– Вне всяких сомнений…

– В таком случае проезжайте.

Сэр Гэвин заехал во двор замка и, не увидев там ничего, представляющего опасность, нетерпеливо махнул рукой сэру Дорвальду.

Во дворе не было ни души, лишь мирно лежал в уголке припорошенный пылью сэр Бонифаций, рядом с которым валялась груда камней, оставшихся от разрушенной башни.

Невдалеке безмятежно пасся верный Бифрост, из седельной сумки которого доносились тихие изощрённые проклятия.

– Сэр Бонифаций?!! – с тревогой воскликнул сэр Гэвин, спрыгивая с лошади и бросаясь к безучастному ко всему другу.

Сэр Бонифаций не отозвался.

– Неужели помер? – с надеждой спросил из седельной сумки гомункулус.

Но сэр Бонифаций, к счастью, был жив. Во всяком случае, дыхание у него не прекратилось.

– Сэр Бонифаций без сознания, – ответил сэр Гэвин, пытаясь снять с головы друга шлем, но тот, как назло, не снимался.

Забрало тоже почему-то заело.

«Наверное, после удара о стену», – пришёл к довольно неутешительному выводу сэр Гэвин.

– За многие годы своей жизни я повидал немало ослов, – философски изрёк гомункулус, – но после знаменательной во всех отношениях встречи с сэром Бонифацием… у меня просто нет слов.

Сэр Гэвин проигнорировал Йорика и, обернувшись, наконец увидел притаившегося в тени человека, по всей видимости, разговаривавшего с ним несколько минут назад из-за стены.

– Мне очень жаль, что так получилось с вашим другом, – проговорил незнакомец, – но он сам виноват, я ведь ясно давал понять, что гости в этом замке… м… м… нежелательны.

Только теперь сэр Гэвин заметил стоящую в нише замковой стены баллисту и огромный лук, лежащий у ног обитателя взятой штурмом крепости.

– Соизвольте представиться, сударь? – ледяным тоном потребовал сэр Гэвин, положив руку на рукоять верного «Дюренталя».

– Охотно! – Незнакомец вышел на середину двора, оказавшись высоким рыцарем в тусклых изящной отделки доспехах. – Меня зовут сэр Нэвил Непорочный, и я оскорблён до глубины души вашим столь бесцеремонным вторжением в мои законные владения.

– Желаете, чтобы за нас всё решили мечи? – предложил сэр Гэвин, мрачно сверля соперника взглядом.

– Не вижу в этом никакого смысла, – пожал плечами рыцарь. – Вы ведь все равно уже здесь, а повернуть время вспять, к сожалению, невозможно.

– А как же разрушенная башня?

– Башня… ну, эта потеря не так уж и велика для меня. Можно сказать, что ваш агрессивный друг оказал мне отличную услугу, так как я уже давно собирался её сносить, дабы построить чудесный фонтан с мраморными статуями.

– Значит, никаких обид?

– Решительно никаких!

Во двор замка опасливо въехал сэр Дорвальд, сопровождаемый трясущимся от страха Мелоуном.

– Что случилось с сэром Бонифацием, он… о боже, он погиб?

– Нет-нет, что вы, сэр Дорвальд! – поспешил успокоить побледневшего рыцаря сэр Гэвин. – Наш могучий друг лишь слегка контужен. Полагаю, очень скоро он придёт в себя, дабы продолжить наше увлекательнейшее путешествие.

– И всё-таки кто вы? – спросил сэр Нэвил, поднимая забрало шлема. – У вас было ко мне какое-то дело?

– Отчего же было? – удивился сэр Гэвин. – Оно по-прежнему у нас есть! Мы пришли пригласить вас на Турнир Чести, только и всего.

– Нэвил, неужели ты не узнаёшь меня? – воскликнул сэр Дорвальд, с укоризной глядя на владельца неприступного замка.

– Гм… – Сэр Нэвил был сильно озадачен. – Ваше лицо мне определённо знакомо, но где, когда и при каких обстоятельствах мы имели честь встречаться… честно говоря, не припомню…

– То был Шестидесятый Крестовый поход, – грустно вздохнул сэр Дорвальд. – Битва у Перевала Теней.

– Поражаюсь вашей памяти, благородный друг, но для меня все Крестовые походы смешались в один. Простите, если невольно нанёс вам своими словами обиду.

– Нет, что вы, что вы… просто я хорошо помню то славное время… вы бились в ту пору как настоящий лев.

Сэр Нэвил улыбнулся, снимая с головы шлем.

Был он довольно моложав, хотя и далеко уже не юноша, аккуратная светлая бородка придавала благородному лицу нечто романтическое.

– С радостью принимаю ваше щедрое предложение участвовать в турнире! – торжественно произнёс сэр Нэвил. – И ещё раз хочу извиниться за столь… своеобразную встречу.

Из седельной сумки сэра Бонифация раздался демонический хохот.

Сэр Нэвил вздрогнул:

– Кто это там у вас… наверное, какой-нибудь карлик?

– Карлик?!! – гневно донеслось из сумки, да так, что хладнокровный Бифрост нервно застриг ушами. – Ты кого это назвал карликом, несчастный женоненавистник?

Сэр Нэвил потянул из ножен меч:

– Хоть ты и карлик, но твой малый рост не помешает мне поучить тебя хорошим манерам.

И сэр Нэвил решительно направился к лошади сэра Бонифация.

– Но ведь… – попытался вмешаться сэр Гэвин и лишь безнадёжно махнул рукой.

Сэр Нэвил тем временем заглянул в седельную сумку и потрясение произнёс:

– Господа, я собирался отсечь оскорбившему меня наглецу голову, но, как видно, кто-то уже сделал это до меня. Соизвольте объяснить, каким образом отрубленная голова разговаривает?!!

Йорик в этот момент, скорчив обидную гримасу, продемонстрировал сэру Нэвилу высунутый язык отвратительного тёмно-синего цвета.

– Это гомункулус, – ответил сэр Гэвин, – наш неоценимый помощник, знающий ответы на любые вопросы.

– В самом деле?!! – невероятно оживился сэр Нэвил. – В таком случае пусть он мне скажет, почему я принял десять лет назад обед безбрачия.

– Как?!! – поразился сэр Дорвальд. – Вы не знаете причины принятия вами обета?!!

– Не только не знаю, – сконфуженно признался сэр Нэвил, – но позабыл даже то, до каких пор должен проявлять свою мужскую сдержанность.

– Сэр Йорик! – позвал сэр Гэвин, стараясь говорить как можно дружелюбнее. – Не соизволите ответить?

Гомункулус противно захихикал.

– И таков ваш ответ?

– Нет, ответ довольно прост. Ненормальный принял обет безбрачия по причине редкостного в наше время скудоумия… Думал, что так он будет выглядеть ещё более героически, чем раньше… Обет действителен до тех пор, пока принявший его не отметится участием в одном из Турниров Чести.

– Отметиться великолепной победой? – попытался поправить Йорика сэр Нэвил.

– Нет, достаточно всего лишь участия, – мстительно уточнил гомункулус.

– А почему я забыл все, что связано с моим обетом?

– Потому что были контужены в голову ядром баллисты в битве у Перевала Теней.

– Ну… это многое объясняет, – расслабился сэр Нэвил.

– В частности, и то, – подхватил сэр Дорвальд, – что вы меня не помните.