самый настоящий дождь. Тин начал отряхиваться. Он был в модной замшевой куртке светло‑бежевого цвета, украшенной неизменным лисьим хвостом. Его сморщенный нос и недовольный вид вызвали у меня улыбку. Всегда забавляло, что Тин придавал такое значение раскрученным брендам. Но он был лис во всем и любил покрасоваться на публике в стильной одежде.

— Чего ты плетешься? — раздраженно спросил он и потащил меня за руку к свободному такси. — Дождь усиливается! А у меня куртка светлая!

— Да ничего с ней не случится! — засмеялась я.

— Ага! Дожди-то тут наверняка небезобидные! Мегаполис, не забывай! — ответил он.

Мы сели в такси. Я назвала адрес квартиры, в которой жили братья, когда бывали здесь.

— Хочешь сразу туда? — озабоченно спросил Тин.

— Конечно! — удивилась я. — А ты куда сейчас?

— Ну, я, как обычно, в гостинице остановлюсь, — задумчиво проговорил он. — Или в квартиру поехать? Только там наверняка полное запустение! И в холодильнике давно «мышь повесилась»! Тина не заботится о пропитании. Она привыкла по ресторанам.

— Твоя сестра по-прежнему ведет свободный образ жизни? — уточнила я.

— А чего ей! — пожал он плечами. — Веселится. Иногда я думаю, что по сути своей она скорее бабочка. Порхает себе с цветка на цветок…

— Хочешь сказать: с одного поклонника на другого? — не удержалась я от колкого замечания.

Тин стал серьезным. Он сам, несмотря на то что был оборотнем, очень любил учиться и получал уже второе высшее образование. Правда, на этот раз решил выбрать заочную форму обучения, чтобы быть более свободным в своих передвижениях. А Тин являлся весьма активным молодым человеком, страстным до жизни, любопытным ко всему, и буквально не мог усидеть на месте. Хотя я подозревала, что сейчас свобода ему нужна исключительно из-за любви к Велеславе. Он последнее время довольно часто стал бывать в селении славов.

— Знаешь, ты скоро сама ощутишь, насколько люди падки на оборотней, — на ухо сказал он мне. — А моя сестрица обожает кружить головы.

Я вспомнила Женю, вздохнула и не ответила.

— Но вообще я думал, ты сразу направишься к Грегу и Ладе, — сказал он. — Насколько я понимаю, дело не терпит отлагательства.

— Ох, не терпит! — быстро ответила я. — А ведь Злата…

Я глянула на затылок таксиста и замолчала.

— Я просто хотела привести себя в порядок, передохнуть, перекусить, а потом уже звонить Грегу, — после паузы сказала я.

— Перекусить — хорошая идея! — тут же оживился он.

— Давай так! Ты поедешь вместе со мной, возле дома мы купим что-нибудь, курицу‑гриль или пиццу, и поедим, — предложила я.

Он облизнулся и закивал.

Квартира находилась неподалеку от метро «Добрынинская». Хорошо, что дождя здесь не было, сыпалась какая-то морось, но мы даже не обратили на нее внимания. Тин подхватил мою сумку и быстро двинулся в сторону палаток возле метро. Его нос так забавно двигался, что я с трудом сдерживала смех, хотя голод ощущала сильный. Тин явно шел на запах жареной курицы. Он даже и спрашивать меня не стал, купил две и попросил завернуть их в несколько слоев лаваша. Прихватив по пути пару батонов хлеба, большой кусок сыра и три литровых пакета молока, он двинулся в сторону дома. Я едва поспевала за ним.

Как только мы очутились в квартире, Тин бросил сумки на пол и ринулся на кухню. Я услышала, как он шуршит фольгой, улыбнулась и сняла куртку. Но запах курицы ударил в нос, я ощутила, что сейчас упаду в обморок от голода, и бросилась на кухню. Тин уже развернул фольгу, налил молоко в кружки. Мы молча уселись за стол и накинулись на еду. Когда первый голод был утолен, мы уже не так рьяно поглощали мясо, лаваш и молоко и могли разговаривать.

