— Куда это нас занесло? — хмуро спросил Медок, ни к кому не обращаясь.

— К мертвякам, разве не видно? — буркнул Халлас, не понимая, что некоторые вопросы бывают просто риторическими.

— Что может делать кладбище в таком месте, да еще такое затопленное? Медок бесстрастным взглядом проводил проплывающий мимо нас притопленный гроб, видать вымытый водой из свежей и неглубокой могилы.

— Деревня близко, — ответил ему Сурок, поправляя край капюшона, чтобы защитить высунувшегося Непобедимого от дождя.

— Быстрей бы уж. — Шляпа Делера превратилась в нечто бесформенное и мокрое. — Сейчас бы в тепло, к огню, горячего вина и теплую постель со всеми радостями жизни.

— Не думаю, чтобы в такой глуши мы смогли найти для тебя трактир, скажи спасибо, если пустят переночевать в хлеву, — ответил Сурок, смахивая с лица дождевые капли.

— Дождь затяжной, это теперь на целый день, — хрипло сказал Басс, стараясь направить свою лошадь так, чтобы она шла параллельно Пчелке.

— Басс, в могилу хочешь угодить? Давай или назад или вперед, обратился я к нему.

Басс обиженно зыркнул на меня из-под капюшона и придержал лошадь.

Кладбище кончилось так же неожиданно, как и началось. Из воды вновь появилось некое подобие дороги, взбирающейся на очередную возвышенность.

Деревня мне не понравилась сразу. Пять десятков приземистых деревянных домов расположились возле стены черного елового леса. Вскопанные и размокшие поля, жирная грязь на улицах, дым над крышами от печных труб, да еще и дождь. Все это враз вызвало у меня отрицательное отношение к деревушке.

Мальчишка, идущий с ведром в нашу сторону, увидел отряд, уронил ведро в грязь и с воплем побежал прочь.

Басс выругался сквозь зубы, видно не понимая, что выскользнувшие из-за стены дождя вооруженные всадники могут напугать не только десятилетнего мальца, но и взрослого человека. Мы поехали к центру деревни, все жители попрятались от дождя, и улица была пустой. Дождь шуршал по крышам, барабанил по капюшонам, плескался в лужах. Нас окружала тихая музыка дождя. Из одного дома вышел здоровенный мужик с топором и с тревогой посмотрел на нас.

— Как называется эта деревня? — спросил у него Медок.

— Верхние Выдры, — угрюмо ответил крестьянин, нервно перекладывая топор из руки в руку. — Нам не нужны неприятности.

— Их у вас не будет. Трактир в деревне есть?

— Прямо, ярдов через триста. Серый дом с вывеской, не ошибетесь.

Медок поблагодарил человека кивком головы и послал лошадь вперед. Мы поехали дальше, направляясь в указанную мужиком сторону. Я не удержался и оглянулся назад, но человек с топором уже исчез.

Трактир был так же уныл и неопрятен, как и другие дома Верхних Выдр. Над входом висела жестяная вывеска, но что было на ней написано, я разобрать не смог — слишком старой она была, краска давно уже стерлась, а обновить надпись трактирщик не спешил.

— Ждите здесь, — сказал Алистан Маркауз, спрыгивая в грязь и протягивая поводья Сурку. — Медок, идем.

Они скрылись в трактире, оставив нас мокнуть под дождем. Делер никак не прекращал стенаний, мечтая о жарком огне и горячей еде. Халлас в несвойственной ему вежливой манере попросил карлика замолкнуть.

Алистан и Медок вышли из трактира хмурыми и злыми.

— Трактир не работает, переночевать нам нельзя. Никто в деревне ничего не продает, тем более лошадей. Их у них меньше десятка.

— А настоять? — спросил Эграсса.

— Не думаю, кузен, что это хороший способ завоевать людскую любовь, ответила эльфу Миралисса.

По лицу Эграссы было видно, что он думает о людской любви.

— Но переночевать-то нас пустят или нам опять мучиться под дождем? влез в разговор Басс. — Мне до смерти надоел этот дождь!

