забыли о Пезаро… Он поднял пистолет и прицелился… Мгновение – и дель Аква, заметив это, бросился вперед и закрыл Блэксорна своим телом… Пезаро уже нажимал на курок… и в этот момент его пронзило несколько стрел… Пистолет выстрелил, не причинив никому вреда… Пезаро рухнул на землю с криком боли и ярости… Блэксорн обернулся: шестеро лучников Кийямы приготовили новые стрелы, рядом с ними стоит Михаил. Офицер что-то хрипло проговорил… Пезаро издал последний стон, конечности его дернулись… он отдал Богу душу.

Михаил, весь дрожа, первым заговорил в наступившей тьме:

– Офицер говорит: извините, но он боялся за жизнь отца-инспектора. – Михаил просил Бога простить его за то, что он дал сигнал стрелять. «Пезаро был предупрежден, – доказывал он себе. – Это мой долг – следить, чтобы приказы отца-инспектора выполнялись… чтобы его жизни ничто не угрожало… чтобы убийцы были наказаны и никто не пострадал!»

Дель Аква стал на колени у трупа Пезаро, осенил его крестом и прочитал молитву. Португальцы, стоявшие вокруг него, с ненавистью следили за самураями, страстно желая расправиться с этими убийцами… Самураи Кийямы, остававшиеся до этого у ворот миссии, спешили к ним… Масса серых устремилась сюда от галеры, пытаясь выяснить, что происходит на берегу бухты.

Феррьера, несмотря на слепящую его ярость, понимал: вступить в схватку прямо здесь и сейчас – невозможно!

– Всем подняться на борт! Забрать Пезаро! Высадившаяся на берег команда неохотно начала выполнять приказание.

Блэксорн опустил меч, но не убрал в ножны… Он ждал, ошеломленный, ожидая подвоха… Вот сейчас его схватят и потащат на борт корабля… На юте Родригес распорядился:

– Занять боевые места! Осторожно, Бога ради! – Его люди кинулись на боевые позиции. – Прикрывать адмирала! Приготовить баркас!

Дель Аква повернулся к Феррьере, вызывающе стоявшему у сходен, готовясь защищать свой корабль:

– Вы виновны в смерти этого человека! – выкрикнул отец-инспектор. – Ваша фанатичная мстительность, ваше…

– Прежде чем вы при всех скажете что-нибудь, о чем после пожалеете, я советовал бы вам подумать! – прервал его Феррьера. – Я выполнил ваш приказ, хотя и знаю: вы делаете ужасную ошибку! Вы слышали приказ всем моим людям вернуться на корабль! Пезаро не послушался вас, а не меня! Ответственность – на вас… Если вообще кто-то виноват… Вы не дали ему и всем нам выполнить наш долг! Этот англичанин – наш враг! Это военный вопрос! Я сообщу в Лиссабон. – Теперь ему оставалось проверить готовность корабля к бою, выяснить, сколько самураев к ним приближаются.

Родригес подошел к сходням главной палубы.

– Адмирал, я не смогу выйти в море при таком ветре и приливе.

– Приготовьте баркас, чтобы нас вывезти, если потребуется!

– Уже готовится.

Феррьера закричал морякам, несущим Пезаро:

– Быстрее, быстрее!

Все поднялись на борт. Пушки готовы, каждый положил около себя по два заряженных мушкета. Слева и справа на пристань подтягивались самураи, но никто не пытался вмешаться.

С палубы Феррьера угрожающе заявил Михаилу:

– Скажи им, чтобы они разошлись! Им здесь нечего делать! Произошла ошибка, очень жаль… Они были правы, стреляя в боцмана… Скажи им, чтобы они разошлись! – Бог видит, как тяжко просить об этом, но он почти физически чувствовал запах опасности и ничего не мог сделать – только отступить…

Михаил подчинился. Офицеры не тронулись с места.

– Вам лучше уйти. Ваше Святейшество, – горько сказал Феррьера. – Но это не последняя встреча – вы еще пожалеете, что спасли его!

