2

Впервые со дня пребывания в училище курсанты сорок шестой вышли на аэродром не просто ради любопытства, а с определенным заданием: дежурить в стартовом наряде. Правда, им не вполне еще доверяли, и стартовый наряд они несли параллельно со старшекурсниками, как бы дублируя их, но все же дежурство было связано с полетами, и к этому дню группа долго и тщательно готовилась. Как обычно, Вася Нечмирев постарался решить задачу по подготовке не просто «академическим» методом, а с «необходимой изюминкой».

— Предположим, — объявил он накануне вечером, — я являюсь руководителем полетов. Мы находимся на аэродроме. Сейчас будем разбивать старт. Яша, докладывай!

Яша подтянулся и доложил:

Товарищ руководитель полетов, сорок шестая группа прибыла в ваше распоряжение для несения стартового наряда!

Вася посмотрел на Яшу сверху вниз и спросил:

Какой ветер, курсант Райтман?

Ветер шесть метров в секунду, восточный — юго-восточный.

Вася плюнул на указательный палец и поднял его вверх, определяя направление ветра.

Миллион чертей! — закричал он на Яшу. — Ветер западный — северо-западный, курсант Райтман. Назначаю вас дежурить у огнетушителя, как одного из самых способнейших курсантов прославленной сорок шестой!

Вася вызывал одного курсанта за другим и проверял знание стартовой службы. И как проверял! Сорок шестая ползала от смеха.

Курсант Степной! — кричал Вася. — Вы стоите у «Т» финишером. Ветер изменился на сто восемьдесят градусов. Ваше решение?

Немедленно развернуть «Т» на сто восемьдесят градусов! — не думая, ответил Андрей.

Это хорошо, — хвалил Нечмирев. — Но, кажется, в голове у вас столько же мозгов, сколько в набалдашнике палки. Абрам Райтман, ответьте вместо Степного.

Надо немедленно закрыть полеты и переменить весь старт, предварительно дав самолетам сигнал уйти на второй круг и перестроиться.

— Слышали, Степной? Вам много надо над собой работать.

Никто не замечал, что за их занятиями давно уже наблюдает командир отряда Курепин. Он стоял за колонной и посмеивался в ладонь, боясь выдать свое присутствие. Из всего отряда Курепину больше всех нравилась сорок шестая группа. Чутье старого летчика ему подсказывало, что большинство этих курсантов будут замечательно летать. А его чутье редко обманывало, потому что было оно выработано громадным опытом летчика-педагога, который видит в характере человека, в его поведении то, чего не дано видеть другим. Василий Васильевич был летчиком чкаловской закалки. Смелый, но осторожный, любящий риск, но риск оправданный, он всегда воспитывал эти качества и в своих питомцах. Если к нему в эскадрилью попадал курсант малодушный, боязливый по натуре, Курепин не старался сразу же распрощаться с ним, как это делали некоторые командиры. Василий Васильевич справедливо считал, что страх не рождается вместе с человеком, а прививается извне. И прилагал все усилия к тому, чтобы развить в таком курсанте волю и смелость. Для этого у Курепина был целый арсенал проверенных средств: одного он заставлял немедленно записаться в секцию бокса, другого просил заняться водным спортом и главным образом прыжками с вышки, третьего он поднимал на самолете на предельную высоту и показывал «класс пилотажа»… Но лучшим средством воспитания воли и смелости Курепин считал задушевные беседы о первых летчиках, проложивших дорогу в небо. Рассказывая об Уточкине, о Нестерове, о Чкалове, об их подвигах, он с радостью видел, как загораются глаза курсантов, и думал, что такие беседы оставляют заметный след в молодых сердцах…

Сейчас командир с любопытством и явным удовольствием наблюдал, как «руководитель полетов» Нечмирев готовит группу к стартовому наряду. В том, что в этих занятиях было немало ребячества, Курепин особого греха не видел. Но он видел другое: группа была дружная, сплоченная, веселая. А дружба для будущих летчиков — великое дело!

Бобырев! — кричал в это время Нечмирев. — Ты же стартер, а не охотник за галками! Закрой рот!

Бобырев рассмеялся, хотел что-то ответить, но в это время Андрей увидел командира эскадрильи и подал команду:

Группа, смирно! Товарищ командир, сорок шестая группа занимается самоподготовкой!..

Курепин поздоровался и сказал:

Оригинальный метод самоподготовки. Можете продолжать.

Но продолжать уже никому не хотелось. Постепенно вокруг командира образовалось тесное кольцо курсантов, и, как обычно, разговор перешел на тему о полетах. Один за другим сыпались самые разнообразные вопросы: как лучше всего тренировать себя, чтобы «чувствовать» высоту? Летал ли командир на «фарманах»? Где сейчас Михаил Водопьянов? Почему их до сих пор не принимают в кружок спортсменов-парашютистов?..

Давно уже кончилось время, отведенное для самоподготовки, но никто не думал уходить. И когда командир, взглянув на часы, сказал, что ему необходимо идти к начальнику училища, курсанты с сожалением попрощались с ним.