Третьего не дано.

— Я самолично разнесу голову этому хлыщу! — пригрозил Халлас. Решили, кто выйдет на поединок?

— Решит жребий. Идемте за мной, милорд Альгерт ждет вас.

— Я могу пойти с ними?

— Ты не участвуешь в жребии, вор.

— Но пойти я могу, милорд? — не отставал я.

— Можешь, — неохотно кивнул милорд Алистан.

Зал, куда нас привел граф, размерами не уступал внутреннему двору замка. Народу было порядочно — шерсть и сталь, мечи и бритые головы. Казалось, здесь собрались все мужчины замка. Кли-кли крутился в зале, развлекая пришедших сюда воинов, но как только он заметил милорда Крысу, цирк закончился, и шут присоединился к нашей компании.

— Где тебя носило? — спросил я у него.

— Осматривал местные достопримечательности. Кстати, на кухне есть морковка.

— Поздравляю.

Миралисса с эльфами уже была здесь, как и Балистан Паргайд с Мейло Тругом. Оро Габсбарг сжимал в своей лапе пивную кружку. Заметив меня, барон важно кивнул. Алиа Далли стояла за спиной низкорослого широкоплечего человека, подбородок которого покрывала двухнедельная щетина. Как и все воины в замке, этот человек был лыс, облачен в кольчугу и грубые штаны воина. В руках он задумчиво вертел кинжал с дорогой рукоятью из кости огра. Граф Альгерт Далли Добрая Душа, если не ошибаюсь. Мы подошли к столу, за которым сидел лорд, и остановились.

— Итак, ты не изменил своего решения? — обратился милорд Альгерт к Мейло, после того как удостоил каждого из нас внимательным взглядом.

— Нет, я требую суда Сагры.

— Хорошо, осталось выбрать соперника. Принесите жребий!

Один из воинов вышел из зала.

— Эй, гарракец! Лови. — Мейло Труг бросил Угрю медную монетку. — Я, кажется, задолжал тебе медяк.

Угорь поймал монетку и невозмутимо сунул ее за пояс.

— Благодарю, лишние деньги всегда пригодятся.

— Ты советовал выпороть меня кнутом? Я помолюсь Сагре, чтобы встретиться с тобой на площадке.

— Как тебе угодно. — Угорь невозмутимо поклонился, Халлас зло забормотал что-то себе под нос, нехорошо посматривая на Мейло Труга.

В это время в зале появился вышедший минуту назад воин и подошел к тем, кто должен был тянуть жребий, из кулака у него торчало несколько соломинок.

— Тот, кто вытащит короткую, встретится с этим человеком на суде Сагры завтра утром, — сказал Альгерт Далли. — Напоминаю, что вы вольны отказаться участвовать в жребии, но тем самым признаете свою вину… Вижу, желающих нет. Тяните, и да поможет вам Сагра!

Первым был Элл. Он смело протянул руку и вытянул длинную.

Эграсса. Длинная.

Мое сердце оглушительно стучало, как будто это я сейчас тянул жребий.

Милорд Алистан. Соломинка длинная.

Медок. Длинная.

Халлас. Длинная. Гном выглядел расстроенным, он очень хотел участвовать в бою. То, что одного с поединка вынесут ногами вперед, Халласа нисколько не смущало. Как и всякий гном, Счастливчик был излишне самоуверен.

Угорь. Длинная. Мейло Труг разочарованно выпятил нижнюю губу.

Оставались Делер и Фонарщик.

Мумр. Короткая. Короткая, Сагот нас всех спаси! Фонарщику драться!

Воин Альгерта Далли разжал кулак, показывая всему залу, что последняя соломинка, которая должна была достаться Делеру, — длинная.

Мумр, казалось, нисколько не расстроился, что завтра ему предстоит бой. Он хмыкнул, безразлично пожал плечами и спрятал соломинку в карман.

— Да будет так, — сказал милорд Альгерт. — Оружие?

— Длинный меч, — ответил Мейло Труг, сверля Мумра взглядом.

— Длинный меч, — кивнул Мумр.

— Завтра с утра за вами придут, а теперь приглашаю всех разделить со мной хлеб и мед.

Не знаю, как у других, но у меня кусок в горло не лез, и, когда я вышел из-за стола, еда на моей тарелке осталось нетронутой.

— Сейчас начнется. — Кли-кли нервно подпрыгнул, шмыгнул носом и откусил от морковки приличный кусок.

— Ты можешь не чавкать хоть какое-то время? — раздраженно зарычал я на него.

— Не могу, — отрицательно покачал головой королевский шут. — Когда я нервничаю, мне хочется кушать.

— Успокойся, Кли-кли, — попросил Медок. Командир Диких нервничал не меньше меня.

— Как ты думаешь, Медок! — Кли-кли невозмутимо оттяпал от морковки очередной кусок. — Каковы шансы у Мумра?

— Не знаю.

— Все зависит от того, как он им владеет, — разжал зубы дымящий трубкой гном.

— Поверь мне, этот Мейло мечом владеет хорошо, — вздохнул Кли-кли. Королевские турниры просто так не выигрывают.

— Наш Фонарщик тоже не сапог дырявый, — ответил гном. — Дубовый лист на рукояти так просто не достается.

Я пропустил их спор мимо ушей. Не до того мне было сейчас.

Утро выдалось прохладным, солнца видно не было, на небе — сплошные белые облака. Мы, как и многие жители замка, стояли вокруг находящейся во внутреннем дворе большой открытой площадки с хорошо утрамбованной землей. Ни фанфар, ни праздничных лент здесь не было, сейчас не турнир, а судебный поединок. Милорд Альгерт с дочерью, эльфы, Балистан Паргайд и Алистан Маркауз… Все, наверное, нервничают, как и я, но по их благородным физиономиям это не очень-то заметно… Забери меня тьма, я сейчас чувствую себя так, как будто сам должен выйти на эту площадку! Только Оро Габсбарг казался скучающим.

По рядам зрителей пролетел шепоток, я повернул голову и увидел Мейло Труга. Он спокойно вышел на площадку, повернулся лицом к знати, поклонился.

Мейло и сейчас оделся, как щеголь: красная шелковая рубашка с широкими рукавами, бордовые кожаные бриджи, начищенные до блеска сапоги, черные кожаные перчатки. Через правое плечо Мейло был переброшен биргризен. Длиной меч едва уступал росту человека. Воткни его в землю, и массивное круглое навершие рукояти меча достало бы Мейло до подбородка.

Мумр появился спустя минуту. Он ступил на площадку с другой стороны замкового двора и остановился напротив Мейло. Фонарщик, как и Мейло, был в рубашке, но не из шелка, а из черной шерсти. Грубые штаны воина, мягкие сапоги… Поединщиков объединяло только одно — кожаные перчатки на руках и тяжелые биргризены. Ни тот, ни другой воин не имели никаких доспехов — на суде богини доспехи не нужны. Фонарщик — мастер длинного меча, Мейло тоже, так что поединок будет проходить до первой серьезной ошибки одного из бойцов. Одного хорошего удара таким клинком будет достаточно, чтобы отправить противника прямиком в свет.

На лбу у Мумра повязана черная лента, поддерживающая его длинные волосы и защищающая глаза от стекающего со лба пота. Меч Фонарщика, как младенец, лежал на сгибе левой руки, воин лишь придерживал его пальцами за крестовину.