— Нам всем надоел этот дождь, Басс, — громыхнул Медок, взбираясь на лошадь. — Милорд Алистан, может, попробуем поискать в домах? Авось кто и согласится нас приютить за пяток монет?

— Не стоит и пробовать. Трактирщик сказал, что это владения Балистана Паргайда. Сурок выругался:

— Давайте убираться отсюда.

Мы не проехали и двухсот ярдов — улицу преградила толпа. Угрюмая, злая и молчаливая. Здесь собрались чуть ли не все жители деревни. У многих в руках вилы, топоры, косы, цепы, а то и обычные поленья.

— Ой! — тихонько произнес шут. Я тут же оглянулся назад — дорогу нам перекрыли две телеги. Ловко.

— В чем дело? — крикнул Алистан Маркауз. Из толпы вышел давешний мужик с топором:

— Мы не хотим неприятностей!

— Мы уезжаем из деревни, пропустите!

— С радостью, но сперва бросьте оружие и отдайте нам лошадей!

— Что?! - взревел Халлас, потрясая мотыгой. — Чтобы гном отдал свое оружие шайке мерзких вонючих крестьян?! Не бывать этому!

Толпа угрожающе загудела и двинулась в нашу сторону.

— Будем прорываться, — сказал Алистан Маркауз и плашмя ударил мечом коня по крупу.

Огромный боевой конь сделал скачок, оказался перед людьми, смял тех, кто шел в первом ряду. Люди с воплями и проклятьями ринулись в стороны. Я направил Пчелку вперед, стараясь не отставать от остальных. Отряд прошел сквозь крестьян, как нож проходит сквозь масло. Тех, кто не догадался отскочить, затоптали лошади. Один парень едва не умудрился всадить мне вилы в бок, но Халлас размозжил ему голову мотыгой, прежде чем я успел испугаться. Секунда — и я уже вылетел из толпы, отчаянно стуча по бокам Пчелки пятками и пригибаясь к ее шее. Воинственные крики толпы остались позади, мы неслись вдоль мрачных домов, желая поскорей вырваться из этой проклятущей деревни. Какая муха их тут всех перекусала, хотел бы я знать? Впереди было нечто вроде перекрестка. Прямо на нашем пути стояло человек пятнадцать, и эти, в отличие от крестьян, были вооружены копьями и луками. И одеты не в пример лучше — шерсть и сталь. Алистан направил коня влево, проносясь мимо выставленных копий. Миралисса умудрилась сжечь одного из врагов заклинаньем. Пока остальные хлопали глазами и орали от испуга, отряд пронесся за Алистаном. Я скакал предпоследним, сразу же за Халласом. Гном на своем коньке успел проскочить опасное место, а на мою долю достались острые наконечники копий, мелькнувшие в пяти дюймах от лица. Пчелка встала на задние ноги и заржала. Я только каким-то чудом не сверзился с седла и не упал в грязь.

— Направо! — рявкнул Басс, видя, что дорога налево уже перегорожена копейщиками.

Я с трудом направил Пчелку вслед за лошадью Басса — придется нам прорываться вдвоем. Теперь мы скакали в противоположном направлении от наших. За спиной щелкнули тетивы, и одна из стрел, прожужжав у меня над ухом, впилась в круп лошади Басса, скачущего впереди меня. Лошадь, крича от боли, встала на дыбы и сбросила Басса на землю.

— Руку! — крикнул я, подлетая к нему и свешиваясь с седла.

Проныра вцепился в мою руку, подпрыгнул, я закинул его на Пчелку, позади себя, и Басс вцепился в меня не хуже пиявки.

— Надо выбираться отсюда! Гони!

Меня не стоило упрашивать дважды. Вновь вжикнули стрелы, но на этот раз мимо. Мы пронеслись сквозь всю деревню, больше не встретив ни одного человека, — ни своих, ни чужих. Я остановил Пчелку, только когда Верхние Выдры остались далеко за нашими спинами, скрывшись за завесой дождя.

— Неласковые ребята, чего они на нас взъелись?