Дель Аква тоже понимал – тучи вокруг них сгущаются, но его это не беспокоило. Он осенил себя крестным знамением, прочитал краткую молитву…

– Пойдемте, кормчий.

– Почему вы позволяете мне уйти? – Блэксорн не осмеливался верить, боль в голове усилилась… – Почему? Не понимаю…

– Я тоже! – крикнул Феррьера. – Мне хотелось бы знать настоящую причину, Ваше Святейшество. Разве он не угрожает нам и церкви?

Дель Аква спокойно смотрел на него. «Угрожает, да, – хотелось сказать ему. Снять выражение высокомерия с лица этого щеголя… – Но еще большая угроза – немедленная война… Как мне выиграть время для нас и еще пятидесяти рейсов Черного Корабля? Кого выбрать – Торанагу или Ишидо? Вы ничего не смыслите в наших проблемах, Феррьера… В том, с какими препятствиями мы сталкиваемся… Сколь деликатно наше положение здесь… Какие опасности нас подстерегают….»

Вчера дель Аква в беседе с Кийямой использовал Михаила как переводчика, не доверяя своему знанию японского языка – хотя владел им очень хорошо.

– Пожалуйста, подумайте еще, господин Кийяма, – просил он дайме. – Я предлагаю вам в этой ситуации сделать ставку на Торанагу.

– Это недопустимое вмешательство в дела Японии, оно выходит за пределы ваших полномочий. К тому же чужеземец должен умереть.

Дель Аква приложил все свое дипломатическое искусство, но Кийяма был непреклонен и отказался подумать или изменить свою позицию. Сегодня утром, когда он пошел к Кийяме сообщить, что благодаря воле Божьей англичанин нейтрализован, появился проблеск надежды.

– Я все же подумал о том, что вы вчера сказали, – заявил ему Кийяма. – Я не буду вступать в союз с Торанагой. С сегодняшнего дня и до главной битвы я буду следить за обоими соперниками и сделаю выбор в нужный момент. Я согласен отпустить этого чужеземца… не потому, что вы меня об этом попросили, а из-за госпожи Марико, чтобы почтить ее память… и потому, что Анджин-сан – самурай…

Феррьера все еще ждал он него ответа…

– Желаю вам безопасного плавания, адмирал, помоги вам Бог! Кормчий, я провожу вас на галеру… Как вы себя чувствуете?

– У меня… моя голова… Я думаю, все из-за этого взрыва… Вы действительно разрешаете мне уйти? Почему?

– Из-за госпожи Марии, госпожи Марико, – она просила меня поберечь вас, – Дель Аква направился к галере.

– Но это не причина! Вы бы не сделали этого только по ее просьбе.

– Тут я с ним согласен… – пробормотал Феррьера. – Ваше Святейшество, почему не сказать ему всю правду?

Дель Аква не остановился… Блэксорн направился вслед за ним, но старался не поворачиваться к кораблю спиной – он все еще ожидал подвоха…

– Не заботьтесь об этом! – бросил он Феррьере. – Вы же знаете, я все равно уничтожу вас! Я захвачу ваш Черный Корабль!

Феррьера презрительно захохотал:

– Это каким же образом, англичанин? У тебя нет корабля!

– Что вы имеете в виду?

– У тебя нет корабля! Он погиб! А то я не дал бы тебе уйти, как бы там ни угрожал мне Его Святейшество!

– Это неправда!..

Сквозь туман в голове Блэксорн слышал, как Феррьера повторил это еще раз и захохотал еще громче… Еще что-то о несчастном случае и воле Божьей… И что корабль сгорел полностью… Ему теперь никогда не удастся навредить Черному Кораблю. Хотя он не перестал быть врагом, – он еретик и все еще угроза для веры… Блэксорн разглядел жалость на лице Родригеса, почуял, как его губы шепчут:

– Да, англичанин, это правда…

«Нет, нет! – кричало у него внутри. – Это не может быть правдой!»