– При условии, что мы будем плыть близко к берегу, господин, медленно и с большой осторожностью. Я не знаю этих вод и не могу гарантировать вашу безопасность. У меня нет нужных знаний, и на борту нет никого, кто бы их имел, господин. За исключением этого чужеземца. Если бы это зависело от меня, я бы посоветовал вам спуститься на берег. Мы могли бы достать для вас лошадей или паланкин.

Хиро-Мацу раздраженно покачал головой. Сойти на берег для него было неприемлемо. Это заняло бы слишком много времени – путь шел через горы, а дорог было мало, и следовало идти через многие территории, контролируемые сторонниками Ишидо, врага. Кроме этой опасности, там было много бандитских групп, которые занимали перевалы. Это означало, что он должен был бы взять всех своих людей. Конечно, он мог бы с боями пройти весь этот путь через территории, занятые бандами, но он никогда бы не смог пробиться, если бы Ишидо или его союзники решили блокировать его. Все это задержало бы его, а у него был приказ доставить груз, чужеземцев и Ябу быстро и безопасным способом.

– Если мы пойдем берегом, сколько это займет времени?

– Я не знаю, господин. Четыре или пять дней, может быть, и больше. Я не уверен в себе, я не капитан, так что прошу прощения.

«Это значит, – подумал Хиро-Мацу, – что я должен сотрудничать с этим чужеземцем. Чтобы не дать ему сойти на берег, я должен был бы связать его. И кто знает, будет ли он сотрудничать, если его связать?»

– Сколько времени мы должны оставаться здесь?

– Кормчий сказал, до утра.

– Шторм к тому времени кончится?

– Наверное, господин, но этого никто и никогда не знает. Хиро-Мацу посмотрел на гористый берег, потом на штурмана, колеблясь.

– Могу я высказать предположение, Хиро-Мацу-сан? – спросил Ябу.

– Да, да. Конечно, – сказал тот раздраженно.

– Как мы видим, для того, чтобы попасть в Осаку, нам нужна помощь пирата, так почему бы не отпустить его на берег, но послать с ним человека, чтобы защитить его, и приказать им вернуться до темноты. Что касается пути по суши, я согласен, что это было бы слишком опасно для вас – я бы никогда себе не простил, если бы что-нибудь случилось с вами. Как только шторм кончится, вам будет безопаснее плыть на корабле, и вы окажетесь в Осаке намного быстрее, не так ли? Наверняка к завтрашнему вечеру.

Хиро-Мацу неохотно кивнул.

– Очень хорошо. – Он подозвал самурая. – Такаташи-сан! Возьми шесть человек и отправляйся со штурманом. Привези обратно тело португальца, если вы его найдете. Но если пострадает хоть одна ресница этого чужеземца, ты и твои люди немедленно совершат сеппуку.

– Да, господин.

– Пошли двух человек в ближайшую деревню и узнай точно, где мы и на чьих землях.

– Да, господин.

– С вашего позволения, Хиро-Мацу-сан, я поведу на берег этот отряд, – сказал Ябу. – Если мы прибудем в Осаку без пирата, я буду так опозорен, что буду вынужден покончить с собой. Мне хотелось бы удостоиться чести выполнять ваши приказы.

Хиро-Мацу кивнул, внутренне удивленный, что Ябу сам сунулся в такое опасное дело. Он спустился в трюм.

Когда Блэксорн понял, что Ябу собирается с ним на берег, сердце его забилось чаще. «Я никогда не забуду Пьетерсуна, или мою команду, или этот погреб – ни крики, ни Оми, ничего из этого. Опасайся за свою жизнь, негодяй».

Они быстро достигли земли. Блэксорн собирался править лодкой, но Ябу занял место рулевого и задал быстрый темп, который он выдерживал с трудом. Другие шесть самураев внимательно следили за ним. «Я никуда не сбегу, глупцы», – думал он, не понимая их сосредоточенности, в то время как глаза его автоматически рыскали по всем направлениям, отыскивая мели или спрятанные рифы, измеряя пеленги, его ум фиксировал детали, важные для будущего описания.

