– Я заинтригован, – сказал Генри.

В зале было почти пусто. Они сели на крайние места в последнем ряду, Генри тут же предложил спутнице орешки в шоколаде и уставился на экран, мужчина на яхте как раз бросал якорь – фильм уже начался. На воду была спущена надувная лодка, на зов одетого во все белое мужчины на палубу вышли дама и маленькая девочка, они вглядывались в безлюдную местность и в шутку затыкали уши, не в силах вынести ужасный птичий гомон.

В лодке женщина спросила:

– Ты считаешь, мы правильно сделали, что приехали сюда?

Мужчина ответил:

– Гарольд будет очень рад, он тут неделями торчит в полном одиночестве, соскучился по гостям, к тому же Карин будет интересно здесь, правда, Карин?

Девочка наблюдала за двумя птицами, пытавшимися в стремительном падении отбить друг у друга добычу, и сказала:

– Мне не нравятся эти птицы.

– Но тебе наверняка понравятся их птенцы, – заметил мужчина.

– Это голос Марко, – пояснила Паула, – он озвучивал мужчину-яхтсмена.

Хозяин гостиницы уже заметил их на реке, вот он подбросил два брикета торфа в печь и направился к двери встречать незнакомцев. Согласившись с ними, что погода вполне сносная, он высказал, однако, опасение, что она может вскоре перемениться: чересчур много крупных морских птиц искало прибежища на суше.

– Они всегда предчувствуют непогоду, – заметил Генри и наклонился к Пауле, но та, кажется, не слушала его.

Комнаты, отведенные хозяином гостям, – угловая с видом на море для родителей и небольшая комнатка «для нашей маленькой фройляйн» – не слишком понравились приехавшим, но они не стали возражать и принялись распаковывать вещи. Пока женщина стояла перед открытым шкафом, мужчина обследовал в бинокль местность и обнаружил наконец крытую камышом хижину и висевшие радом с ней две верши для ловли рыбы.

– Ты нашел его, Патрик? – поинтересовалась женщина.

– Пока только его хижину, – отозвался мужчина, – выглядит весьма идиллически. Гарольд, скорее всего, бродит где-нибудь в камышах.

Маленькая девочка сидела в задумчивости в своей комнатке на кровати, не проявляя никакого интереса к окружающей местности; даже когда вдалеке раздался выстрел, она не двинулась с места.

Вошел Патрик, сел рядом и притянул ее к себе. Пытаясь подбодрить девочку, он произнес:

– Подожди, тебе обязательно здесь понравится, Гарольд – ты можешь называть его дядя Гарольд – очень милый человек, у него, конечно, есть и прирученные птицы, и больные, которых он выхаживает.

Девочка пытливо посмотрела на него и неожиданно сказала:

– На яхте ты мне рассказывал, что раньше он был женат на маме.

– Да, – подтвердил Патрик, – но это было очень давно, задолго до твоего рождения. Мы остались друзьями, вернее, снова стали ими – Гарольд и я.

В коридоре, заполненном чучелами тупиков, буревестников и других птиц, женщина попросила у хозяина вторую подушку; когда снова раздался выстрел, она вздрогнула, а хозяин пояснил, что идет отстрел лис:

– Они приходят зимой по льду и разоряют птичьи гнезда. Птичий страж наводит порядок.

Генри взял ладонь Паулы, раскрыл ее, насыпал туда немного арахиса и шепнул:

– Похоже, все плохо кончится. Как вы думаете?

– Как она расфуфырена, – прошептала Паула, – нашла где модничать.

Из густых зарослей камыша появился Гарольд, одетый в водолазку и высокие резиновые сапоги; лицо его было залито потом. Заметив гостей, как раз выходивших из гостиницы и направлявшихся к узкой тропинке, которая вела к его дому, он быстро исчез в своей хижине. Ополоснув лицо, он скинул сапоги, взбил подушку на своей лежанке и открыл окна, затем вытряхнул окурки из пепельницы.

Девочка внимательно наблюдала, как поздоровались взрослые, как не слишком крепко пожали мужчины друг другу руки, как Гарольд откровенно разглядывал ее мать, прежде чем поцеловать в щеку и поприветствовать в царстве пернатых. Шкура убитой лисицы, лежавшая на деревянной лавке, вызвала у девочки явный интерес, однако она не решалась потрогать ее.

– Ну заходите, – пригласил Гарольд, – посмотрите, как живет отшельник. Я приготовлю чай.

Надвигалась буря, старый помощник хозяина посоветовал отвести стоящую на якоре яхту вверх по реке и вызвался помочь гостям, хозяин согласился.

– Пойдем, я тебе кое-что покажу, – позвал Гарольд девочку и повел ее за дом; здесь он легко поймал большую чайку, та клюнула его в указательный палец, впрочем, явно не больно, и произнес: – У нее сломано крыло, если хочешь, можешь ее погладить.

Карин спрятала руки за спину. После того как он опустил птицу на землю, девочка спросила:

– Вы долго были женаты на моей маме?

Гарольд был настолько ошеломлен, что не сразу нашелся с ответом. Для начала он сказал:

– Ты можешь смело говорить мне «ты», здесь, далеко от города, это принято, – потом добавил: – Тебя