капитан-сан вполне может справиться, потому что они поплывут в прибрежных водах и не будут выходить в море.

Блэксорн опять потянулся и открыл иллюминатор каюты.

Скалистый берег был в двухстах ярдах с небольшим.

– Где мы?

– У берега провинции Тотоми, Анджин-сан. Господин Торанага хотел поплавать и дать отдохнуть гребцам несколько часов. Завтра мы будем в Анджиро.

– Рыбацкой деревне? Это невозможно. Сейчас полдень, а на рассвете мы были на выходе из Осаки. Это невозможно!

– О, это было вчера, Анджин-сан. Вы проспали день, ночь и еще половину дня, – ответила она, – Господин Торанага сказал, чтобы вам не мешали спать. Теперь он думает, что вам, чтобы окончательно проснуться, надо хорошо поплавать. После еды. Еда состояла из двух чашек риса и поджаренной на древесном угле рыбы с темным, уксусно-сладким соусом, который, по ее словам, делали из перебродивших бобов.

– Спасибо – да, я хотел бы поплавать. Почти тридцать шесть часов? Неудивительно, что я так хорошо себя чувствую, – он с жадностью взял поднос у служанки. Но есть стал не сразу. – Почему она так испугана? – спросил он.

– Она не испугана, Анджин-сан. Просто немного нервничает. Пожалуйста, извините ее. Она никогда не видела до этого так близко чужеземцев.

– Скажите ей, когда бывает полная луна, чужеземцы отращивают рога, а изо рта у них вылетает огонь, как у драконов.

Марико засмеялась.

– Конечно, я этого не скажу, – Она указала на стол. – Тут зубной порошок, щетка, вода и свежие полотенца. – Потом добавила по-латыни: – Я рада, что вы уцелели, что касается нашего путешествия, то вы вели себя очень смело.

Их глаза встретились и на мгновение остались в таком положении. Она вежливо поклонилась. Служанка поклонилась. Дверь за ними закрылась.

«Не думай о ней, – приказал он себе. – Думай о Торанаге или Анджиро. Почему мы завтра останавливаемся в Анджиро? Высадить Ябу? Тем лучше! В Анджиро будет Оми. Так что с Оми? Почему не попросить у Торанаги голову Оми? Он должен мне одну или две награды. Или почему не попросить разрешить поединок с Оми-сан? Как? На пистолетах или мечах? На мечах у меня нет шансов, а если взять пистолет, это будет убийство. Лучше ничего не делать и ждать. У тебя скоро будут шансы отомстить им обоим. Ты сейчас наслаждаешься милостями Торанаги. Будь терпелив. Спроси себя, что тебе от него нужно. Скоро мы будем в Эдо, так что у тебя не так много времени. А что с Торанагой?»

Блэксорн пользовался палочками для еды так, как он видел, ими пользуются заключенные в тюрьме, поднимая чашку с рисом ко рту и заталкивая слипшийся рис с края чашки в свой рот палочками. С кусками рыбы было труднее. Он был все еще недостаточно искусен, поэтому пользовался пальцами, радуясь, что ест один, зная, что есть пальцами перед Марико или Торанагой да и перед любым японцем было бы очень невежливо.

Когда был съеден последний кусочек, он все еще был голоден.

– Пойти взять еще пищи, – сказал он вслух. – Боже мой на небесах, как бы мне хотелось свежего хлеба, яичницы, масла и сыру…

Он вышел на палубу. Почти все были обнажены. Некоторые из мужчин обсыхали, другие принимали солнечные ванны, несколько человек стояли, перегнувшись через борт. В море около борта самураи и моряки плавали и плескались как дети.

– Коннити ва, Анджин-сан.

– Коннити ва, Торанага-сама, – сказал он. Торанага, совершенно голый, поднимался по лестнице, которая вела в воду.

– Соната ва едзимато ка? – сказал он, показывая на море, плеская водой себе на живот и плечи, разогревшись на ярком солнце.

