– Не говорил, – покорно согласился он, – но ты ведь тоже молчала.

– Ты безумно упрямый, – сказала она.

– Да нет. Просто испуганный. Может, правда немножко упрямый. Но каждый раз, когда я поворачивался к тебе лицом, ты или отталкивала меня, или говорила, что никогда не сможешь приспособиться к моей жизни.

– Я так виню себя за это. Я исправлюсь.

– На это уйдут годы, – предупредил он, – может, лет сорок, пятьдесят.

– У меня нет других планов.

– Я думал, ты куда-то уходишь.

– Да. В аэропорт, чтобы попасть на первый же самолет в Лос-Анджелес.

Его правая бровь поднялась. Он усмехнулся:

– Похоже, что у нас одновременно возникла одна и та же мысль.

– Гм. – Она поцеловала его, ожидая, что он разделит с ней и следующую идею.

– Подожди. О той девушке…

– Гм. – Ее всегда интересовало что-то необычное в линии его подбородка. Да и шея…

– Это моя сестра.

Она удивилась:

– Твоя сестра? Ты не говорил мне, что к тебе приехала сестра.

– Я хотел сказать, но мы…

– Мы прервали разговор.

– Она считает, что ты свела меня с ума. – Он посмотрел на нее. – И это правда.

– Я должна была догадаться, что это сестра. Она и одета как ты. – Нина потрепала его по щеке. – Я повожу ее по магазинам, когда она приедет к тебе в Нью-Йорк.

Люк снова нахмурился, а она, легонько поцеловав его, сказала:

– У меня не было возможности поблагодарить тебя за рождественский подарок. Я имею в виду твой клип. Это действительно самый лучший подарок в моей жизни. Помнишь, ты говорил, что если услышишь от меня комплимент, то поймешь, что он искренний? Мне он очень понравился. Я думаю, что ты гений.

– Давай-давай, льсти мне. – Он прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза.

– Очень жаль, что ты продлил гастроли на десять дней, – пробормотала она.

– Мы договорились с Кейт. Она сказала, что, если я останусь подольше, мне не надо будет возвращаться туда в этом году. Я смогу быть здесь, с тобой.

Она поблагодарила его поцелуем, но в глазах ее была обеспокоенность, и она отодвинулась от него.

– Я говорила тебе, что никогда не встану между тобой и твоей карьерой.

– Да, это будет трудновато, потому что теперь на первом месте ты.

– Я не хочу, чтобы ты прекратил свои выступления, – не отступала она.

– Вообще-то я и не собираюсь. Но не буду уезжать сразу на два месяца, не говоря уже о шести или десяти. Мои гастроли кончились, я хочу быть со своей женой.

– Хорошая новость, – сказала она, придвигаясь ближе к нему. – А я буду петь только в Нью-Йорке. Никаких выступлений за рубежом. Ну как? По-честному?

– По-честному. Что касается фанатов и фотографов… – начал он нерешительно.

– Не волнуйся, я справлюсь с ними, – сказала она уверенно.

– Справишься? – спросил он недоверчиво.

– Конечно. Я ведь даже с тобой справилась, не так ли?

– Дорогая, я несколько раз намекал: давай поженимся, а ты никогда…

– Милый, ты намекал на это с тонкостью кузнечного молота.

– Нина, – воскликнул он в отчаянии, – я люблю тебя и хочу прожить с тобой всю свою жизнь. Я негодяй и достоин наказания. Ты выйдешь за меня?

– Конечно, выйду, но оставлю свою фамилию.

– Я предпочел бы, чтобы ты ее поменяла. «Нина Ньяньярелли» ужасно трудно вставить в песню.

– Более редкое имя трудно встретить, – гордо сказала она.

– Иди ко мне. – Он стащил пиджак и расстегнул остальные пуговицы на рубашке. – У нас есть двадцать четыре часа. Как ты думаешь, сколько раз мы можем…

– Тебе же нужны силы для завтрашнего концерта.

– Посплю в самолете.

– Ты в самолете просто отдашь концы, если следующие двадцать четыре часа мы…

– Я понимаю, это звучит как преувеличение, но… прошло так много времени с тех пор… – сказал он мягко.

– Гм.

Люк выпутался из рубашки и взялся за пояс. Он колебался.

– У тебя это лучше получается, – сказал он с надеждой.

Нина усмехнулась:

– Конечно. Но пойдем сначала в спальню. Если мы поступим по-твоему, нам не хватит сил даже на то, чтобы доползти туда.

На этот раз Люк не спорил.

[1] Джульярдская высшая музыкальная школа – лучшая в США.

[2] Английский авантюрист (1554-1618). По В. Скотту, когда карета королевы остановилась в грязи, расстелил перед Елизаветой свой плащ.