пытался скинуть с лица плащ.

— Помнишь, я обещал, что вырежу твое сердце? — спросил гарракец у предателя. Горлопан не произнес ни слова.

— Я тебя обманул, — прошептал Угорь и перерезал веревку на руках Горлопана.

Прежде чем захлопнулась дверь и упал засов, я успел увидеть, как Горлопан срывает с головы плащ и удивленно смотрит в нашу сторону.

— Ну чего вы там копаетесь? — крикнул нам с другого конца коридора Делер.

— Не говори ребятам о Горлопане, Гаррет, — попросил меня Угорь. Пускай они думают, что он умер еще в трактире. Не нужно им знать, кем Горлопан был на самом деле.

— Угу. — Я все еще не мог поверить, что гарракец вот так просто отпустил врага.

— И о том, что я тебе говорил о себе, тоже молчи.

— Угу, — повторил я.

— И еще… О том, что среди Диких есть враги, тоже молчи. Сейчас не время для тревог. Когда мы вернемся к Одинокому Великану, я сам поговорю с Сычом.

— Угу.

— Вот и ладушки! — кивнул воин и резко дернул за незамеченный мной рычаг, находящийся в стенной нише.

Где-то загрохотал механизм, поднимающий решетку. Гхолы теперь на свободе. Меня передернуло — уж лучше нож, чем такая смерть. Не думаю, что даже с развязанными руками Горлопан долго продержится против четырех голодных трупоедов, пусть они в три, а то и в четыре раза ниже человека.

Если Горлопан и кричал, то я его не услышал — дверь камеры прекрасно изолировала все звуки.

— Идем! — скупо бросил мне Угорь и, не оглядываясь, поспешил к нетерпеливо переминающемуся с ноги на ногу Халласу.

— Чего вы там делали? — спросил гном.

— Расплачивались со старыми долгами, — сухо сказал Угорь и, обнажив клинки, прошел мимо гнома.

На вопросительный взгляд Халласа я лишь состроил унылую рожу, не посчитав нужным что-либо объяснять.

Кли-кли и Делер уже поднялись по лестнице и ожидали нас возле двери, ведущей к свободе.

На полу рядом с дверью разлегся господин Ризус. Мертвый. В его спине немым укором справедливости торчали две черные стрелы. Элл, намазавший лицо черно-зеленой краской, стоял тут же, натянув тетиву. Эльфы не отличаются великодушием по отношению к своим врагам и не гнушаются тыкать стрелами в спину противников, если они предоставляют желтоглазым ребятам такую великолепную возможность.

— Как ты его завалил? — удивленно спросил я у темного эльфа, покосившись на труп шамана.

Теперь Ризус не был таким грозным. Маленький и тщедушный человечек, нашедший свою смерть от эльфийских стрел. Смерть стирает страх.

— Гаррет, ты слепой? Как он умер? — издевательски спросил у меня Кли-кли. — Не видишь, что его стрелами нашпиговали?

— Я не о том! — поморщился я, сетуя на недогадли вость Кли-кли. — Я спрашиваю, как он умудрился убить шамана? ^

— Шамана? Хм… — пророкотал только что подошедший к нам Арнх, закованный с головы до ног в железо, и с интересом поглядел на тело Ризуса.

— Будь он хоть сто раз шаман, Гаррет, но когда неожиданно и без всякого предупреждения тебе под лопатку вгоняют стрелу, то о всяком шаманстве враз забываешь, — пояснил Элл. — Ты думаешь, мы с шаманами орков в Заграбе на мечах сражаемся?

Нет. Не думаю. Стрела из кустов, и все дела.

— Быстрее, тьма вас раздери! — откуда-то издали раздался крик Сурка, а затем послышались крики людей и звон оружия.

Звон перебивался резкими визгами и воем — это в бой включился милорд Алистан с мечом из поющей стали.

