— Я не знаю, в каком он состоянии, — сказал Оби-Ван Чарзе Куинну, сидя в стремительно разрезающем атмосферу «Звездном морском цветке». Небо быстро темнело, а свистящий звук за бортом становился тише. — Думаю, он замкнулся, и поэтому мне не удается нащупать его.

— Но он ф-с-се еш-ще шиф-ф, ты уф-ферен ф-ф этом? — спросил Чарза Куинн.

— Он был захвачен вместе с кораблем. Они не дадут ему умереть, чтобы не погиб корабль.

— Не моку поф-ферить, што Рес-с-спуплика пош-шла на такое, атакофала планету, — сказал Чарза. Родня-еда собралась вокруг него, заняв места согласно боевому расписанию. Они до предела вытянули стебельчатые глаза и обеспокоенно вертели ими в разные стороны, готовые в любой момент к активным действиям.

— Подозреваю, во время слияния возникли недоразумения, — сказал Оби-Ван, — и какие-то амбициозные и беспринципные элементы решили воспользоваться благоприятным моментом.

— Ты таф-фал клятф-фу сащ-щ-щищ-щать Рес-спуплику, — напомнил джедаю Чарза. — Ты смош- шеш-шь сраш-ааться с ними?

— Я дал клятву защищать своего падава-на, — ответил Оби-Ван.

Это был высший закон для него, более древняя традиция, но вопрос Чарзы задел за живое. Откуда Оби-Ван мог знать, что решили большие начальники на Корусканте?

Чарза догадался, о чем думает джедай.

— Они никокта не посф-фолили пы уничтош-шить бес-с-сащитную планету, — просипел он. — Скор-рее, это пох-хоше на Торкоф-фую Фетерацию. Ес-сли они усснали, что мальчик — тш-шетай…

— Это не имеет значения, — прервал его Оби-Ван. — Мы были атакованы, причем незаконно. Мы спасем мальчика. А потом, когда они вернутся на Корускант, пусть Сенат во всем разбирается.

— Я уш-ше пролош-шил курс-с-с, — просвистел Чарза и показал Оби-Вану голографическую схему: орбита и точка встречи двух кораблей. — Минный тральщщик наиполее уяс-сфим перет с-стыкофкой. У этих-х с-старых кораплей плох-хой опсор снис-су и сферх-ху. Я проскольс-сну в ниш-шнее слепое пятно, пристану к днищ-щу минного сакратителя, где оп-шиф-фка тоньше фсеко, и тостану ноф-фую икруш-шку, — Чарза издал высокий скрип, показывая, как все это забавляло его.

— Какую еще икрушку? Икру, что ли? — изумился Оби-Ван, — Отличная икрушшка, полосная вещ-щь ф фек пиратоф-ф, — ответил Чарза. — Мне уш-ше нуш-шно строитс-сь планы на путущ-щее, кокта тшетаям не нуш-шна путет моя помощ-щь, а?

Оби-Ван сложил руки на груди. Он никак не мог отойти от ужаса воспоминания о мертвом кровавом резчике. О том ужасном способе, которым он был убит. Анакин совершил свое первое убийство врага в прямом столкновении. Я знаю, что это была самооборона. Он сделал это без лазерного меча, против противника, который был намного сильнее его. И почему мне не дает покоя ощущение, будто что-то пошло не так?

— Я очень впечатлен, — сказал Таркин Анакину Скайуокеру, когда секотский корабль был поднят лебедкой над закрытым входным люком отсека, который теперь превратился в пол. Ряды пустых пусковых установок для воздушных торпед над головой и по сторонам звенели в такт вибрации старого корабля. — Твоя работа?

Анакин стоял не двигаясь, склонив голову, и ничего не говорил. Он слышал мысли корабля — тот затих и ждал. Как и сам мальчик.

Райт Сейнар поднялся по тросам, которыми был привязан корабль, и прошелся по нему, то и дело опускаясь на колени, чтобы изучить корпус с помощью какогото прибора.

