Брунетти кивнул.
— Я сегодня беседовал с ее мужем, — сказал Патта, и Брунетти пришлось кашлянуть, чтобы скрыть вырвавшийся удивленный возглас. — Мы с ним знакомы много лет. «Клуб Львов»[62], — пояснил Патта.
— Конечно, синьор, — подобострастно отозвался Брунетти, стараясь подпустить в голос восхищенные нотки. — И что же он вам сказал?
— Что его жена впала в панику, когда поняла, что Террасини собирается ее ударить, — сказал Патта и, словно решил на день ввести Брунетти в свой клуб, понизил голос и доверительно прошептал: — Можно себе представить, что стало бы с ее лицом после удара. Да оно бы на части развалилось!
Брунетти чуть не побелел от ярости — пока не сообразил, что Патта вовсе не издевается, а говорит совершенно серьезно. Поколебавшись, Брунетти признал, что в его словах, скорее всего, есть доля истины.
— Когда Террасини уже упал, она увидела, что он тянется к ней рукой, пытаясь схватить за ногу, — продолжил Патта. — Как говорит ее муж, она испугалась и выстрелила снова. Вы это видели? — обратился он к Брунетти.
— Нет, синьор, — покачал головой комиссар. — Я смотрел на синьору, да и угол зрения, скорее всего, не позволял. — Смысла в этом утверждении не было никакого, но это и не требовалось: Патте хотелось верить в то, что ему сказал Катальдо, и Брунетти не видел причин его разубеждать.
— Именно так сказала мне и Гриффони, — с готовностью согласился Патта.
Какой-то бес толкнул Брунетти спросить:
— И что же вы с ее мужем решили?
Патта не обратил внимания на двусмысленную форму вопроса, зато ответил по существу:
— Думаю, всем и так ясно, что случилось. Как вы полагаете?
— Да, синьор, конечно, — признал Брунетти.
— Она испугалась, что ее жизни угрожает опасность, и прибегла к самозащите, — объяснил Патта, и Брунетти понял, что те же слова его начальник говорил и квестору. — А этот мужчина, Террасини… Я попросил синьорину Элеттру узнать, что он за человек, и она, как всегда, справилась с заданием за считаные минуты. Так вот, выяснилось, что у него богатейшее криминальное прошлое!
— О! — ограничился возгласом Брунетти. — Так какова вероятность того, что ей предъявят обвинение?
Патта отмахнулся от этой идеи, как от назойливой мухи:
— О каком обвинении может идти речь! — И во внезапном порыве вице-квесторе с пафосом провозгласил: — Они и так достаточно настрадались! — Очевидно, под второй составляющей «они» подразумевался муж Франки, и Брунетти мысленно согласился с Паттой — они и впрямь настрадались.
— Я рад, что вы все уладили, — сказал он, поднимаясь на ноги.
Патта наградил Брунетти улыбкой, нечасто появляющейся на его лице, и Брунетти в очередной раз поразился, до чего же его начальник красивый мужчина.
— Брунетти, — обратился к нему Патта, — вы ведь напишете рапорт по этому делу?
— Разумеется, синьор, — кивнул Брунетти, горя желанием исполнить волю начальства, что было для него весьма нетипично. — Прямо сейчас этим и займусь.
— Прекрасно, — отозвался Патта и пододвинул к себе стопку бумаг.
Поднявшись в свой кабинет, Брунетти вспомнил, что ему так и не заказали компьютер. Впрочем, это не вызвало у него никаких эмоций. Он сел за стол и принялся за рапорт — не большой, но и не маленький — о происшествии двухдневной давности, имевшем место в казино. Он ограничился описанием того, что видел своими глазами. О Франке Маринелло упоминалось исключительно как о пассивной участнице событий. Она последовала за Террасини на лестницу и приняла из его рук оружие. Лишь в одном эпизоде Брунетти нарушил правило: излагая, как Террасини занес над ней руку для удара, он описал ее реакцию. О том, что она обращалась к Террасини, он умолчал. Ее реплику о «Фастах» Овидия, обращенную к нему самому, Брунетти тоже опустил. Как и рассказ о своей встрече с Франкой в
Пока он писал, зазвонил телефон.
— Это Боккезе, — представился главный криминалист.
— Ага, — откликнулся Брунетти, не прекращая строчить.
— Мне только что переслали отчет о вскрытии того парня из казино.
— И?
— В крови обнаружено до черта алкоголя. Но не только. Есть еще какое-то пока не установленное вещество. То ли экстази, то ли еще какая дрянь. Но что-то он точно принял. В общем, они проведут еще пару тестов и доложат о результатах.
— А тебе что-нибудь удалось обнаружить? — поинтересовался Брунетти.
— Мне привезли пули, так что я их тщательно исследовал. Парни из Местре прислали фотографии пули, которую нашли на полу резервуара в Маргере. Короче, если они не идентичны, то я готов сейчас же уйти на пенсию и открыть антикварный магазин.
— Ты что, собираешься этим заняться на пенсии? — удивился Брунетти.
— Ну да, только неофициально, — ответил криминалист. — Я знаю столько людей в этом бизнесе, что мне и магазин-то не понадобится. Зачем платить лишние налоги?
— Здорово, — оценил Брунетти.
— Тебе еще нужна информация по тому мужику с грузовиками из Тессеры?
— Да, если тебя не затруднит.
— Пару дней потерпишь? Надо будет подергать народ, чтобы переслали мне снимки пуль.
— Если там покопаться, можно нарыть на целое дело, — сказал Брунетти.
— Тогда буду копать, — откликнулся Боккезе. — Какие еще будут распоряжения?
Оставался еще дантист, и нераскрытое дело о его убийстве. Если полиции удастся идентифицировать оружие, из которого он был застрелен, то установить связь между Террасини и дантистом не составит никакого труда, не так ли?
— Нет, — решил Брунетти. — Больше ничего, — сказал он и положил трубку.
Примечания
1
Площадь
2
Главный вход
3
Дворец, большой дом