— А это правда, что такой сильный голод возникает из-за того, что мы не охотимся на дичь? — поинтересовалась я, облизывая жирные пальцы.

— Правда! — ответил Тин, дожевывая прожаренную куриную кожу. — Только теплая кровь и пока еще полное энергии мясо убитого животного дает насыщение.

— А ты охотился?

— А как же! — засмеялся он. — Я же лис с рождения! У меня мама лиса, я тебе говорил!

— Да, помню, — закивала я. — Человеку трудно устоять перед очарованием оборотня.

— Ты просто не представляешь, какова натура лисиц! — ответил он. — Моя сестрица полностью переняла обольстительность и притягательность от мамы. Ни один мужчина не может устоять перед ее красотой.

— Но ведь твоя мама, насколько я знаю, в долгом браке с твоим отцом, — заметила я.

— Это да! — подтвердил Тин. — Лисицы таковы, что когда влюбляются по-настоящему, то из гулен превращаются в верных и заботливых жен. Эта же участь ждет и мою сестру. Но пока она порхает по жизни и развлекается вовсю.

— А тебя угораздило влюбиться в рысь, — тихо проговорила я.

Но Тин не ответил. Он явно поскучнел. Мне стало неудобно за свою бестактность, и я вернулась к теме охоты.

— Я ни разу не загоняла дичь, — торопливо сказала я. — И вообще не представляю, как это.

— Подожди! — усмехнулся Тин. — Это еще в тебе проснется. Но сразу хочу предупредить…

Он замолчал, словно раздумывал, стоит ли говорить дальше. Я подождала, выпила стакан молока. Тин сидел неподвижно с недовольным видом.

— Ты чего? — удивилась я. — И о чем ты хотел меня предупредить?

— Курица все-таки… дрянная, — сказал он. — Это тебе не свежатина!

— Нормальная! — улыбнулась я. — Ты же сам только что лопал за обе щеки.

— Голод не тетка! — задумчиво ответил он. — Подумал, что не мое это дело — поучать тебя, — другим тоном заговорил он. — Влад должен все тебе объяснять.

— Да что объяснять-то? — начала я раздражаться.

— Понимаешь, когда ты начинаешь охотиться по-настоящему, то потом происходит странное дело, твои две сущности как бы начинают взаимодействовать, и охота приобретает для тебя большое значение, не только когда ты облике зверя. Вот о чем я хотел тебя предупредить.

— Что ты имеешь в виду? — напряглась я.

— Мы, лисы, умные и можем себя контролировать, — серьезно продолжил Тин. — Суть в том, чтобы не давать двум своим сущностям переплетаться. Когда ты зверь, то ты только зверь, но когда становишься человеком, контролируй себя, чтобы звериные инстинкты не брали верх над человеческой сущностью. Даже нам, рожденным оборотнями, бывает трудно с этим справиться. А уж тебе! Могу себе представить! Ты совсем недавно стала полноценной рысью. Ничего такого еще не замечала?

Я задумалась. Тин был, несомненно, прав. Я вспомнила, что сейчас намного чаще стала доверять не разуму, а внутреннему чутью. А уж вспышка истинно звериной страсти к Жене вообще была выше моего понимания. Тин внимательно наблюдал за мной.

— Вот-вот, — удовлетворенно произнес он, — вижу, в каком ты замешательстве. А ведь это ты еще и не охотилась! Свежая кровь совсем особый продукт, уверяю!

— Ну не буду же я бросаться на людей! — заулыбалась я, желая разрядить обстановку.

— Кто знает! — тихо поговорил он. — Бывали такие случаи. И особенно часто это встречается у волков. Самое примитивное племя оборотней, звериные инстинкты преобладают над человеческим разумом. Да что говорить! Ты же сама довольно тесно общалась с летунами! Они, конечно, не волки, но, думаю, близки к ним.

Я поежилась, вспомнив, как Вой похитил меня и утащил на одну из баз летунов

Это племя обитало в основном в лесах и строило свои жилища на самых верхушках сосен, сплетая ветви и образуя своего рода огромные гнезда.

— Да, Вой был почти что зверь, — сказала я. — Но он полюбил меня и изменился. К тому же летуны