— Здоровье прекрасное, — поставил он диагноз.

Тот, что повыше, Сейнар, поумнее будет, подумал Анакин. Зато тот, что пониже, очень властный и изворотливый. Беспощаднее его я не встречал. А это снова заговорил взрослый голос. Анакин вдруг понял, что в данной ситуации, когда у него практически не осталось шансов на спасение, ему следует очень внимательно прислушиваться к этому голосу, чтобы остаться в живых. А он обязательно выживет, любой ценой. Слишком много осталось незавершенных дел, даже если с карьерой джедая придется распрощаться.

Он не верил, что они отвезут его обратно в Орден.

Не верь ничему, что они говорят. Ты для них — всего лишь деталь корабля.

— Эти корабли действительно такие прекрасные, как их описывает молва? — непринужденным тоном спросил Таркин.

— У меня практически не было возможности опробовать эту яхту, — ответил Анакин. — Вы атаковали планету и чуть не поубивали нас всех.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить это, — сказал Таркин, пристально глядя на мальчика. — Иногда стратегия требует предпринимать жесткие шаги, и с этим согласится любой джедай. Мы защищаем большие интересы, иногда приходится делать это за счет менее важных.

— От Зонамы-Секота не исходило угроз, — напомнил ему Анакин.

— Они не захотели подчиниться нашей власти, а это равноценно объявлению войны, — сказал Таркин. Интересный мальчик. Очень сильный характер, не по годам сильный. — Это ты убил кровавого резчика?

— Его звали Ке Даив, — ответил Анакин. — Мне пришлось убить его после того, как он стал угрожать Джабитте.

— Понятно. Этот недоумок неправильно понял наши приказы. Ну, а ты, наверно не любишь встречаться с такими, как он, правда? Я, например, предпочитаю иметь дело с людьми, а ты?

Анакин ничего не ответил.

— Расскажи мне побольше о корабле. Мы обязательно разрешим тебе полетать на нем, как только вернемся на Корускант.

— Они могли построить вам много таких кораблей, если бы вы простонапросто заплатили им…

— Хватит! — довольно резко оборвал его Таркин.

Сейнар стоял на крыше секотского корабля, скрестив руки на груди, и слушал. Анакин посмотрел на Райта, и тот улыбнулся и кивнул ему в ответ, словно поддерживая мальчика.

— Ты не разрешишь мне подняться на борт твоего корабля? — спросил Таркин масляным голосом. Он ласково похлопал рукой по обшивке яхты, обходя ее вокруг.

Анакин продолжал стоять молча, опустив голову.

Таркин оглянулся и посмотрел на него через плечо. Увидев сконцентрированное выражение на лице мальчика, он вспомнил, в каком состоянии был обнаружен кровавый резчик, и бросил выразительный взгляд на своих телохранителей, заполонивших отсек. Те сразу же схватились за оружие.

— Я повторяю еще раз: не позволишь ли ты… — начал Таркин.

Анакин неожиданно поднял голову и посмотрел прямо в глаза Таркину.

— Делайте, что хотите, — сказал мальчик. — Я не стану помогать вам, — и снова упрямство, снова вызывающая поза, которая казалась в этой ситуации вовсе неуместной. Внутри него кипело от гнева взрослое, умудренное жизненным опытом 'я'.

Чувствовалось, что надвигается новый этап испытания. Оно еще было далеко от завершения. Анакин понял, что ему нужно прогнать из головы отчаяние и безысходность, а если он станет сотрудничать с этими взрослыми или покажет им хоть малейший признак слабости и сдастся им на милость, тогда все пропало, каким бы мудрым ни был этот голос в голове.

Сейнар пожал плечами и прошелся по корпусу яхты' к верхнему люку.

— Придется подождать, пока не перегрузим яхту на «Эйнем», — со вздохом сказал Таркин. — В