дела. Выходит, она и вправду сумела повлиять на богатого, разочарованного в жизни старика и заставила вложить немалые деньги в свои амбициозные планы!

Рейс назвал ее смазливой молоденькой бабенкой… Неужели он всерьез думает, что Вики была любовницей Хэнка? Она расхохоталась. Какой абсурд! Во-первых, Хэнк никогда не проявлял к ней интереса как к женщине, а во-вторых, она совсем не походила на роковую соблазнительницу!

Сделав в воде ловкое сальто, Вики легла на спину и, закрыв глаза, стала лениво грести руками.

В детстве и отрочестве она была худой долговязой девчонкой с веснушчатым лицом и непослушными курчавыми огненно-рыжими волосами. Неуклюжая и крайне застенчивая, Вики не вызывала ни малейшего интереса у сверстников. Но когда ей исполнилось семнадцать, произошли чудесные перемены. Она неожиданно пополнела там, где девушке полагалось быть округлой, оставшись тоненькой там, где это считалось красивым. Волосы отросли и под собственной тяжестью сделались гораздо послушнее, а веснушек на лице поубавилось. Внезапно она стала центром внимания. Со всех сторон посыпались предложения пойти в кино, на дискотеку, просто погулять… Такое неожиданное внимание и восхищение со стороны парней, которые год назад считали ее скучной и неинтересной, лишь усилило уверенность Вики в том, что большинство мужчин неискренни, непостоянны и довольно узколобы. Что значит внешняя привлекательность по сравнению с добротой, чувством юмора, силой характера, справедливостью и честностью?

Однажды подруга сказала, что с таким великолепным телом, как у нее, можно окрутить любого мужчину. В ответ Вики только кисло улыбнулась.

— Как водичка?

Неожиданный вопрос так напугал Вики, что она разом ушла под воду с головой, а немного погодя вынырнула, задыхаясь и отплевываясь. Ну конечно, это Рейс! Кто же еще мог так бесшумно подкрасться? Яростно тряхнув мокрыми волосами, Вики сердито посмотрела на него. Одетый в потертые штаны и рубашку цвета хаки, Рейс удобно устроился на большом прибрежном валуне. Он сидел на камне, свесив ноги и сияя озорной улыбкой. Солнечный свет, отражаясь от блестящих волос, образовывал нечто вроде светящегося ореола вокруг его головы. Хорош ангел!

— И давно вы тут сидите? — спросила Вики.

— Не очень. Не хотел нарушать покой резвящейся нимфы, — ответил он чуть ехидно.

— Вы искали меня? Зачем?

— Хотел договориться о перемирии. Мне нужна ваша помощь.

— Так я и знала, — удовлетворенно хмыкнула Вики. — И какая же? — Она хотела было лечь на спину, но передумала.

— Я сейчас устанавливаю в доме потолочные вентиляторы. Но они пока не работают. Не могли бы вы дать мне на время один из ваших? Уж очень жарко…

— Вентилятор? — с сомнением в голосе протянула Вики.

— Я знаю, что вам доставляет удовольствие представлять, как я мучаюсь бессонницей от невыносимой жары, — улыбнулся он, — и все же взываю к вашему сочувствию.

Вики смущенно засмеялась. Он угадал ее мысли!

— Ну хорошо, в моем кабинете есть запасной вентилятор, можете его взять на время. А сейчас превратитесь на несколько секунд в настоящего джентльмена и отвернитесь, чтобы я могла выйти на берег и одеться.

— Это входит в условия получения вентилятора?

— Непременно!

Театрально вздохнув, Рейс повернулся к ней спиной и с преувеличенным вниманием принялся разглядывать траву под ногами.

Выбравшись из воды, Вики отжала мокрые волосы и поспешно завернулась в махровое полотенце, опасаясь, как бы Рейс не передумал. Как только она запахнула широкое полотнище, Рейс мгновенно обернулся к ней и спросил самым невинным тоном:

— Хотите, помогу вытереться?

— Спасибо, я сама, — отрезала Вики. — Как вы догадались, где меня найти?

— Я каждый день вижу вас из окна моего дома. Чудесное зрелише, поверьте! Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не забыть о том, что мы с вами враждуем. А то бы с удовольствием присоединился к вашим утренним купаниям нагишом…

— Вообще-то я рада, что вы меня нашли, — смутилась Вики.

— Рады?

— Да. — Она уселась на согретую солнцем траву и принялась вытирать волосы. Рейс во все глаза смотрел на нее.

— Я хотела попросить прощения, — тихо промолвила она и подняла на него большие зеленые глаза.

— За что? — удивился Рейс, усаживаясь рядом.

— Ну… за все. За свое отвратительное поведение, за то, что попыталась выставить вас отсюда, за то, что назвала плохим сыном…

— И что же изменило ваше отношение ко мне? Уж не тот ли факт, что я здесь родился?

— Нет! Да… Не совсем.

— Типично женский ответ.

— Я хотела сказать, что вы заставили меня иначе посмотреть на ситуацию и я поняла, что вы правы…

— Ах вот как, — сурово сощурился Рейс. Оба замолчали.

Потом Рейс лег на траву, подставив лицо горячим солнечным лучам.

— Я уже забыл, что здесь бывает так нестерпимо жарко, — пробормотал он спустя несколько минут.

— Сколько вам было лет, когда вы уехали из Оук- Хилла?

— Десять.

— До этого вы жили в том коттедже?

— Угу, — промычал Рейс. — Он сильно изменился внутри?

— Думаю, да. Я многое переделала. Мне помогали сыновья Джинни.

— Да, Хэнк совсем забросил это поместье, после того как мы уехали отсюда.

— 'Мы'?

— Я и моя мама. Помолчав, Рейс продолжал:

— Этой землей владела семья Элеоноры, жены Хэнка. Они были помолвлены, когда ее отец продал имение Хэнку. Тот собирался все как следует отремонтировать до свадьбы.

— Хэнк никогда не говорил мне, что Оук-Хилл принадлежал семье его жены, — удивленно промолвила Вики.

— Усадьба принадлежала им со времен Гражданской войны, но они ею почти не пользовались, потому что у них были другие поместья. Возможно, отец Элеоноры даже рад был продать Оук-Хилл Хэнку. Кстати, юридически он зарегистрирован только на его имя, потому что сделка была заключена еще до свадьбы.

— И что потом?

— В те дни здесь сторожем служил мой дед, живший вместе с дочерью, моей будущей матерью. Хорошо помню, какой прекрасный сад окружал дом во времена моего детства.

— А что случилось с твоей мамой? — Вики незаметно для себя перешла на ты.

— Ей тогда было восемнадцать… Она всегда говорила, что Хэнк не соблазнял ее, что она отлично сознавала, на что шла. Мать любила его… Как бы там ни было, когда узнали о ее беременности, Хэнк пробормотал что-то насчет женитьбы. Шли месяцы, беременность становилась заметнее, а он так и не женился на ней… После моего рождения мама прогнала Хэнка… Думаю, отец действительно мог на ней жениться, но он также хотел жениться на деньгах, связях… Отец Элеоноры всегда помогал ему, способствовал его карьере, сводил с нужными людьми. Хэнк знал, что разом лишится привилегий, если женится на простой сельской девушке. Ему просто не хватило мужества поступить так, как подсказывало сердце.

— А что потом?