— Не вешай мне лапшу на уши! — рассмеялся Майкл. — Сколько ты с ним встречаешься? Полгода?
— Всего-то два с половиной месяца! И к тому же далеко не каждый день. Наши встречи можно пересчитать по пальцам.
— Что же вы тогда делали вчера на пляже?
— Загорали и купались, плавали с аквалангами! И вообще, почему я должна перед тобой отчитываться? — рассердилась она.
— Фу-ты ну-ты! Какие же мы обидчивые! — Майкл обнял ее за плечи. — Не обижайся на старого сплетника. Я всегда лезу не в свое дело, но никто пока не жаловался на то, что я не умею держать язык за зубами. Ты моя любимая актриса, Роберта. Мы работали вместе четыре раза! Я полюбил тебя, как свою сестру. Нет, даже как дочь! Разве плохо, что я интересуюсь твоей личной жизнью?
— Вся проблема в том, что никакой личной жизни у меня нет, — вздохнула Роберта. — Мне уже стало понятно, что с Тимом я не стану строить никаких отношений.
— А с кем станешь?
Роберта ткнула знаменитого режиссера в бок.
— Отстань от меня, Майкл Рокс! Или я подам на тебя в суд за сексуальные домогательства. То-то посмакуют эту историю твои любимые желтые газеты! — сказала она и вышла из Деревянного дворца.
— Какие еще домогательства?! — крикнул ей вслед Майкл, выходя на улицу. Стоявшие неподалеку костюмеры и осветители с любопытством оглянулись на него. — Думай, что говоришь, женщина! Вот возьму кого-нибудь другого на главную роль, будешь знать!
Роберта показала ему язык и скрылась в деревянном домике, в котором ей предстояло жить во время съемок. Майкл еще немного поворчал, а потом улыбнулся. Он отлично знал, что нет никого лучше Роберты и некому заменить ее. А то, что у нее взрывной характер, ему даже очень нравилось.
— Мне нужно уйти через час, Френки, — шептала себе под нос Синди. — Пожалуйста, отпусти меня через час. Будь так добр...
— Что ты там бормочешь? — недовольно спросила костюмерша, поправляющая на Синди нелепое лиловое платье.
Синди злобно зыркнула на нее. Эта драная мочалка ни во что ее не ставит! Вот, к примеру, кто разрешил ей тыкать? Она, Синди, актриса, между прочим! И к ней должны относиться с уважением.
— Наш режиссер недоволен тобой, — сказала костюмерша, затягивая пояс на талии своей подопечной. — Говорит, что если бы знал, что ты бездарна...
— А ну-ка полегче! — заорала Синди, отталкивая руку костюмерши. — Ты меня так пополам разрежешь! У меня и без того осиная талия.
— Как скажешь.
Синди подошла к зеркалу и сделала вид, что рассматривает свое отражение. На самом деле она пыталась успокоиться и сосредоточиться. Френки действительно был ею недоволен, хотя поначалу рассыпался в комплиментах. Синди знала, что сама виновата в резкой смене его настроения. Стоило ей услышать команду «мотор!», как она превращалась в статую. Синди не могла нормально двигаться, словно что-то сковывало ее движения. Слова, что она произносила, и ей самой казались фальшивыми. Новоиспеченная актриса переигрывала там, где игры особой не требовалось, и совершенно не старалась в эмоциональных сценах.
В общем, все шло не так, как хотелось бы. Ко всему прочему у Синди добавилась новая головная боль. Однако об очередной проблеме, на этот раз действительно серьезной, она не решилась бы сказать даже Френки.
В гримерную заглянул недовольный режиссер:
— Ну что, ты готова?
Синди тут же заставила себя улыбнуться, однако на него это не подействовало. Френки смерил ее неприязненным взглядом и кивнул на дверь.
— Неужели мне лично придется всякий раз просить тебя выйти? — поинтересовался он. — Все уже ждут тебя. Даже актеры главных ролей.
Он намеренно дал понять ей, что примой она не является и он не станет делать ей никаких поблажек.
— Я плохо себя чувствую, — пожаловалась Синди, улыбка которой тускнела с каждым мгновением.
— У меня сложилось впечатление, что ты с самого начала была не в форме, — с мрачным видом кивнул Френки.
— Прости, что подвела тебя, — вдруг произнесла Синди, и глаза ее наполнились слезами. — Дело в том... дело в том, что я больна.
И все-таки кое-какой талант у нее был. Френки поверил ей безоговорочно. Возможно, он подозревал, что не все так просто, как кажется. Точнее ему хотелось в это верить.
Одно время он задумывался, что такого плохого сделал Роберте Стэтсон, что та подсунула ему полную бездарность. Синди не имела ни малейшего понятия о том, как нужно вести себя в кадре. Даже начинающие актрисы играли лучше, чем она. А ведь, по словам Роберты, у Синди внушительный послужной список.
Теперь же Френки с облегчением принял версию о болезни. Она многое объясняла и снимала все подозрения со знаменитой мисс Стэтсон, с которой он никогда не ссорился.
— Как давно ты больна? — спросил Френки.
— Уже месяц, — всхлипнула Синди. — Я узнала о своем недуге, когда мы только приступили к съемкам.
— И почему же мне сразу не сказала? — Он отечески обнял ее за плечи.
— Я... я боялась! — разрыдалась Синди. — Боялась, что ты откажешься сотрудничать со мной!
— Глупышка, — пожурил ее Френки, мягко улыбаясь. — Следовало сказать мне правду, неужели ты не понимаешь? Я бы не кричал на тебя постоянно из-за неудачных дублей. И вообще вел бы себя посдержаннее. Теперь я понимаю, почему у тебя все так неудачно выходит.
Синди так рассердилась, услышав его слова, что на мгновение забыла о том, что ей нужно плакать.
— Совсем неудачно? — спросила она.
— Да нет, конечно, не совсем! — поспешил заверить ее Френки. — Присядь-ка на диван, я налью тебе воды. Перестань плакать: слезами горю не поможешь. Расскажи мне, деточка, чем ты больна.
Синди послушно выпила воду и судорожно вздохнула. Она полностью вошла в роль несчастной красавицы, несправедливо обиженной судьбой.
— Я не могу сказать, — прошептала она. — Это... заболевание крови.
— Ах, какой кошмар! — Френки сочувственно погладил ее по голове. — Бедная девочка! Это можно вылечить?
— Можно, но... — Синди снова залилась слезами. — Лечение может занять месяцы, а то и годы. Я слабею с каждой минутой, не могу сосредоточиться... Ах, как же я тебя подвела!
Следующие пятнадцать минут Френки утешал ее. Она залила слезами его рубашку, а он и сам боялся заплакать от жалости к Синди. В конце концов режиссер предложил ей наиболее подходящий для них обоих вариант.
— Послушай, милочка, — он в который раз вытер ей щеки носовым платком, который уже насквозь был мокрым, — может быть, тебе стоит оставить пока карьеру актрисы? Лечение дорогостоящее? Если у тебя нет денег, возможно, я смогу помочь...
Она просияла.
— О, какой же ты добрый, Френки! Все кругом говорят о твоем жестоком сердце, особенно наша героиня, но теперь я понимаю, что это лишь сплетни завистников!
Френки изменился в лице и невольно бросил разгневанный взгляд на дверь. Он и не подозревал, что его так не любят! Синди же нарочно подставила играющую главную роль актрису, с которой конфликтовала по любому поводу.
— Не стоит меня хвалить, Синди. Я просто хочу тебе помочь. Скажи, сколько тебе нужно денег?
