понадобились для извлечения потерпевших.

— Она жива! — послышался вопль, и тут же несколько спасателей ринулись в пучину обломков, разгребая камни и вытаскивая из-под них тело девочки. Ее лицо и обнаженные ноги были покрыты ссадинами и синяками, одна рука была явно сломана и безвольно свисала; девочка постанывала на руках спасателей от боли и облегчения. Люк знал, что с ней все будет в порядке.

Пареньку, найденному неподалеку от девочки, повезло куда меньше. Он был раздавлен насмерть. Смерть его наступила еще до прибытия Люка.

Люк хмуро и сосредоточенно продолжал работу, пока окончательно не освободил безжизненное тело. Среди плача и горестных восклицаний он вышел из состояния транса и наконец открыл глаза.

Ганторис стоял рядом, упершись в него взглядом и едва сдерживая злобу.

— Кто ты?! — спросил Ганторис. — И откуда пришел?

Рядом с Люком встал Вартон:

— Я видел, как он вышел из долины гейзеров. Все гейзеры в момент опали, будто их кто заткнул, и он просто прошел сквозь пар. — Вартон не спускал с Люка благоговейного взора, часто и робко помаргивая. — Он сказал, что пришел за тобой, Ганторис.

— Да— я знаю, -пробормотал Ганторис. Люк встретил его взгляд.

— Я Люк Скайвокер, Рыцарь Джедай. Империя пала, и Новая Республика заняла ее место. — Люк глубоко и продолжительно вздохнул. — Если ты в самом деле Ганторис и располагаешь Силой, я пришел научить тебя пользоваться ею.

Еще несколько человек приблизились к ним, неся на руках обезображенное тело мальчика с вяло болтающимися, точно у марионетки, руками. В лице Ганториса на мгновение вспыхнула горючая смесь отчаяния и решимости.

— Ты являлся в моих снах. Черный человек, предлагающий мне раскрыть немыслимые тайны и затем разрушавший меня. Я погибну, если последую за тобой. — Ганторис выпрямился. — Ты демон.

— Что ты… — ошарашенно выдавил Люк. Вот чего он точно не ожидал, так этого. Особенно после наполовину успешной операции по спасению.

Прочие колонисты окружили их кольцом, поместив Люка в центр агрессии и недоверия. Все уставились на незнакомца, который явился к ним вестником смерти.

Люк скользнул взором по собравшимся и решит сыграть в открытую. Он уставился взглядом в Ганториса:

— Как мне доказать чистоту моих намерений? Мне все равно, кто я — твой гость или твой узник.

Прошу лишь выслушать то, что я должен поведать тебе.

Ганторис склонился над телом мертвого мальчика и поднял его на руки. После чего так же хмуро кивнул и сказал:

— Возьмите черного человека.

Несколько человек подхватили Люка под руки. Он не сопротивлялся.

С мертвым телом на руках Ганторис возглавил процессию, выбиравшуюся из каменных развалин. Он только один раз обернулся, чтобы бросить многообещающий взгляд на Люка.

— Мы еще узнаем, кто ты такой и зачем заявился сюда.

Лея стояла в кабинете для аудиенций и всякий раз вздыхала, переводя взгляд на хронометр. Кариданский посол запаздывал. Вероятно, нарочно, чтобы досадить ей.

Она установила свои часы — в дипломатических, разумеется, целях — на кариданское время. Но 'посла Фургана, похоже, это не волновало ни в малейшей степени.

Двусторонние зеркала показывали пустые коридоры, лежавшие за стенами комнаты. В столь поздний час наиболее здравомыслящие люди уже мирно почивали в своих апартаментах — однако никто не обещал Лее Органа Соло, что ее дипломатические обязанности будут укладываться в четкие временные рамки.

Когда подобные обязанности и прочие непредвиденные ситуации врывались в ее личную жизнь, Хэн, разбуженный среди ночи, ворчал, что даже пираты и контрабандисты придерживаются более благоразумного режима дня. Но в этот раз Лея была разбужена звонком в пустых и молчаливых комнатах своего одиночества. Хэн все еще не подавал вестей.

Дройд-уборщик ковылял по коридору, надраивая стены и зеркала; Лея наблюдала, как его щупальца скользят в пене и струях мыльного раствора.

Наконец, в сопровождении взрыва и треска эфира в неотрегулированных трансмиттерах, в центре экрана сформировалось голограмма кариданского посла. В данном случае неотлаженность трансмиттеров носила явно преднамеренный характер — чтобы еще больше подчеркнуть пренебрежение. Хронометр Леи услужливо подсказал, что посланник перевел свое время на целых шесть минут позже им же самим назначенного часа. Фурган не высказал ни малейшего желания извиниться, и Лея старательно избежала повода обратить на это внимание.

Фурган оказался гуманоидом с бочковидным туловищем, оснащенным веретенообразными конечностями, исполнявшими функции рук-ног. Глаза на квадратной физиономии повылезали вверх и в стороны, точно птичьи крылья. Несмотря на известное предубеждение Императора против гуманоидов, каридянам, видно, удалось глубоко втереться в доверие, поскольку Пальпатин разместил свой самый крупный учебно-военный комплекс не где-нибудь, а именно на Кариде.

— Принцесса Лея, — начал Фурган. — Вы хотели обсудить со мной некоторые детали плана? Пожалуйста, будьте кратки. — Он крест-накрест сложил ручонки на своей бочковидной туше, что на международном языке телесных жестов недвусмысленно означало недружелюбие.

Лея уже была доведена буквально до белого каления, но виду не подавала.

— Согласно официальному протоколу, я предпочла бы, чтобы вы обращались ко мне как к министру, а не как к принцессе. Планеты, на которой я считалась принцессой, больше не существует.

Фурган не обратил внимания на язвительность этого замечания.

— Что ж, прекрасно, министр, с чего начнем? Лея глубоко вздохнула, ощущая, как клокочет ее темперамент, не в силах скрываться под бесстрастно-вежливой маской.

— Я хочу проинформировать вас о том, что Мои Мотма и другие члены кабинета министров Новой Республики ждут вас на званый обед, устроенный в честь вашего прибытия на Корускант.

— Опять вечеринка? — взъерепенился Фурган. — Может, мне еще выступить с теплой приветственной речью? А больше вы ничего не заказывали? Не забывайте — я прибываю на Корускант как паломник, дабы посетить родину последнего Императора Пальпатина, а вовсе не для того, чтобы развлекать банду выскочек-террористов. Мы останемся верны Империи.

— Посол Фурган, вынуждена напомнить вам, что Империи как таковой больше не существует. — В глазах Леи загорелись черные огни обсидиана, но благожелательная улыбка по-прежнему не покидала ее лица. — Тем не менее мы готовы оказать всяческую помощь великому народу Кариды, который, я уверена, способен трезво оценить нынешнюю политическую ситуацию.

Голографическое изображение каридянина поморщилось и замерцало.

— Политическая ситуация меняется чаще, чем погода, — заметило оно. — Посмотрим, надолго ли вас хватит с вашими Повстанцами.

После этого Фурган, очевидно, оборвал связь — его изображение прощально свистнуло, уходя в треск разрядов и хаос эфира. Лея с тяжким вздохом принялась растирать виски в надежде разогнать головную боль, черной глубиной притаившуюся внутри головы. Она покинула кабинет для аудиенций в совершенном расстройстве чувств.

Что и говорить, достойное окончание дня.

В глубинах подземелья Имперского Инфо-центра время текло настолько однообразно, что казалось, навечно установился один и тот же час, однако персональный внутренний хронометр напоминал Трипио о