качестве. – Выдержав эффектную паузу, мафиозо продолжил: – Мать Машеньки погибла при трагических обстоятельствах. Девочка в штыки воспринимает всех женщин, которые пытались заменить ей мать. Я ее не виню – все мои длинноногие финтифлюшки относятся к Машеньке как к уроду. А ведь она обыкновенный ребенок, к тому же сильно страдающий. Я знаю, что Машеньке нужна мать, но я никак не мог найти подходящую кандидатуру. Всякие там суперняни, гувернантки с дипломами докторов педагогических наук, зарубежные бонны, владеющие двадцатью тремя языками, и специалистки во всех областях тоже не добились особых успехов. Машенька очень своенравный ребенок, и подобрать ключик к ее сердцу чрезвычайно сложно. Но только одному человеку это удалось. Вам, Настя!

Девушка с удивлением взглянула на Басалыго. Когда он завел речь о дочке, его тон сделался душевным и даже поэтичным.

– Вы спасли ей жизнь, вы завоевали ее сердце, вы мне и нужны! – подвел итог Игорь Леонидович. – И не в роли любовницы, как вы подумали. Вы, Настя, нужны мне в роли... мамы для Машеньки.

– Но у меня нет педагогического образования, – растерялась девушка. – По-моему, вам все же лучше обратиться в профессиональное агентство, там подберут отличную гувернантку...

– Мне нужны вы! – категорично заявил Басалыго. – Мне и Машеньке. Я же видел, как загорелись ее глазенки, когда она увидела вас! Только учтите, Настя, данная работа не на пару месяцев и даже не на пару лет. А на всю жизнь!

Настя, переварив услышанное, осторожно спросила:

– Но как вы себе это представляете? Я стану вашей женой?

– Я не создан для семейной жизни! – отрезал Басалыго. – И ведь уже сказал: укладывать вас в мою постель я совершенно не собираюсь. Мне нужен человек, которому я мог бы стопроцентно доверять, и таким человеком являетесь вы, в чем я убедился прошедшей ночью, когда вы, рискуя собственной жизнью, спасли мою дочурку. Вижу, вы согласны...