— Итак, комиссар Дул, искренне рада вашим предложениям насчет сотрудничества, для которого, надеюсь, уже сложились необходимые предпосылки. На прошлой неделе на Кессел был направлен наш представитель, но с тех пор о нем ничего не слышно. Он должен был вернуться три дня назад. Я вышла на связь с вами для. того, чтобы получить подтверждение о его благополучном прибытии.

Дул всплеснул руками:

— Представитель, говорите? На Кесселе? Боюсь, что ничем не могу вас утешить — на нашу планету никто не прибывал.

Лея ничем не выдала своего волнения, хотя на сердце похолодело.

— И все-таки не могли бы вы еще раз проверить, не прибывал ли на планету его корабль «Тысячелетний Сокол»? У нас тут появились некоторые трудности с выяснением местопребывания нашего полномочного представителя. Возможно, он сообщил о своем прибытии не вам, кому-нибудь другому.

В голосе Дула послышалась нерешительность:

— Да, конечно, я проверю.

Он нагнулся, набирая данные на терминале, невидимом за границами трансляционного поля. И почти тут же, слишком уж быстро — отметила Лея — выпрямился.

— Нет, к сожалению, министр, ничего. У нас нет ни одной записи насчет корабля с таким названием. Он даже в околовоздушное пространство Кессела не проникал. А кто пилотировал корабль?

— Его имя Хэя Соло. Он мой супруг. Дул вытянулся еще больше, словно потрясенный словами Леи.

— Прискорбно, потрясающе прискорбно слышать это, принцесса. И что, он был опытным пилотом? Как вы, вероятно, знаете, скопление черных дыр рядом с Кесселом создает невероятно рискованные условия для полета в здешних местах, даже в гиперпространстве. Черная Прорва — поистине одно из чудес галактики, но если ваш супруг взял неверный курс при прохождении кластера… впрочем, надеюсь, ничего страшного с ним не случилось!

Лея еще ближе вступила в поле транслятора, хищно нагибаясь над лягушечьей голограммой.

— Хэн — первоклассный пилот, должна вам заметить, комиссар Дул.

— Немедленно отряжу поисковую команду, министр. Срочно и безотлагательно. Поверьте, Кессел окажет вам любую помощь в этом деле. Мы просканируем каждый метр поверхности планеты и спутника, вместе с прилегающим космическим пространством. Я информирую вас немедленно, как только удастся что-либо обнаружить.

Дул уже наклонился к контрольной панели голографического транслятора, собираясь отключиться, но остановился.

— Да, и, естественно, мы будем готовиться к приему посланника, как только вы назначите его. Надеюсь, министр, следующая наша беседа пройдет при более благополучных обстоятельствах.

Изображение Моруса Дула с треском исчезло в треске эфирных помех, а на каменное лицо Леи легли тени смятения и подозрения.

Винтер подняла глаза от терминала:

— Я не нашла ни одного явного противоречия в изложении фактов, однако в целом его объяснение вызывает сильные подозрения.

Взгляд Леи сосредоточился на чем-то далеком. Волнение сдавило ее изнутри, и теперь она не могла простить себе того, что столько времени сердилась на Хэна.

— Что-то там определенно не так.

Когда терпение Хэна Соло наконец истощилось, он ринулся вперед, посылая охранника в нокдаун сокрушительным ударом кулака. Затем Хэн наклонился над телом и добавил для верности в грудь и живот, пробивая поношенный десантный бронежилет.

Через миг он уже корчился на заплеванном полу подсобки под пинками коллег потерпевшего. Мониторы за прозрачными перегородками дружно затрещали полный сбор персонала. Дверь отъехала в сторону, впуская еще четырех охранников с оружием на изготовку.

Чубакка издал громоподобный рев вуки и стал разгребать свалку руками, снимая стражей, точно клещей, со спины Хэна. Однако Соло продолжал извиваться и кричать что-то несвязное своим мучителям. Чубакка сдвинул головы двух ретивых воинов и отбросил в стороны обмякшие тела. Подкрепление переключилось по большей части на вуки, стражники таращили глаза и судорожно переминались на месте, не зная, с какой стороны подступиться к этой стене шерсти и мышц. Наконец они вспомнили про свои винтовки. Юный Кип Даррон пригнулся и бросился под ноги ближнему человеку с ружьем, сшибая его на пол. Так, толкаясь и хватаясь за ноги противников, Кип повалил еще двух.

Другие заключенные, которым тоже терять было нечего, присоединились к общей свалке и, словно стараясь избежать упреков в дискриминации, раздавали тычки кому ни попадя, не разбирая своих и чужих. Многие из шахтеров сами были раньше тюремными охранниками, которых угораздило принять не ту сторону во время крупной разборки, устроенной в свое время Морусом Дулом, — и сокамерники питали к ним заматерелую ненависть.

Голубые стрелы бластеров с воем вырвались из стволов и сбили Чубакку на пол, где он разразился стоном и кашлем, пытаясь приподняться на локти.

Тревога продолжала надрываться, и вибрирующие звуки только усугубляли хаос, царящий в подсобке. Понемногу помещение все больше наполнялось стражниками, вскоре составившими количественный перевес. Голубые молнии то и дело вспыхивали в воздухе, кося бунтовщиков вперемешку с охранниками.

— Довольно! — прокричал Босс Роки в булавку-микрофон, воткнутую в воротник. Голос его прорвался сквозь многочисленные громкоговорители. — Прекратить, или мы перестреляем всю свору, а потом вскроем и посмотрим, что стряслось с вашими мозгами!

Еще одна голубая молния просверкнула в воздухе, свалив двух сцепившихся заключенных, которые рухнули на пол, точно мешки с холодцом.

Хэн вылез из-под свалки, потирая разбитые костяшки пальцев. Ярость еще не утихла в нем, ему надо было вдвое больше, чтобы прийти в себя, так как парализующие выстрелы его миновали.

— Все по шконкам! Живо! — распорядился Босс Роки. Губы его брезгливо скривились, иссиня- черная щетина расплылась по подбородку нефтяным пятном. Весь вид Босса сейчас говорил о том, что он сейчас — жутко напряженная пружина, готовая взорваться в любую секунду.

Кип Даррон поднялся с пола и улыбнулся, поймав взгляд Хэна. Не важно, какое его ждет наказание, зато он смог как следует оторваться.

Два очень нервных охранника подняли Чубакку с пола, взвалив его волосатые ручищи себе на плечи. Еще один страж порядка, в потрепанном десантном шлеме, подталкивал вуки стволом станнера. Чубакка изредка взбрыкивал конечностями, словно собираясь продолжить борьбу, однако станирующий заряд привел его нервную систему в полный беспорядок, и ни одна из частей тела толком не повиновалась. Стражники втолкнули вуки в один из изоляторов и, проворно захлопнув дверь, подключили к решетке напряжение, пока Чубакка не успел прийти в себя и найти общий язык со своими мышцами. Он так и рухнул на пол комком рыжей спутанной шерсти.

С глазами потемневшими от злобы, Хэн двинулся, подобравшись, как барс. Он последовал за Кипом к линии металлических бункеров. Стражники как раз только что выскочили из клетки и глазели на него, точно пара кроликов на удава. Хэн вскарабкался на свой некомфортабельный лежак. Перекрестья металлических прутьев, на которых лежал верхний ярус матрасов, тоже напоминали решетки, которыми они и так были окружены со всех сторон.

Кип вспрыгнул на верхнюю койку и тут же свесил оттуда голову.

— Из-за чего заваруха-то поднялась? — спросил он. — За что боролись?

Один из стражников ударил стволом станнера по решетке:

— Спрячь башку!