Когда мы выскочили на улицу, все было кончено. На дубовом щите Алистана появилась вмятина, у Сурка был разорван правый рукав куртки, но никто не пострадал, чего не скажешь о противниках. Трое сторонников Неназываемого лежали мертвыми, еще один корчился на траве и, схватившись за живот, стонал.

Да, это не сказка. Только в сказках умирают с честью и безмолвно. В жизни обычно долго корчатся, вопят и истекают кровью. Из-под побелевших пальцев раненого сочилась кровь. Парня прокололи не хуже чем какую-нибудь свинью.

Меч Арнха поднялся и опустился. Человек затих на веки.

— Отходим! — отдал приказ Маркауз, увидев нас. — Сейчас на шум слетится все гнездо!

И мы побежали. То есть побежали я и шут, остальные организованно отступили на заранее подготовленные позиции, охраняемые на данный момент не участвовавшим в схватке Дикими в составе Медка и Фонарщика и группы дальней поддержки в виде Эграссы и Миралиссы, вооруженных луками. Дядьки нигде не было видно. Должно быть, по причине ранения десятника оставили в трактире.

За спиной послышались крики, в воздухе прошмыгнул арбалетный болт, и я зарылся носом в землю, чуть не придавив собой линга. Эграсса, Миралисса и присоединившийся к ним Элл начали ответный обстрел врага, целя в окна и проем двери здания. Трое самых прытких преследователей, решивших догнать нас и попытать счастья в честном бою, словили стрелы на грудь и растянулись на земле, отбив у остальных негодяев все желание высовывать нос из-за каменных стен.

— Со всеми все в порядке? — спросила Миралисса, оттягивая тетиву с наложенной на нее стрелой к уху. Треньк!

— Да, если не считать моих нервов! — не преминул пожаловаться Кли-кли. — Я не привык чувствовать себя подушечкой для арбалетных болтов!

— То ли еще будет, — пробормотал я, вставая с земли.

— Отходим к лошадям, пока преследователи не опомнились!

Приказ Алистана так и не был исполнен. С верхнего этажа крепкого двухэтажного дома, в подвале которого нас продержали без малого целые сутки, сорвалось нечто белое, но, увы, не пушистое.

— Берегись! — крикнула Миралисса.

Я повторно шлепнулся на землю, и моему примеру последовали все остальные, включая эльфов. Ослепительно-белый диск весело прошуршал в воздухе и врезался в яблоню, разметав несчастное дерево на тысячу маленьких щепочек.

Шаман, тьма меня раздери! В доме еще один шаман Неназываемого, а ведь Горлопан говорил… Мало ли чего он нам говорил! Факт остается фактом: шаман только что шандарахнул по нам чем-то нелицеприятным, и только по счастливому стечению обстоятельств и воле богов он промазал на добрых десять ярдов.

Миралисса уже была на ногах и, шепча, закручивалась в завораживающем волчке танца шаманов темных эльфов. Эх! Владей эльфийка не шаманством, которое надо слишком долго подготавливать, а обычным волшебством людей и светлых эльфов, у нас был бы хоть какой-то шанс, а так… так это игра в кошки-мышки. Или, точнее, в жмурки в полной темноте. Кто быстрее — тот и выиграл.

Элл и Эграсса сосредоточили обстрел на окне, из которого вылетел диск.

— Милорд Алистан! — крикнул кузен Миралиссы перед тем, как послать в окно очередную стрелу. — Уводите людей!

Все внимание эльфов было сосредоточено на окне. Темные позабыли о двери и этим тут же воспользовались сторонники Неназываемого. Двое арбалетчиков прошмыгнули через дверь с явным намерением подпортить нам шкуры.

— Ничего не можем сделать! — Эграсса доставал новую стрелу из изрядно опустевшего колчана. — Они ваши!

Шаману нельзя дать сосредоточиться на новом заклинании. Ослабь обстрел хоть на секунду — и белый диск распылит нас всех в кровавую пыль.