во дворе, в компаниях. Мы легко общались, ты была постоянно рядом, и я думал, что так будет всегда. И вот ты уехала! То, что предшествовало этому, все еще не укладывается у меня в голове. Понимаю, ты открылась из-за отчаяния, не представляю, как можно было жить и притворяться, что ты прежняя девочка, стараться не выдать себя. Тебя, видимо, в какой-то момент просто прорвало, и ты все вылила на меня, так как я оказался рядом. Если бы это была Тоня, ты бы открылась ей, так мне кажется. Хотя ты уверяла меня, что рассказала все о своей тайной жизни лишь затем, чтобы из-за шока я разлюбил тебя. Признаюсь, шок был сильнейшим. Узнать, что любимая девушка общается с оборотнями, влюблена в парня‑рысь, что за ней охотится летун, что она знакома с Грегом! Было отчего сойти с ума. Когда после того памятного разговора я вернулся домой, то не мог заснуть до утра. Все рассказанное тобой не укладывалось в голове. Помню, что я тогда достал с полочки сборник «Капли крови» и начал лихорадочно перечитывать такие знакомые стихи. Грег! Он всегда занимал меня. Ходили слухи, что он бывший вампир. Я сам читал в Инете про это, но никогда не верил. По правде говоря, я даже решил, что это сам поэт запустил подобные слухи, чтобы пропиарить свой сборник, ведь он выпустил его за свой счет. Но после твоего рассказа я уже не сомневался, что все это правда. Я завидовал тебе, что ты познакомилась и с ним, и с его женой Ладой. Какая судьба! И какая личность! И то, что он сумел пройти этот путь, вызывало восхищение. И ты вставала с ним на одну ступеньку. Неужели ты сама не понимаешь, Лиля, что, рассказав о себе все, ты лишь подняла себя в моих глазах, и моя любовь переросла в благоговение и восхищение? Я начал буквально боготворить тебя. Ты и так всегда казалась мне необыкновенной, но то, что ты стала рысью, лишь вознесло тебя в моих глазах.
Честно, я пытаюсь забыть тебя! Я понимаю, у меня нет никаких шансов, ты «другому отдана и будешь век ему верна». Вот и Пушкин пригодился!))))) Но разве я не вправе любить тебя на расстоянии? Ничто не может мне помешать! Но вот ты приехала. Лиля! Я в смятении! Ты так изменилась! Ты даже не представляешь, как ты сейчас выглядишь! Ты стала настоящим зверем, прекрасным, сильным, независимым. Мне кажется, что теперь ты легко идешь на поводу своих желаний и выполняешь все свои прихоти. Или я не прав? Тебя потянуло ко мне физически. Парню не нужно объяснять такие вещи, мы это моментально чувствуем. Ты хотела меня! Я это ясно читал в глазах, ощущал в твоих руках, обнимающих меня, в твоих губах, охотно отвечающих на мои поцелуи. Меня не обманешь. Хотя ты и не скрывалась. Но не думай, я не питаю никаких надежд. Я знаю, что ты любишь не меня, а это была всего лишь прихоть. Или акт жалости, что для меня, конечно, хуже. Но оставим эту опасную тему!
Милая, милая Лилечка! Что бы ни случилось, ты всегда можешь на меня рассчитывать. Я видел Злату, и я знаю, что она так просто не оставит тебя в покое. Будь предельно осторожна, это настоящее исчадие ада. Я теперь постоянно буду думать, где она, что готовит для тебя, какие зловещие планы вынашивает. Отныне мне нет покоя! Умоляю, не забывай звонить мне! Иначе я тут сойду с ума! Целую тебя!
Твой Женя».
Я закрыла файл и удалила его. Не хотелось, чтобы случайно это письмо попалось на глаза Владу или его братьям. Я была растрогана. Любовь Жени была искренней, на душе стало тепло от его признаний. Но то, что он почувствовал мою страсть, пугало. Значит, животные желания рвались из меня наружу так сильно, что Женя все понял. Правильно он написал, что парней не проведешь. Внутри они всегда остаются самцами и какие-то вещи просекают на подсознательном уровне.
«Мне нужно избегать подобных проявлений рысьей натуры! — сказала я сама себе. — Держать все это внутри. Из легенд я уже знаю, что славам трудно противостоять своей страсти к людям и это всегда кончается плачевно для обоих. Так что нельзя идти на поводу своих желаний. Я, конечно, зверь, но прежде всего существо разумное, а не похотливая мартовская кошка, какой себя ощутила при встрече с Женей. Буду контролировать себя, чего бы мне это ни стоило».