Их путь шел сначала вдоль покрытого галькой берега, потом короткое карабканье по выглаженным морем скалам на тропинку, которая окаймляла утес и причудливо тянулась вокруг мыса с южной его стороны. Дождь прекратился, но ветер продолжал дуть. Чем ближе они подходили к открытому участку, тем выше был прибой, обрушивавшийся внизу на скалы, вода каплями стояла в воздухе. Вскоре они промокли.

Хотя Блэксорну было холодно, Ябу и остальные, которые были только в легких кимоно, небрежно заткнутых за пояс, казалось, не чувствовали холода или сырости. Он подумал, что Родригес прав, и его страх вернулся. Японцы устроены не так, как мы. Они не чувствуют холода или голода, ран или ударов, как мы. Они больше похожи на животных, их нервы притуплены по сравнению с нашими.

Утес вздымался на двести футов. Берег был в пятидесяти футах внизу. Вокруг были одни горы. Не видно было никакого жилья. Прибрежная галька переходила в утесы, гранитные скалы с редкими деревьями на вершинах,

Тропинка нырнула вниз и поднялась по передней части утеса – очень опасный путь, с ровной поверхностью. Блэксорн тащился, наклонясь против ветра, и заметил, как сильны и мускулисты ноги у Ябу. «Ползи, сукин сын, – думал он. – Ползи, свалишься на скалы вниз. Заставит ли это тебя закричать? Что заставит тебя закричать?»

Напряжением воли он отвел глаза от Ябу и вернулся к обследованию берега. Каждой трещины и расщелины. Ветер с пеной налетал порывами и выбивал слезы из глаз. Волны неслись, кружась и образуя водовороты. Он знал, что почти нет надежды найти Родригеса, – слишком много пещер и укромных мест, которые никогда не удастся осмотреть. Но он сошел на берег, чтобы попытаться. Он должен сделать для Родригеса такую попытку. Все кормчие безнадежно молятся о смерти и захоронении на берегу. Все они видели в море слишком много раздутых, полуобъеденных и изуродованных крабами трупов.

Они обогнули мыс и с удовольствием остановились в затишье. Идти дальше не было необходимости. Если тела не было на подветренном берегу, то оно было затеряно, или ушло под воду, или было унесено в открытое море, на глубину. На расстоянии в полмили на пенящемся берегу приютилась рыбацкая деревушка. Ябу подозвал двух самураев. Они тут же поклонились и вприпрыжку побежали в сторону деревни. Последний обзор окрестностей, потом Ябу вытер дождь с лица, взглянул на Блэксорна и поманил его. Блэксорн кивнул, и они снова двинулись.

Потом, возвращаясь обратно, они увидели Родригеса.

Тело застряло в расщелине между большими камнями, выше прибоя, но частично омывалось им. Одна рука была вытянута вперед. Другая все еще сжимала сломанное весло, которое слабо двигалось под действием прибоя и течения. Это движение и привлекло внимание Блэксорна, когда он боролся с ветром, устало тащась вслед за Ябу.

Единственный путь вниз был по невысокому утесу. Карабкаться предстояло всего пятьдесят или шестьдесят футов, но это было точно по прямой вниз и почти без зацепок для ног и рук.

«А как прилив? – спросил себя Блэксорн. – Вода поднимается, а не убывает. Она опять вынесет его в море. Боже, это, кажется, уж слишком подло. Как быть?»

Он подошел ближе к краю, и Ябу немедленно встал у него на дороге, качая головой, и другой самурай тоже подошел к нему.

– Я только попробую получше разглядеть, ради Бога, – сказал он. – Я не пытаюсь убежать. Куда, к черту, я могу здесь убежать?

Он отступил немного и наклонился. Они проследили за его взглядом и затараторили. Ябу говорил больше всех.

«Надежды никакой, – решил он. – Это слишком опасно На рассвете мы вернемся сюда с веревками. Если