Заговорщики собрались в кают-компании звездолета.

Да, их оказалось немного, всего трое, но зато что это были за заговорщики! Славные мужи Олимпа, боги, прославившиеся на всю Грецию, которая находилась теперь за несколько тысяч (а то и побольше) парсеков (не путать с персиками. – Лет.) от космического корабля под многозначительным названием «Олимп», медленно удалявшегося от обитаемой звездной системы.

Корабль полностью шел на автоматике, в соответствии с занесенным в базу данных бортового компьютера курсом, проложенным самим руководителем проекта «Демиург» Зевсом Олимпийским. Зевс также являлся капитаном звездолета и его первым пилотом, что несколько усложняло осуществление хитрых планов божественных заговорщиков.

– Когда будем в пределах родной звездной системы? – спокойно спросил Аполлон, зная, что у них полно времени для осуществления задуманного.

– Дурацкий вопрос. – Гефест нервно прошелся по кают-компании. – Ты же знаешь, что, к тому времени как корабль войдет в нашу звездную систему, мы уже давно должны будем изменить курс и посадить его на условленной планете.

– Что за условленная планета? – оживился Геракл, который вальяжно развалился в удобном надувном кресле, парившем над полом кают-компании. – Что, неужели ты уже нашел планету, соответствующую нашему дерзкому плану?

– Да, нашел, – не без гордости подтвердил Гефест. – В отличие от вас я все это время не маялся бездельем, а работал со звездными картами. Вот она, эта планета, мы будем около нее через сутки, естественно по корабельному времени…

Божественный изобретатель ткнул пальцем прямо в воздух кают-компании, и в нем тут же развернулась голограмма звездной карты нужного Гефесту участка космоса.

– А эта планета обитаема? – Аполлон невозмутимо обрабатывал изящной пилочкой ногти на правой руке.

– Еще чего?!! – Гефест фыркнул. – За кого вы меня, ребята, принимаете? Ведь мы собираемся сделать там довольно продолжительную остановку, зачем нам проблемы? Конечно, она необитаема, цивилизация там погибла несколько тысячелетий назад. Лучшее место для… гм… ремонта нашего звездолета трудно себе представить.

– Молодец. – Геракл показал изобретателю поднятый вверх большой палец. – А как там дела с бортовым компьютером, тебе уже удалось уговорить его изменить курс корабля?

– Не совсем, – уклончиво ответил Гефест.

– Что значит это твое «не совсем»?

– Это значит, что я еще… мм… работаю над этой проблемой.

– Ну, давай работай, работай, да побыстрее. Сам ведь сказал, что у нужной планеты будем через сутки…

– Кстати, – встрепенулся Аполлон, – а как там наш Зевсик?

Гефест ехидно улыбнулся:

– Ни о чем, старый осел, и не подозревает… И боги-заговорщики весело заржали.

– Как всегда, сами прохлаждаются, а мне, значит, самую сложную работу выполнять, – недовольно ворчал Гефест, решительно шагая полутемными коридорами Олимпа.

Свой путь божественный изобретатель держал в рубку космического корабля. Гефесту очень не хотелось застать там сейчас самого Зевса, но заговорщику повезло.

Двери в главное помещение звездолета бесшумно разошлись в стороны, и Гефест, облегченно вздохнув, шагнул в сердцевину корабля.

Никаким Зевсом в рубке даже и не пахло.

На полу у кресел пилотов валялись две пустые бутылки из-под амброзии и надкушенный бутерброд.

– Ага! – Гефест удовлетворенно потер мозолистые ладони.

Раскладка клавиатуры бортового компьютера располагалась перед креслом второго пилота. Заговорщик небрежно ткнул пальцем в одну из клавиш.

– Да, штурман, я вас слушаю, – раздался под потолком рубки приятный женский голос.

– Первый штурман, – недовольно поправил машину Гефест, располагаясь в удобном кресле второго пилота. – Бортовой компьютер, я хочу изменить курс корабля, – несколько небрежно заявил божественный кузнец, накручивая на указательный палец кучерявую бороду.

– Вы же знаете, что это невозможно, – деликатно отозвался женский голос. – Полномочия менять курс космического корабля имеет только его капитан.

– Зевс?

– Да, именно.

– А я, значит, не могу? Компьютер молчал.