оберегать, кого-то любить. Этим человеком стала Ирина.
Олег поступил на завод, чем немало удивил кадровика. Добиться более высокого оклада не удалось. Олег по договору начал работать в родном спортобществе тренером, готовить юношескую команду. Три раза в неделю он проводил занятия, его радовал звон железа, уханье помоста, знакомые запахи пота и растирки. После занятий Ирина поджидала его в скверике у зала, и они выходили на Садовое и шли до площади Маяковского, рассказывая друг другу о том, что с ними случилось за день.
Ни кухни, ни другой мебели у них так и не появилось, зато пакетов и свертков в углу комнаты прибавилось, а количество денег уменьшилось. Но Ирина не переживала. Наоборот, такое бивачное существование развлекало ее, давало возможность мечтать о том, как же все будет здорово в окончательном варианте. Олег, поддерживая игру «как все будет, когда все будет», пытался найти выход из тупика, в который они медленно, но верно заводили свой семейный бюджет. Денег хватало только-только, о том, чтобы откладывать на мебель, не могло быть и речи. Неужели так до конца жизни мечтать о столе и стульях, занавесках и кухне под дерево?
Однажды, когда дав ребятам задание, Олег вышел покурить на улицу (табаком он начал потихоньку баловаться), к нему подошел Семен Семенович. Он был болельщиком. Штатный болельщик в тяжелой атлетике явление довольно редкое. Семен Семенович Семенов мог, не заглядывая в справочники, сказать без запинки, когда, где, кем, даже в какой попытке был установлен тот или иной рекорд. Семена Семеновича любили; как ко всем болельщикам, относились панибратски, хотя ему давно перевалило за пятьдесят. Он был небольшого роста, плотненький, всегда со вкусом одет, ребята привозили ему отличные вещи, но элегантным его назвать было нельзя, чего-то не хватало. Возможно, ему недоставало уверенности, ведь вещи надо уметь носить, а он как-то стеснялся, молчаливо просил не обращать на него внимания. Редкие волосы он тщательно зачесывал на пробор, маскируя лысину, круглое, гладко выбритое лицо прикрывал любезной улыбкой, смотрел всегда доброжелательно и участливо.
Олег никогда не интересовался им, здоровались, и только. И теперь, когда Семен Семенович подошел, Олег кивнул, думая о своем, но тот стоял рядом, не уходил.
– Какими судьбами? – из вежливости спросил Олег. Действительно, Семен Семенович никогда на тренировках новичков не появлялся.
– Узнал, что ты закончил, больше не выступаешь, – Семен Семенович тронул кончиками пальцев Олега за плечо. – Зайду, думаю, проведаю.
Олегу, конечно, было бы приятнее, если б зашел кто-нибудь из команды. Семен Семенович на сдержанный кивок не обиделся, он вообще никогда не обижался. Стеснительно потупившись, сказал:
– Ты женился, поздравляю, – и сунул Олегу какую-то коробочку. – Передай жене, скажи – твои болельщики поздравляют.
Олег удивленно разглядывал обтянутую шелком коробочку, поднял глаза на порозовевшего от смущения Семена Семено-вича.
– Спасибо. Неудобно как-то. Что это? – он открыл коробочку. На светлой мягкой подушечке красовались сережки и кольцо. – Бирюза? – Олег рассмеялся. – Здорово, у Иришки глаза такие же.
– Вот и ладно, вот и хорошо, – бормотал Семен Семенович, пытаясь закрыть коробочку и засунуть ее в карман Олегу.
– Спасибо, – Олег посмотрел на стоявшего рядом человека внимательно. – Иришка будет рада, – он взглянул на часы, затем на выход со двора. – А вот и сама принцесса.
Ирина шла как всегда быстрыми шажками, гордо откинув голову. Увидев мужа, замахала рукой. Олег вложил коробочку в руку Семена Семеновича, сильно сжал ее; когда Ирина подошла, сказал:
– Познакомься, Ириша, Семен Семенович, мой давнишний приятель.
– Здравствуйте, – Ирина протянула руку, с любопытством разглядывая нового знакомого.
– Я скоро, – Олег потрепал Семена Семеновича по плечу, ободряюще улыбнулся и ушел в зал…
Семен Семенович осторожно, как-то крадучись, расхаживал по квартире Перовых и, кивая, приговаривал:
– Очень хорошо, очень разумно.