Но правильно говорится, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Одно дело что-то решить для себя, и совсем другое следовать этому.
Через пару часов мы с Тином отправились к Грегу. Он пригласил нас домой. Мы поехали на метро, так как Грег и Лада жили в Замоскворечье, совсем недалеко от квартиры Влада. Пока мы ехали, я думала только о том, что расскажу о Злате, старалась подобрать убедительные слова, чтобы Грег сразу проникся серьезностью положения. Я знала, какое сильное влияние он имеет на Ренату. По правде говоря, она могла прислушаться лишь к нему, все остальные были для нее пустым местом. Кроме Дино, конечно. Но тут была несколько другая история. И Рената скорее капризничала в присутствии Дино, чем прислушивалась к его советам.
И вот мы поднялись на нужный этаж, дверь открылась. На пороге стоял улыбающийся Грег. И мое сердце куда-то ухнуло. Никогда в жизни я не видела такого красивого парня — это первое, что я подумала.
Стройный, высокий, с утонченным прекрасным лицом, обрамленным черными блестящими волосами, с обаятельной улыбкой, Грег стоял в дверях. Все словно замедлилось для меня, в моих ушах стоял гул, кровь стучала в висках. Вот он широким жестом пригласил нас пройти, я видела его темно-голубые глаза, окаймленные длинными черными ресницами, слышала его низкий чувственный голос, но абсолютно ничего не понимала. Это была буря, целый вихрь желаний бушевал внутри, у меня перехватывало дыхание, я видела только Грега, только его необычайную красоту и притягательную мужественность.
«Спокойно! — сказала я сама себе. — Держи себя в руках! Дыши ровнее!»
Вспомнив мои занятия тайцзицюань, я успокоила дыхание, украдкой надавила на точки на руках, отвечающие за выравнивание эмоционального состояния, и вошла в квартиру.
Лада вышла нам навстречу. Она приветливо улыбалась, ее милая красота всегда нравилась мне, но сейчас я поймала себя на мысли, что вижу в ней только соперницу. Это было неприятно. Грег остро на меня глянул. И тут я вспомнила, что он обладает паранормальными способностями, в том числе легко читает мысли. Значит, я для него — открытая книга. То, что он знает о моих недостойных желаниях, вызвало приступ стыда. Я невольно покраснела и окончательно смешалась.
— Ну, чего мы застряли в холле? — спросил Грег. — Проходите в гостиную!
— Да, да, прошу! — сказала Лада. — Лиля, ты отлично выглядишь!
— А я?! — встрял Тин.
— Ну ты всегда был красавчиком! — засмеялась она.
— Покушать бы! — вздохнул он.
— Сейчас накрою на стол, — с улыбкой ответила Лада и скрылась.
Мы уселись на диван. Грег пододвинул стул и устроился напротив нас, сев на него верхом и опираясь на его спинку локтями. Он положил подбородок на скрещенные руки, его глаза буквально сверлили нас.
— Вот, мы приехали! — выдал Тин довольно глупую, на мой взгляд, фразу.
— Хорошо, — ответил Грег.
Я ощутила все возрастающую неловкость. Он смотрел на нас так, будто сканировал. И я была уверена, что он именно этим сейчас и занимается.
«Может, хватит?! — мысленно спросила я, глядя на него в упор. — Я знаю, что ты умеешь читать мысли. Но это крайне неприятно!»
Грег вдруг улыбнулся и превратился в милого парня.
— Когда ты была обычной девушкой, мне давалось это намного легче, — тихо сказал он.
— Вы о чем? — удивился Тин. И задвигал носом. Он уже отвлекся от разговора, так как из столовой запахло ветчиной и сыром. Тин сглотнул слюну и встал. — Прошу прощения, — начал он.
Грег рассмеялся и сказал, что он может идти к Ладе.
— Мы попозже присоединимся, — добавил он. — Если, конечно, Лиля так же не умирает от голода, как и ты.
— Потерплю! — ответила я, не двигаясь.
Тин уже скрылся в столовой. Мы невольно рассмеялись.
— Но вообще-то я его сейчас очень хорошо понимаю! — заметила я. — У меня такие же приступы голода. И они довольно мучительны.
— Так, может, пойдем и мы? — мягко предложил Грег.
— Вначале хотелось бы поговорить, — задумчиво ответила я. — Как я понимаю, ты уже все знаешь! И про Злату в том числе!