– Хай, Торанага-сама, домо, – Блэксорн отвечал, думая, что у него спрашивают, не хочет ли он поплавать.

Торанага опять указал на море и что-то коротко сказал, потом подозвал Марико, чтобы та перевела. Марико спустилась с полуюта, закрывая голову малиновым зонтиком, ее домашнее белое хлопковое кимоно было небрежно подпоясано.

– Торанага-сама говорит, что вы выглядите очень отдохнувшим, Анджин-сан. Вода бодрячая.

– Бодрящая, – сказал он, вежливо поправив ее, – да.

– Ах, спасибо – бодрящая. Он говорит, поплавайте. Торанага небрежно наклонился над планширом, освобождаясь от воды в ушах с помощью маленького полотенца, а когда в левом ухе осталась вода, он опустил голову вниз и запрыгал на левой ноге, пока она не вылилась. Блэксорн заметил, что Торанага мускулист и подтянут, несмотря на свой живот. Чувствуя себя неловко, стесняясь Марико, он снимал рубашку, гульфик и брюки, пока не оказался совсем голым.

– Господин Торанага спрашивает, все ли англичане такие волосатые, как вы? Волосы такие белокурые?

– Некоторые да, – ответил он.

– Мы… наши мужчины не имеют волос на груди, руках. Не так много. Он говорит, что вы хорошо сложены.

– Он тоже. Пожалуйста, поблагодарите его. Блэксорн отошел от нее к началу трапа, стесняясь ее и молодой женщины, Фудзико, которая сидела на коленях на полуюте под желтым зонтиком; рядом с ней была служанка, также наблюдавшая за ним. Тогда, чувствуя, что он не сможет поддержать свое достоинство, если пойдет дальше, он нырнул с борта в бледно-голубую воду. Это был прекрасный прыжок! Холод моря подействовал на него опьяняюще. Песчаное дно оказалось в трех саженях, – рядом с ним колыхались водоросли, многочисленные стаи рыб не боялись пловцов. У дна его погружение замедлилось, он перевернулся и поиграл с рыбкой, потом вынырнул и поплыл к берегу ленивым, легким, но очень быстрым оверармом, которому его научил Альбан Карадок.

Маленькая бухта была пустынной: много скал, узкая полоса гальки и никаких признаков жизни. Горы на тысячи футов поднимались в голубое бездонное небо.

Он лежал на камнях, загорая. К нему подплыли четыре самурая и расположились поблизости. Они улыбались и махали ему рукой. Когда он немного спустя поплыл обратно, самураи последовали за ним. Торанага все еще не хотел выпускать его из виду.

Он поднялся на палубу. Его платье исчезло. Фудзико и Марико с двумя служанками все еще сидели на палубе. Одна из служанок поклонилась и предложила ему маленькое полотенце, которое он взял и начал вытираться, отвернувшись к планширу.

«Успокойся, – приказал он себе. – Ты спокойно чувствуешь себя голым в запертой комнате с Фелиситой, не так ли? Это ты смущаешься только на публике, когда вокруг женщины – когда она здесь. Почему? Они не замечают обнаженности, и это, в общем, разумно. Ты в Японии. Ты должен делать так же, как они. Ты будешь похож на них и веди себя как король».

– Господин Торанага говорит, вы плаваете очень хорошо. Вы научите его такому же способу? – сказала Марико.

– Я буду рад, – сказал он и заставил себя повернуться и облокотиться, как облокачивался Торанага. Марико улыбалась над ним. «Она выглядит такой хорошенькой», – подумал он.

– А как вы ныряете в море? Мы никогда не видели этого раньше. Мы всегда прыгаем. Он хочет научиться нырять, как вы.

– Сейчас?

– Да. Пожалуйста.

– Я могу научить его – по крайней мере, я могу попытаться.

Служанка держала наготове кимоно для Блэксорна, он с благодарностью скользнул в него, завязав сразу пояс. Теперь, полностью успокоившись, он объяснил, как нырять, как поджимать голову между руками, распрямляться и выныривать, остерегаться удара животом о воду.