Ирина уже надела серьги и кольцо, которое было ей великовато, ходила рядом с гостем и спрашивала:
– Ну как, Семен Семенович? Как вы считаете?
– Очень хорошо, очень разумно, – кивал тот и вновь переходил из одной комнаты в другую, возвращался на кухню, бродил по холлу, шел опять в комнаты, и от его хождения казалось, что комнат в этой квартире несметное количество.
Олег стоял в холле, прислонившись к дверному косяку, и куда бы Ирина с Семеном Семеновичем ни зашли, он их видел. Олег наблюдал за ними и думал, что приятелей у него много, этого же Семена Семеновича он никогда и не замечал, а вот пришел человек и… Что «и», Олег сказать не мог, но от присутствия этого мягкого, обходительного болельщика, от его дотошного внимания, участливого голоса было приятно и тепло.
– Очень разумно, дети, – Семен Семенович замахал руками, начал извиняться, но Ирина сказала, что, конечно, они дети, и он продолжал: – Очень разумно, что вы еще ничего не купили. Квартиру, гнездо, надо решать в комплексе, не таскать по вещичке. – И спросил: – У вас какие планы на вечер?
– Так уже десятый, – ответил Олег.
– Пустяки, если других планов нет, подъедем к одному человеку, взглянете на квартирку. Я думаю, вам понравится.
– А удобно?
– Удобно, удобно, хозяева рады будут. Милейшие люди, между прочим, – успокоил Ирину Семен Семенович.
…Ирина сидела на белоснежной медвежьей шкуре, пила шампанское и смотрела на Олега. «Неужели и у нас так можно устроить?» – спрашивала она взглядом. Олег покровительственно улыбался и так же взглядом отвечал: «Естественно, Ирина, ведь ты вышла замуж за Олега Перова».
Квартира, в которую их привез Семен Семенович, была тоже двухкомнатная, по планировке похуже их собственной. Но какая это была квартира! Возможно, Ирина не поставила бы у себя такую огромную полированную стенку. Наверное, в этой квартире не хватало и книг… Но облицованная изумрудным кафелем с черным полом ванная? Стены спальни обтянуты ситцем, на квадратной низкой тахте могли свободно уместиться шесть человек, мягкий одноцветный ковер загнан под плинтус. А гостиная? Цветной потолок, полукруглый огромный диван, перед ним низкий полукруглый столик, гигантское кресло, два приставных мягких стульчика, а эта шкура, на которой устроилась Ирина, поджав ноги? А посуда? Бокалы, чашки, вилки, ложки? Какое убожество собиралась покупать или уже купила Ирина!
– Конечно, мы не можем принять много народу, – говорила Алла, хозяйка дома, высокая ухоженная брюнетка в безукоризненном брючном костюме. – Но четырнадцать человек здесь размещаются свободно. Зато нет этих ужасных стульев, огромного стола, которые и нужны-то два раза в год, а загромождают всю комнату.
Хозяин, Борис Александрович Ванин, был мал ростом, белес и некрасив, но держался с достоинством и поглядывал на свою эффектную жену покровительственно. Он пил с Олегом коньяк и молча пожимал плечами, как бы говоря: женщина, этим все сказано, не будем к ней строги.
Когда Ирина с Олегом под предводительством Семена Семеновича приехали сюда, казалось, их ждали, словно о встрече договаривались за неделю. Охлажденное шампанское и марочный коньяк, семга и осетрина, цыплята и всевозможная зелень, какую можно найти лишь в дорогих кавказских ресторанах.
Вечер прошел весело и непринужденно. Когда Ирина с Олегом встали и начали раскланиваться, Семен Семенович спросил:
– Нравится? – и, правильно оценив восторженный взгляд Ирины и кивок Олега, закончил: – Можно устроить, конечно, с учетом ваших вкусов.
Глава 6
Гуров стоял, опершись на подоконник, у кабинета Турилина. Полковник вызвал Леву к себе на двенадцать, было уже начало первого, но начальник еще не вернулся от генерала. Лева ушел из своего кабинета, там Сеня Новиков беседовал с вернувшимся из заключения рецидивистом. Сеня, добрый и наивный, волнуясь, то и дело снимая и вновь надевая очки, рассказывал о жизни человеку, который пробыл
