шлепанцев с эмблемой звездолета.
— Ладно, склеротик, — раздраженно обратился Бельды к незримо присутствующему в корабле бортовому компьютеру, — где твой единственный пассажир, в каком отсеке?
— А зачем он вам? — сварливо осведомился бортовой компьютер.
— Да поговорить надо, — ответил Бельды, — по важному делу.
— Уровень 3, палуба 6, отсек 13, каюта 202, — ответил компьютер, и агенты поспешили по указанному адресу, следуя стрелкам на стенах коридора.
Дверь каюты 202 была приоткрыта.
Бельды осторожно заглянул в помещение.
На полу в ворохе грязных тряпок сладко храпел какой-то грязный бомж, окруженный рядами собранных бутылок.
— Тьфу ты, черт, — Бельды вернулся в коридор, — это не он.
— Ну, тогда я не знаю, — сказал бортовой компьютер.
— Нам нужен странствующий космический монах, — звонко заявил Снежок, — который сейчас сидит в одной из твоих кают и смотрит сериал “Кибермария”.
— Так что ж вы сразу не сказали? — удивился компьютер. — Такой сумасшедший у меня только один. Палуба 3, каюта 16.
— Ржавый приют для бомжей, — зло прошептал Бельды, но бортовой компьютер его не услышал.
Бисквит Иванович действительно оказался в 16 каюте. Кусая губы и намотав на кулак длинную бороду, он с напряжением смотрел, как злая мачеха Хосеандроида пытается отключить у его постели аккумулятор жизнеобеспечения.
— Ну, где же ты, Кибермария, — простонал бывший эмиссар-смотритель, — ой, что сейчас будет.
Но тут на самом интересном месте серия закончилась, и по экрану побежала реклама.
Какой-то чахоточный китаец заявил, что школе восточных единоборств на Ганимеде-6 требуется тренер по харакири.
— Бисквит Иванович, дружище, — закричал Бельды, врываясь в каюту, — наконец-то мы тебя нашли.
Бывший эмиссар вздрогнул и, быстро надев черные очки, достал из кармана железную кружку.
— Люди добрые, — жалобно произнес он, слепо обшаривая стены, — подайте на пропитание жертве судейского произвола.
Снежок с Бельды переглянулись.
— Эй, Иванович, ты чего.
— Да крыша у него поехала, — прокомментировал бортовой компьютер, — от постоянного просмотра сериалов.
Бельды тряхнул бывшего эмиссара за плечо:
— Иванович, очнись, с Хосеандроидом все будет в порядке.
— А, так это вы, друзья? — закричал Бисквит Иванович, срывая черные очки. — А я думал, что это опять те жлобы из налоговой инспекции процент за попрошайничество вымогают.
— Эх, Иванович, — Бельды крепко обнял бывшего эмиссара, — ты почему это биоголограмму не отключил, на бомжа совсем стал похож.
— Так это я специально, — усмехнулся Бисквит, — так вид у меня более жалостливый, больше подают. А то в лице двухметрового качка, сами понимаете, побираться несколько проблематично, еще рэкет припаяют.
— Иванович, мы к тебе по делу, — сказал Снежок, нетерпеливо перебирая лапами, — мы тебя отсюда забираем.
— Позвольте, — возмутился бывший эмиссар, — без телевизора я никуда не пойду.
— Это точно, — подтвердил бортовой компьютер “Титануса”, весело заржав, — Иванович теперь профессиональный сериаломан.
— А это лечится? — с надеждой спросил Бельды.
— Ага, — хмыкнул компьютер, — током в психушке.
— Ладно, — согласился Снежок, — телевизор мы возьмем с собой.
— Ну, тогда другое дело, — кивнул Бисквит Иванович, и они, покинув каюту, направились к шлюзу, где был пришвартован корабль суперагентов.
Приглушенно ругаясь, Бельды тащил на спине телевизор.
— Прощайте, психи, — бросил им напоследок бортовой компьютер “Титануса”, врубив на всем корабле собачий вальс в исполнении хора сталеваров-ударников с Церпеи-12.
Тем временем Сан Саныч Воротилов сидел в плену у свихнувшихся космических пиратов, а Борис Богданович Убийвовк готовил план своего побега.
Обидно было бывшему оперу, что Сан Санычу удалось сбежать с Цербера-3 раньше его. Того и гляди, вернется Воротилов на Землю, и тогда и так уже достаточно призрачная мечта стать хрючевским авторитетом Убийвовку точно уже не светит.
В мрачном настроении пребывал пахан Цербера-3, гневно расхаживая по подземным камерам в сопровождении жутких примусов.
В ужасе дрожали заключенные, боясь попасться на глаза Борису Грозному, который в первый день своего правления на зоне уже ухитрился с помощью примусов умертвить двенадцать заключенных и двух надзирателей. Земных братков и новых марсиан Борис Богданович не трогал, зная, что Степановский и так уже достаточно наделал в штаны, а Эус ему ничего плохого, в принципе, в прошлом не сделал.
В верхних же наземных секторах тюрьмы уже начались серьезные волнения. Зеки каким-то образом все же прознали о том, что капитан сторожевого крейсера похищен и потому жутко бузили, требуя хлеба и зрелищ.
Расположившись в роскошной трехкомнатной камере, оборудованной джакузи, вибромассажером и объемным биовизором на всю стену, Борис Богданович Убийвовк вызвал к себе на разговор главаря новых марсиан Эуса.
Когда примусы его наконец приволокли, Убийвовк величественно спросил порядком напуганного марсианина:
— Расскажи-ка мне, братела, как вам в прошлый раз удалось сбежать с Цербера? Эус задумался, припоминая.
— Да церковный орден один, — начал рассказывать он, — решил в целях благотворительности наземным заключенным хлеб бесплатно раздавать с манной кашей. Раз в неделю на поверхность Цербера садился небольшой космический корабль с епископами, которые хором пели какие-то идиотские гимны, после чего раздавали всем желающим еду. Ну, мы, короче, этих евнухов скрутили и, переодевшись в рясы, пробрались на корабль. Но топлива мало было, к тому же звездолет абсолютно маломаневренный оказался, но до военной базы эрпизианцев дотянул. Там на базе мы в виде монахов пробрались на оружейный склад, вооружились и задали эрпизианцам перцу, угнав в итоге скоростную космическую тарелку класса “Тигровая акула”.
— Это тот, что ли, “Киндер-сюрприз” Сан Саныча? — удивился Убийвовк.
— Ну, во-первых, он не Сан Саныча, а наш, — осторожно возразил Эус, — а во-вторых, на нем можно несколько раз за час галактику облететь и парочку таких планет, как ваша Земля, уничтожить.
Убийвовк кивнул:
— Хорошо, этот ваш трюк можно будет провернуть еще раз?
— С переодеванием в епископов? — переспросил новый марсианин. — Нет, теперь это невозможно. Во- первых, орден тот за идиотизм упразднили и никто больше сюда с манной кашей не прилетает, а во-вторых, на орбите дежурит военный крейсер, готовый стрелять в любой стартующий звездолет, не имеющий специального разрешения для взлета.
— Что ж, понятно, — приуныл Борис Богданович, — спасибо, ты свободен.
И Эуса увели.
“Но ведь, — внезапно подумал Убийвовк, — на поверхности еще осталась летающая тарелка, на которой меня сюда привезли, железное яйцо Сан Саныча, точнее, новых марсиан”.
— Эврика, — закричал Борис Богданович, после чего приказал всполошившимся примусам готовиться к
